Последняя граната

— Ну-ну, — улыбнулся Ткаченко, — теорию, вижу, знаете. А память у вас — что надо. Только непонятно, как вы при такой памяти одну деталь забыли?

— Какую? — вскинул брови Демаков.

— Важную. Не увидит человек мир высоких идей, если он не накормлен, не впечатлишь его миллионами метров изготовленной ткани, если из такой прорвы не нашлось ему полметра на полотенце. В общем, так вам скажу: умейте чувствовать рядом с собой человека, умейте читать его душу, видеть в глазах его духовный мир — радость, озабоченность, горе. Не правда ли, простая наука?

Александр кивал головой и понимал, что многому ему надо еще учиться.

— А люди у нас хорошие, — закончил Степан Васильевич. — Да вы сами скоро убедитесь.

И Демаков в этом действительно скоро убедился. Он искренне полюбил своих подчиненных и лучших не желал. «Настоящие орлы», — писал Александр матери.

И когда после госпиталя офицер отдела кадров полковник Василий Федорович Процык предложил ему сменить место службы, остаться в одном из внутренних округов, Демаков отказался. «Мое место среди моих подчиненных, — заявил он. — Иначе уважать себя перестану...»

Да, было такое.

...Размышления лейтенанта прервал сигнал старшего сержанта Ниякина, идущего в охранении.