Военные приключения. Выпуск 3

Вертолет плыл, словно несли его не металлические лопасти, а крылья ангела.

— Проходим над целью, командир!

— Вижу! Сообщите на корабль…

Введенскому тотчас депешировали: «Держите на «мигалку», висим над целью». Каперанг, пока корабль не вышел на цель и репитер лага отсчитывал предельно возможную для таких условий скорость, с чувством прихлебывал норовящий выплеснуться чай. «Есть два удовольствия в жизни, — рассуждал он, вжимаясь от бортовой качки и быстрого хода корабля в подлокотники кресла. — Это добротно сделанное дело и… чай. Семья, служба, авторитет командира — это само собой. Но чай…»

Он ждал, когда вахтенный или сигнальщик известят: «Вижу «мигалку» вертолета», — и когда такое известие поступило, по внутрикорабельной трансляции, отдаваясь во всех отсеках, на сплошном мажоре грянуло прочищенное горьким чаем горло каперанга:

— Корабль к задержанию! Осмотровой группе приготовиться…

Поднять на корабль вымотанного штормом пассажира и принайтовать к правому борту спасательный плот осмотровой группе труда не составило.

«Ходу, ноженьки, ходу!» — беззаветно чтивший Высоцкого каперанг Введенский приник к плашке микрофона:

— Экипаж благодарю за службу! Корабль — в базу!..

Кутая горло, и без того закрытое высоко поднятым воротником демисезонного пальто, Рязанов объяснял смущенному визитом и высоким чином гостя начальнику заставы:

— Хотелось бы самому взглянуть на место. Не возражаете?

Снарядить всегда готовый к выезду тревожный «уазик» было минутным делом.

— Вот здесь наряд обнаружил следы. А вот там — видите? — объяснял словоохотливый капитан, — сержант Калинин зафиксировал машину.

Рязанов шествовал следом за капитаном, внимая словам начальника заставы, словно увлекательному рассказу гида.

— Тубу с клеем обнаружил тоже Калинин?

— Нет, это проявил бдительность младший наряда Мустафин. На обоих отправили представления на медали «За отличие в охране государственной границы СССР».

— И правильно сделали.

Капитан чуть приостановился, сдерживая широкий шаг гостя:

— Товарищ полковник, можно вопрос?

Рязанов усмехнулся:

— Не церемоньтесь. Спрашивайте…

Начальник заставы приободрился:

— Зачем же нарушитель закатал Рыжему в лоб? Не поделили чего? Ведь с мотором — моряки рассказывали — и делать было нечего, вполне могли запустить. Или не разобрались?..

Рязанов расхохотался от души, и смех его, глуша и отдаляя, ветром прокатило по побережью.

— Рыжий крепко надул своего сообщника. Тот и не предполагал, что напарник не утонет, а заранее привяжет себя за ногу к фалу. Сумеречно было, попробуй тут разглядеть. Да и волнение, само собой, усталость… Рязанов взглянул на капитана, как бы удостовериваясь, понятно ли он изъясняется. — Его потом уж обнаружили, когда моряки доставили плотик в базу. Рыжий с пулевой дыркой во лбу — основное свидетельство. Тут уж не прикинешься рыбаком…

Молча прошли еще какое-то расстояние.

— Меня только одно удивляет… — Рязанов пошевелил носком башмака на полиуретановой подошве жемчугом сиявшие из песка перламутровые створки раскрытой раковины беззубки. — Неужели пограничники не слышали шума подвесного мотора?

Капитан даже приостановился, будто натолкнулся на валун.

— А и невозможно было, — протянул он в растерянности. — Норд ведь дул, северный, значит… Сегодня какое?

Рязанов отвернул на руке манжету, посмотрел на часы:

— Третье…

— Вот, числа с пятого переменится на зюйд. Глядишь, тепло возвратится…

— Скажи-ка ты! — изумился Рязанов. — Это что, закономерность?

— Так уж подмечено. Каждый год совпадает. Куда тут денешься: местная роза ветров.

Виктор Геманов

УДАР, ПОТРЯСШИЙ РЕЙХ

Документальная повесть

В последние годы в нашей стране и за рубежом появилось немало различного рода публикаций, посвященных одному и тому же выдающемуся событию времен Великой Отечественной войны — потоплению крупного и особо ценного для фашистского рейха лайнера «Вильгельм Густлоф». Даже краткий перечень таких публикаций внушает уважение к героям события и самому событию. Посудите сами: книги «Голыми в смерть» И. Брока (ФРГ), «Ужасная ночь» К. Добсона, Д. Миллера и Р. Пейна (Англия), «Капитан дальнего плавания» А. Крона (СССР), множество статей и очерков в периодической печати. Не остались в стороне кино и телевидение. О выдающемся событии шла речь в передаче Центрального телевидения «Жизнь сверх меры», в 14-серийном телесериале «Стратегия победы» творческого объединения «Экран», художественном фильме «О возвращении забыть» («Молдова-фильм»), полуторачасовая телепередача ФРГ к 40-летию разгрома фашистской Германии…

С разных сторон, с разных позиций, с разной степенью достоверности ведут они рассказ об этой героической атаке, зарубежными авторами названной «атакой века».

Несколько ранее о событии, потрясшем рейх, писали немецкие историки Г. Шен в книге «Гибель «Вильгельма Густлофа», М. Пфитцманн в ряде номеров журнала «Марине», упоминали о том же К. Беккер, Ф. Руге и другие авторы.

Довелось и мне писать о подвиге «С-13».

Эта же повесть основана на архивных и переводных документах, но прежде всего — на личных свидетельствах непосредственных участников атаки, рассказах офицеров штабов флота и бригады подводных лодок Балтфлота в годы войны, друзей и боевых товарищей командира героической подводной лодки Александра Ивановича Маринеско.

Начать свой рассказ мне хотелось бы с того, как тридцать лет назад, в декабре 1959 года, я впервые и, как оказалось, в последний раз встретил Александра Ивановича Маринеско. Произошло это в Ленинграде на Высших ордена Ленина специальных классах офицерского состава ВМФ.

К сожалению, Александр Иванович на той встрече со слушателями политического факультета ничего не говорил, я же, как абсолютное большинство слушателей, ничего не знал о его подвиге. Так бы и стерся в моей памяти этот «проходной» факт. Если бы не случай.

Серьезно задавшись целью изучить историю подводных сил Балтийского флота, я длительное время разыскивал газеты и журналы, книги и брошюры, в которых хоть что-то о том сообщалось. И вот в один из дней 1962 года мне встретилась заметка (в брошюре политуправления Балтийского флота от 1958 года «Боевые подвиги подводников Балтики»), содержание которой для меня оказалось откровением.

Признаться, к тому времени я уже знал, что национальный трехдневный траур в Германии впервые был объявлен в феврале 1943 года, когда под Сталинградом была наголову разгромлена хваленая и победоносная 6-я армия генерал-фельдмаршала Паулюса. Но ведь в ней было 330 000 солдат, офицеров и генералов. А этот траур объявлен за просто «крупнейший лайнер». Что-то мне не поверилось в равноценность траурных почестей по поводу 330 000 жизней с одной стороны и лайнера, пусть и крупнейшего, — с другой. Стало совершенно очевидно, что сообщено не все. За этим событием — какая-то тайна.

В чем она? Кто о том может рассказать? — вот вопросы, которые возникли и не давали отныне мне покоя.

Разумеется, знать о сущности происшедшего могли прежде всего члены экипажа подводной лодки «С-13» и, разумеется, ее командир А. И. Маринеско, могли знать офицеры штаба и уж непременно — командующий Балтийским флотом. Наконец, должны быть документы как отечественные, так и зарубежные, среди них, естественно, отчет командира подлодки о том боевом походе.

Исходя из этих соображений, мною были написаны многочисленные письма в адресные столы многих областных и краевых управлений МВД, в Центральный военно-морской архив, в Музей ДКБФ (г. Таллинн) и Центральный военно-морской музей (г. Ленинград). Параллельно с этим шли поиски хотя бы каких-либо нужных сведений в переводной и оригинальной зарубежной литературе.