Гражданская война. 1918-1921

В такой обстановке дальнейшие усилия Гиттиса сводятся к стремлению усилить положение группы Кожевникова, в это время переименованной в 13-ю армию. Для этого Гиттис решает перебросить на правый берег Донец всю 8-ю армию, сосредоточив ее в районе Веселогорск — Луганск (схема 12). Отсюда эта армия должна наступать на противника вдоль правого берега Донец. Пока осуществится эта перегруппировка, Украинский фронт должен вновь усилить 13-ю армию частью своих сил. 9-я дивизия из района Екатеринослава направляется в 13-ю армию. Переброска 8-й армии на правый берег Донец требует дальнейшей растяжки 9-й армии вправо. Эти решения Гиттиса, принятые им 11 марта, встречены несочувственно Главным командованием. Оно опасается большой потери времени. Вацетис предпочитает фронтальное наступление центра Южного фронта через разлившийся Донец. Он требует окончательного разгрома белых не позднее 25 марта. Гиттис считает невозможным форсировать Донец во время разлива. Он оставляет в силе свой первоначальный план, но, чтобы удовлетворить пожеланиям главкома хоть отчасти, 17 марта Гиттис требует особо энергичных действий от 13-й армии. Последняя, выполнявшая в это время сложный переход от партизанской к регулярной организации{100} и истощенная предшествующими непрерывными боями, отразившимися на ее внутреннем состоянии, напрягает последние свои усилия, ведя ряд атак в течение всей остальной части марта. Борьба носит характер ряда частных боев. Отдельные пункты на местности переходят из рук в руки. Эта борьба окончательно надрывает силы армии. В ней появляются признаки разложения. Соседство [273] партизан Махно разлагающим образом действует на ее молодые части.

Между тем перегруппировка 8-й армии затягивается. Гиттис рассчитывал закончить ее в 8 дней, но она потребовала целых 18 дней. При этом 12-я стрелковая дивизия этой армии запаздывала сменой у ст. Каменской и должна была прибыть позже. Но уже к 28 марта большая часть 8-й армии была на правом берегу Донец. Теперь красные оказались в более выгодном положении. Они располагали силами 8-й и 13-й армий в количестве 26 000 штыков и 3300 сабель; к этим силам вскоре должна была присоединиться 12-я стрелковая дивизия (10 000 штыков, 200 сабель). Партизаны Махно составляли кулак в 10 000 штыков и сабель. Таким образом, всего красные могли развернуть в Донбассе 40 000–50 000 штыков и сабель.

Против этих сил красных белые располагались двумя группами: в южной части Донецкого бассейна находились части ген. Май-Маевского — 6000 штыков и 14 000 сабель, а юго-восточнее Луганска действовала группа ген. Покровского — 12 000 штыков, 7500 сабель; всего же 39 500 штыков и сабель{101}. Далее по линии р. Донец 14 000 штыков и сабель белых были развернуты против 9-й красной армии (22 500 штыков и сабель).

Пользуясь своим небольшим численным превосходством, Гиттис решил главный удар нанести по группе Май-Маевского. Против Покровского оставлялся небольшой заслон в 7500 штыков и 600 сабель (1-я Московская рабочая дивизия, 41-я стрелковая дивизия, бригада 42-й стрелковой дивизии). 13-я армия должна была атаковать Май-Маевского с фронта, а остальная часть 13-й армии (8000 штыков и 1900 сабель) и партизаны Махно должны были атаковать его из района ст. Рутченкова [274] во фланг и тыл. Успех операций строился на расчете устойчивости красного заслона против группы Покровского и своевременности прибытия в Луганск 12-й стрелковой дивизии{102}. Но противник сорвал этот план. Группа Покровского сама перешла в наступление против красного заслона на Луганском направлении. 27 и 28 марта передовые части заслона были сбиты со ст. Первозвановка и Картушино. 29 марта противник превосходными силами смял 41-ю стрелковую дивизию и отбросил ее на Луганск. 8-я армия начала последовательно сворачивать свои части на помощь заслону. Противник бил их по частям и ко 2 апреля отбросил 8-ю армию на Луганск. Здесь она оперлась на начавшие подходить эшелоны 12-й стрелковой дивизии. 13-я армия и партизаны Махно оказались предоставленными собственным силам. Они достигли некоторых местных успехов, но утратили их, после того как Май-Маевский, избавившись от угрозы 8-й армии, обрушился на них своей конницей.

Неудача этого наступления весьма тяжело отразилась на положении Южного красного фронта, так как во времени она совпала с началом казачьего восстания в тылу, в районе ст. Вешенской и Казанской. Это восстание было поднято тем казачеством, которое в конце 1918 г. выразило покорность советской власти и было распущено по домам целыми полками с оружием в руках, что явилось, конечно, большой ошибкой. Теперь казаки выступили под эсеровскими лозунгами. Восстание подобно масляному пятну ширилось во все стороны от этих станиц. Оно сильно ограничило оперативные возможности Южного фронта. Для борьбы с повстанцами пришлось последовательно выделить из состава 8-й и 9-й армий до 14 000 штыков и сабель.

Тем не менее Гиттис упорно стремился к выполнению поставленной ему задачи. Теперь он решил в фокус борьбы за Донецкий бассейн вовлечь и 9-ю армию. Две дивизии этой армии (16-я и 23-я стрелковая) за счет растяжки 14-й стрелковой дивизии от устья р. Донец до ст. Каменской должны были сосредоточиться в районе ст. Гундоровской и Ново-Божедаровки. [275] 12-я стрелковая дивизия 8-й армии подтягивалась в район Митякинской. Эти три дивизии совместно должны были атаковать правый фланг Добровольческой армии, в то время как 8-я армия атакует ее с фронта.

На этот раз план был сорван командармом 9-й Всеволодовым, который уже давно замыслил измену. Поэтому он сосредоточил [276] 23-ю стрелковую дивизию не в указанном районе, а в районе ст. Усть-Белокалитвенской, в 100 км от 8-й армии. 23-я дивизия 12 апреля переправилась через Донец и овладела ст. Репная, но была с трех сторон окружена противником и с большими потерями отброшена на левый берег Донец. Почти одновременно приступила к форсированию Донец и 16-я стрелковая дивизия с задачей взять ст. Каменскую. Эту задачу она выполнила 10 апреля, заняв плацдарм на правом берегу Донец и, окопавшись, успешно удерживала его в течение последующих 4–5 недель. Действиями 16-й стрелковой дивизии был достигнут известный тактический успех. С Каменского плацдарма при наличии доброй воли командования 9-й армии можно было развить дальнейшие активные действия. Но оно не проявило ее и на этот раз, и операции 9-й армии окончательно замерли к 19 апреля.

В силу отмеченных причин наступление 8-й армии, предпринятое ею с 13 апреля, привело также к незначительным результатам. Лишь к 26 апреля она достигла линии в 10 км южнее ст. Первозвановка и в 35 км юго-восточнее Луганска. На этом фронте 8-я армия была атакована ударной группой противника в составе конного корпуса Шкуро. Последний рядом последовательных ударов расшатал фронт 8-й армии и принудил ее осадить назад. Во время этого отхода белым 5 мая 1919 г. удалось ворваться в Луганск. Гиттис пытался помочь 8-й армии ударом правого фланга 9-й армии на Зверево — Лихую, развивая его с Каменского плацдарма. К 30 апреля противник отбил этот удар и 13 мая пытался перейти на левый берег Донец между Луганском и Каменской в районе хут. Грачевского, но, в свою очередь, был взят во фланг и тыл 16-й стрелковой дивизией, которая стремилась отрезать противника от переправ на р. Донец{103}. [277]

Маневр, предпринятый по почину 16-й стрелковой дивизии, завершился успехом. Опасаясь за свои сообщения, противник к 14 мая быстро отошел на правый берег р. Донец. Таким образом, первая половина мая характеризуется рядом попыток противника взять инициативу в свои руки и от активной обороны перейти к широкому наступлению. Сложившееся к этому времени соотношение сил вполне оправдывает такое решение. В течение предшествующего периода кампании красный Южный фронт постепенно утрачивал свое численное превосходство над противником. Так, если еще 28 марта соотношение сил обоих противников на Южном фронте, на главнейшем участке борьбы, на участках 13, 8-й и 9-й армий, выражалось в почти полуторном перевесе красных, а именно против 41 000 штыков и сабель белых красные располагали 56 000 штыков и сабель, то уже 20 апреля это соотношение сил изменилось в обратную сторону, а именно — против 54 000 штыков и сабель всего красного Южного фронта белые располагали 77 300 штыками и саблями, а к началу мая путем ряда мобилизаций и усиленных формирований довели эти силы до 100 000 штыков и сабель{104}. В мере сил и возможности красное Главное Командование принимало все меры к усилению Южного фронта. Но исчерпание крупных стратегических резервов внутри страны отражалось на характере подкреплений, поступавших небольшими пакетами{105}. [278]