Железные люди

Но вот — в секунду, назначенную Судьбою, грянула Заклинка. Раздаётся условный звонок — пронзительный, от которого у всех холодеет в душах, и хоть бы ты десять лет проработал на этих самых горизонтальных рулях и ничего подобного с тобою никогда за это время не случалось, но ты ДОЛЖЕН быть готов к этой секунде. И уже в секунду следующую — принять нужное решение и выполнить нужные действия!

Между тем, люди есть люди. Может быть, они в эту самую секунду размечтались, расслабились или занялись выяснением отношений между собою. И что же тогда? А ведь не только лётчики адмиральского самолёта способны упиться до бесчувствия, пролетая над страною. В жизни атомной подводной лодки «ДЕРЖАВА» был такой эпизод, когда она, находясь на большой глубине в Индийском океане и имея под килем глубину несравненно большую, чем страшный пласт воды над нею, вдруг пригляделась и с интересом и изумлением обнаружила, что весь её экипаж — от командира и до матроса — полностью пьян. Пьян по случаю нового года и по случаю необыкновенно длительного удаления от земли и солнца. А если бы тогда и заклинка?

В этот же раз, когда в учебном отсеке то пожар возникает, то электропитание исчезает, когда то одно, то другое, то третье — НЕ УСПЕЛИ СПРАВИТЬСЯ С ЗАКЛИНКОЙ ПРИ ПОГРУЖЕНИИ.

Вполне трезвым и собранным в напряжённый кулак подводникам в эмвэдэшных мундирах объявили, что ОНИ НЕ УЛОЖИЛИСЬ В УСТАНОВЛЕННЫЕ СРОКИ (а это было всего лишь тридцать секунд), УПАЛИ НА ГРУНТ В РАЙОНЕ ДИФФЕРЕНТОВКИ И ПОГИБЛИ. Условно, конечно. Но, если бы то же самое происходило наяву, а не понарошку, то и погибли бы реально.

Усталые и расстроенные моряки вышли из отсека и побрели на обеденный перерыв. Что-то уж очень необыкновенно свирепо их сегодня гоняли. Что это нашло на наше начальство?

А начальство учебного центра вокруг ходит какое-то само не своё — угрюмое и мрачное. И все они там о чём-то перешёптываются между собою, перешёптываются…

Что бы это значило?

После обеда весь экипаж атомной подводной лодки «ДЕРЖАВА» был приглашён в ленинскую комнату. Люди расселись по стульям и в окружении плакатов и политбюровских икон и стали ждать. А чего ждать — непонятно. Но — чего-то.

Наконец к ним явилось важное лицо с важными эмвэдэшными погонами и сообщило голосом, дрожащим от волнения, что в нашей стране случилось большое несчастье… Большое, товарищи, несчастье… случилось…

«Помер ещё один генеральный секретарь КПСС! — не сговариваясь, все как один, дружно и весело подумали моряки. — Ну, теперь они все начнут помирать как мухи!»

(Это они потом, когда обсуждали услышанное, выяснили, что им всем странным образом одновременно пришла в голову одна-единственная мысль: насчёт генсека. Они ошиблись.)

Ответственное, между тем, лицо собралось с силами и выдавило из себя:

— Товарищи! В минувшую ночь затонула атомная подводная лодка «ДЕРЖАВА»!

Все так и обмерли.

Ведь это же их собственная подлодка, которую они ненадолго оставили! Ну только чуть-чуть отлучились с неё, а она тут же и утонула — так, что ли? Да ведь она же — непотопляемая, сверхмощная, она — чудо техники; по данным советской разведки, она превосходит по целому ряду показателей американскую подлодку такого же класса!.. И ведь там остались некоторые члены их экипажа!.. И теперь она — утонула?

— Уже сейчас, ясно, что есть человеческие жертвы… Причины катастрофы — выясняются… Как вы теперь понимаете, на минувшем занятии мы с вами отрабатывали… пытались отработать различные версии того, что там могло случиться… Эксперты и командование пока ни к какому твёрдому выводу не пришли… По некоторым данным — косвенным и прямым — можно предположить, что на подлодке произошло одновременное сочетание нескольких трагических обстоятельств. Возможно, была заклинка горизонтальных рулей. Возможно, появилась пробоина, а отсюда — и затопление некоторых отсеков… Возможно, был ещё и пожар. И ещё что-то и что-то объективное и субъективное… Подлодка лежит на мягком грунте в районе дифферентовки, в бухте Русской… К спасательным работам — уже приступили… Ну, то есть, к поисковым, а не спасательным… Местонахождение лодки почему-то, по неизвестным причинам, не удаётся обнаружить… Но её найдут! Непременно найдут!.. Партия и правительство приложат все усилия для того, чтобы успешно разрешить…

Моряки слушали.

И думали.

Этой злополучной подлодке суждено было утонуть. Но к назначенному времени Судьба переместила моряков в волшебный, спасительный город Обнинск и сказала им: играйте пока в свои военные игры и в перерывах между ними наслаждайтесь Жизнью. Сейчас — не ваш черёд. Я пока других утоплю. Но вы — мои должники, и когда-нибудь я, быть может, дорогую цену возьму с вас за это моё нынешнее одолжение!

Когда? Вот бы знать заранее!

Глава двадцать девятая

Возвращение в Отчизну

Записки, полученные от мичманов Мерзлякова и Лесничего, почему-то восприняли не очень-то и всерьёз. Дескать, мы вроде бы как верим, что вы там вроде бы как утонули, но вот то, что вы лежите на дне бухты Русской, а не в открытом океане — в это мы не верим. Этого не может быть, потому что этого не может быть!

Под руководством адмирала Алкфеева стали искать затонувшую подлодку совсем не там, где было указано в записках.

Выполняли преступный приказ очень долго.

Много часов.

И ничего не нашли.

Наконец откуда-то со стороны поступило предложение всё-таки поверить тексту послания, выслушать мичманов Мерзлякова и Лесничего и заглянуть в бухту Русскую и посмотреть, не лежит ли там и впрямь чего-нибудь на дне.

Откровенный предатель сначала было воспротивился, но затем подумал-подумал и вынужден был принять это предложение. Ибо слишком уж явное вредительство Военно-Морскому Флоту могло неблагоприятно отразиться на его продвижении по службе, а в самое ближайшее время его как раз-таки ожидал очень большой скачок вверх по служебной лестнице. Не хотелось рисковать карьерой из-за таких пустяков, как затонувшие где-то там людишки.

Стало быть, адмирал Алкфеев решил всё-таки послать корабли в бухту Русскую.

И послал.

И корабли прибыли на место.

Плавая по поверхности бухты, спасатели на всякий случай тщательно прощупали приборами её дно. Оказывается — что-то там лежало и впрямь! Установили точные координаты покоящегося на грунте огромного металлического предмета, покрытого слоем особой резины, обозначили это место буйками. Стали спускать водолазов.

А тут уже и другие спасательные суда, прибывшие из Петропавловска, подоспели, заполонили всю бухту. Подошёл и огромный крейсер «Адмирал Истомин», сопоставимый по своим размерам только разве что с авианосцами; он стал со стороны открытого океана так, чтобы преграждать своим суперкорпусом доступ не в меру разгулявшимся волнам, норовившим и сюда прорваться.

А водолазы спускались в синюю ледяную воду и с замиранием сердца видели: освещённый солнцем смертельно раненный атомоход и в самом деле находился на указанном приборами месте.

Странное это было зрелище. Вроде бы и понятно, что утонувшие подводные лодки не должны иметь светящихся иллюминаторов, за которыми бы виднелись прильнувшие к стёклам лица. Но одно дело — понимать умом, а другое — сердцем. Поражала страшная простота ситуации: здесь — мы, видимые и свободные, а там — они, невидимые, заживо замурованные в металл.

Началась работа.

В пространстве между прочным корпусом и лёгким на затонувшей подводной лодке были предусмотрительно сделаны такие места, куда, в случае подобной беды, водолазы могли бы подключить спущенные сверху кабели электрические, кабели телефонные, шланги для подачи нового воздуха и выкачивания воздуха старого… Водолазам оставалось только присоединить то, что нужно туда, куда нужно. И тогда на затонувшей подлодке будут: