Танковые сражения войск СС

Не успели мы миновать последние дома, как начался фейерверк. Залп за залпом с ревом обрушивались на дома Версенвиля. Дома один за другим на глазах превращались в руины. Школа, где были собраны все раненые, получила два прямых попадания. Раненых быстро погрузили в санитарные машины и на тягачи и в сопровождении пехоты отправили в тыл. Обстрел продолжался с несколькими короткими паузами. Казалось, в этом огненном аду правил сам дьявол! Мы попытались выбраться с узкой улочки, чтобы получитьоткрытый сектор обстрела, так как по опыту знали, что за огневым валом двинется пехота противника.

Рывком выскочив из-за угла, мы потеряли левую гусеницу. Только этого и не хватало — похоже, сам Сатана приложил к этому руку! С помощью тросов, лома и лебедки командир, радист и заряжающий в рекордный срок подняли тяжелую гусеницу и попытались соединить ее концы. Боже правый! Все это было проделано под непрерывным градом осколков! Истекая потом, мы наконец закрепили болт. Никогда, наверное, мы так не спешили вернуться в танк, несмотря на духоту внутри машины, как в тот раз! Потом — полный вперед! Двигаясь широкими зигзагами, мы въехали на широкое поле едва ли не позади первой волны атакующих. Они шли по полю в полный рост. Их было много. У нас перехватило дыхание! Танк — стоп! Башенный пулемет — дистанция 300 — огонь! Пулемет радиста — огонь!

Мы били очередями справа налево и слева направо. Это была кровавая жатва! Мы поймали их во время атаки, вне укрытий, на открытой местности. Только группа из трех или четырех домиков давала какую-то защиту от огня. Многие пытались бегом добраться до этого укрытия, но не многим это удалось. Мы стояли так, что могли простреливать местность перед этими домами и позади них. Первые волны ползком перебрались на противоположный склон, а наши пулеметы продолжали вести стрельбу короткими очередями. В небо взлетели красные сигнальные ракеты, и на окраину Версенвиля тут же обрушился огонь артиллерии. Нас это не беспокоило, так как мы стояли прямо посреди участка наступления канадцев. Пока мы не видели поднятых рук, пока оружие не было брошено на землю, мы не могли прекратить огонь!

Командир медленно повел танк в направлении домов. Там должно было скопиться довольно много солдат. Мы выехали к дороге. Что за картина открылась перед нами в кювете! Они лежали вплотную друг к другу в своих плоских касках и вжимались в землю. Но у нас не было времени их разглядывать — приказ командира направил наше внимание в другую сторону: «Стоп! Танк слева! Противотанковым — дистанция 200 — огонь!» Потом: «Попадание!» — и немедленно следующий приказ: «20 метров правее — вражеский танк! Стрелять, когда башня будет полностью в прицеле!» Последовало несколько секунд тишины, а потом два снаряда покинули ствол один за другим. Однако мы не нашли времени отметить молниеносное уничтожение двух «шерманов». Командир, осматривая местность, заметил башни, медленно появляющиеся из-за гребня холма. Наша башня повернулась в том направлении, и прежде чем вражеский командир успел рассмотреть местность перед собой, его участь была решена: яркая вспышка — и башню танка сдвинуло набок! Второй снаряд, должно быть, попал в моторное отделение, и над танком тут же взмыл столб пламени. Наш наводчик дождался, пока второй танк, шедший по той же линии, появится в прицеле. Он также был захвачен врасплох, как только его башня появилась в поле зрения полностью. У них не было времени на выстрел! Но потом вокруг нас разверзся ад! Пока мы на минуту отвлеклись на танки, канадцы приблизились к «тигру». «Запереть люки! Танк — марш! Развернуть башню!» — услышали мы в переговорном устройстве. Мы успели в последний момент — тут же начали рваться подрывные заряды, установленные канадцами. Но, поскольку при повороте башни канадцы были сметены с крышки моторного отделения, им не удалось установить эти заряды как следует. На воздух взлетели только ящик, закрепленный на задней стенке башни, да часть крыла. Мы сдали на несколько метров назад, чтобы избавиться от опасности с тыла. Пулемет радиста ожил, стреляя одиночными. Мы были окружены со всех сторон рослыми канадцами, которые раз за разом пытались зайти в мертвую зону. Наш командир ручными гранатами отогнал этих храбрецов от танка. Они дрались отважно, но, в общем-то, какой у них был выбор?

Мы расчистили осиное гнездо возле домов фугасными снарядами. С расстояния 50 метров они пробивали насквозь стены, прекращая всякое сопротивление. Находясь посреди канадцев, мы и носа не могли высунуть из люков, не говоря уж о том, чтобы брать пленных, хотя искушение было велико. Мы медленно продолжали двигаться вперед, пока не вышли к развилке на Версенвиль. Но и тут были канадцы. Они прятались за деревьями, кустами, углами домов и, когда мы проезжали мимо, выскакивали, чтобы забросать нас зажигательными гранатами. У развилки мы повернулись кормой к Версенвилю и медленно поползли задним ходом в направлении КП батальона. Уже совсем рядом с крайними домами наш командир заметил еще двоих канадцев, прятавшихся в придорожной канаве. Танк остановился, и командир окликнул их, но они даже не шелохнулись. Командир выпрыгнул с автоматом в руках и слегка ткнул их стволом в спину, после чего они нехотя встали и подняли руки. Судя по планшетам и сигнальным пистолетам, они должны были командовать атакой. Разумеется, их нужно было взять с собой! Командир заставил их залезть на танк и усадил справа и слева от орудия. Радист стоял, высунувшись из люка, с пистолетом наготове и с зажигательной гранатой, выуженной из ранца одного из пленных. Граната походила на маленькую коробочку со скругленными углами. Наш радист закурил длинную английскую сигарету из овальной пачки, сунул еще по одной в рот каждому из пленных и щелкнул зажигалкой. Пленные не отваживались обернуться и так и сидели, словно статуи, сложив руки на каски. Радист попытался вспомнить скудные школьные знания английского и завязать разговор. Они довольно легко откликнулись, что немало нас удивило. «Сколько вам лет?» — «Двадцать четыре». — «А вашему другу?» — «Он капитан, ему двадцать шесть». — «Вы хорошие солдаты, но и мы, немцы, не дикие звери!»

Мы без проблем добрались до командного пункта батальона, расположившегося на ферме. Наш адъютант Фридль Шинхофен забрал пленных для допроса. Командир поздравил нас и приказал всем машинам покинуть Версенвиль. Нашему «тигру» отводилась роль арьергарда, и мы должны были идти в Эрен последними.

Как только мы тронулись, снова прозвучал сигнал тревоги. Неподалеку послышались звуки стрельбы танковых орудий и пулеметов. Командир приказал: «Танк — марш!», и мы снова выехали на открытое место. В нашем стальном ящике мы испытывали неловкость, находясь среди домов. Снова канадцы шли в атаку. Четыре «шермана» катили по полю с северо-запада в направлении Версенвиля. Это значило, что нам надо поторапливаться, если мы не хотим, чтобы эти танки укрылись за крайними домами и сорвали план отхода.

Командир, как всегда, давал четкие команды:

«Танк — стоп! Пулемет радиста — огонь по пехоте! Противотанковым — крайний правый танк — дистанция 400 — огонь!» Наш первый снаряд просвистел мимо цели, зато второй угодил точно посередине кормы вражеского танка, вероятно, попав в моторное отделение. Через несколько секунд над танком уже выросло облако черного дыма. Попаданием нашего снаряда танк резко развернуло. Его орудие оказалось направлено на нас, но выстрела не последовало. Два фугасных снаряда предотвратили попытки экипажа покинуть машину. В прицеле наводчика показался второй танк. «Дистанция та же — целиться с упреждением — огонь!» Этот танк тоже на полной скорости получил снаряд в борт. Третий и четвертый танки остановились и открыли огонь по нам. Но, промахнувшись первыми снарядами, они дали задний ход и быстро скрылись из вида в овраге. Мы выпустили еще несколько пулеметных очередей и фугасных снарядов по отступавшим канадцам и уже у самого Эрена присоединились к колонне штабных машин, медленно переваливавшей через холм.

В Эрене нас уже ждали командир Вайс, адъютант батальона Фридль Шинхофен, ротный Кальс и наш взводный Бараль. Наш танк вместе с командирской машиной и «тигром» Шинхофена занял оборону на западной окраине Эрена, направив орудия в сторону Версенвиля. На горизонте мы видели нескончаемые колонны танков и автомашин, катившие на восток в лучах вечернего солнца. Это означало, что кольцо окружения, намечавшееся вокруг Фалеза уже несколько дней, замкнется. Но это уже не первое окружение, из которого нам приходилось прорываться!