Огненные десанты

Перед посадкой в самолет сопровождавший группу старший лейтенант М. И. Захожий проверил подгонку подвесной системы парашютов, крепление оружия и снаряжения  напомнил сигналы и  уточнил порядок действий после приземления:

— Ориентироваться по компасу. Главное направление держать на юго-восток, в сторону Григорьевки.

22 сентября 1941 года ночью воздушный десант в составе 23 парашютистов во главе с Анатолием Кузнецовым вылетел из Евпатории. Самолет ТБ-3 вел старший лейтенант С. П. Гаврилов.

Для высадки морского десанта был сформировал отряд кораблей в составе крейсеров «Красный Кавказ» и «Красный Крым», эсминцев «Бойкий», «Безупречный» и «Фрунзе». Боевые корабли не могли подойти близко к месту высадки, поэтому создавался отряд высадочных средств, который состоял из канонерской лодки «Красная Грузия», буксира «Алупка», 22 катеров и 10 баркасов. Эти плавсредства находились в Одессе и в ночь на 22 сентября должны были выйти для встречи с десантным отрядом. Высадку планировалось начать в три часа ночи. Но в хорошо составленные планы война нередко вносит свои коррективы...

Командующий  десантной  операцией  контр-адмирал Л. А. Владимирский утром 21 сентября вышел из Севастополя в Одессу на эсминце «Фрунзе» для согласования деталей операции с командованием Одесского оборонительного района. Вместе с ним возвращался в Одессу участвовавший в разработке штабом флота плана десантной операций капитан 1 ранга С. И. Иванов, который вез всю необходимую для высадки отряда документацию. В районе Тендры эсминец «Фрунзе» и канонерская лодка «Красная Армения» были атакованы большой группой вражеских пикирующих бомбардировщиков и затонули. Владимирский получил легкое ранение и через несколько часов на торпедном катере был доставлен в Одессу. Иванов был убит, а документы потеряны.

Тем временем десантные корабли в Казачьей бухте приняли на борт более 1600 морских пехотинцев и под руководством контр-адмирала С. Г. Горшкова пошли к Одессе. Получив сообщение о гибели эсминца «Фрунзе» и не имея сведений о судьбе контр-адмирала Л. А. Владимирского, Военный совет Черноморского флота возложил функции командира высадки на С. Г. Горшкова.

А самолеты с воздушным десантом уже подходили к поселку Шицли, захваченному противником. Наступили волнующие минуты. Где-то вдали море освещалось сполохами артиллерийских залпов. Их отблески отражались на сосредоточенных лицах парашютистов. Правая рука каждого лежала на вытяжном кольце главного парашюта, а взор был обращен в открытые люки, откуда обдавало свежим потоком воздуха сентябрьской ночи.

Ровно в 1 час 30 минут по сигналу штурмана самолета старший лейтенант Захожий властно произнес:

— Пошел!

За пять минут до этого корабли открыли мощный артиллерийский огонь по целям в Билярах, Визирке, Григорьевке, Старой и Новой Дофиновке, Чебанке и Шицли. А еще десять минут спустя началась посадка десанта на корабельные баркасы. Всем десантникам предписывалось иметь трехдневный запас продовольствия и определенное количество патронов. Однако многие краснофлотцы, оставив на кораблях паек, брали двойную норму боеприпасов.

Это были первые воздушный и морской десанты на Черном море в ходе Великой Отечественной войны. К рассвету высадка морского десанта была в основном завершена. Тем временем в тылу врага решительно действовали парашютисты. Посвежевший ветер во время выброски несколько разбросал их по площадке приземления, поэтому десантники приступили к выполнению боевой  задачи поодиночке, а потом объединились в небольшие группы.

В числе первых навстречу неизвестности совершил прыжок краснофлотец Федор Воронов. Приземлившись, он освободился от парашюта, огляделся и подал сигнал. Никто не ответил. Выйдя на дорогу, Федор заметил тянущуюся на шестах проводную связь, вытащил кусачки и стал рвать провода, скручивая и отбрасывая их в сторону. В это время его внимание привлекло тарахтенье колес. Он сошел с дороги и залег, взяв наизготовку автомат. Повозка приближалась. Несколько вражеских солдат, ехавших на ней, беспечно переговаривались. Размахнувшись, Воронов бросил в повозку две гранаты. Раздались крики, началась стрельба. Под этот шум Федор стал короткими перебежками преодолевать кукурузное поле.

— Стой! Бросай оружие! — раздался из лесополосы знакомый голос. Воронов узнал краснофлотца Кунина. В лесопосадке находились еще несколько товарищей. Теперь можно было действовать смелее.

Двигаясь в заданном направлении, парашютисты внезапно наткнулись на группу солдат противника, устроившихся на отдых у поворота дороги. Во врага полетели гранаты. Потом все смешалось — фланелевки и полосатые тельняшки матросов, маскировочные халаты и серые мундиры. Орудуя десантными ножами и прикладами автоматов, парашютисты шаг за шагом продвигались вперед. В ходe боя они уничтожили несколько вражеских солдат, офицера и три повозки с боеприпасами. Но победа досталась тяжелой ценой. Краснофлотец Кунин получил тяжелое ранение, а Иван Коровников, Петр Гончаров, Василий Розанов и Владимир Костенко были убиты.

В одиночку начал действовать и краснофлотец Григорий Елисеев. Он приземлился на кукурузном поле, у дороги набрел на телефонные провода, перерезал их, затем увидел две одноконные брички, метнул в них гранаты, дал несколько очередей по убегающим солдатам и скрылся в кукурузном поле. На рассвете Елисеев приблизился к селению. Пробираясь задворками, у одного дома он увидел легковую машину, подождал, когда в нее сели два офицера, метнул гранату прямо в раскрытую дверцу и успел укрыться в кукурузе.

Смело и дерзко действовал помощник командира взвода сержант Мстислав Богданов. Он приземлился у лесопосадки и, освободившись от парашюта, укрылся в ней. Сориентировавшись по минометной стрельбе в обстановке, он устремился туда, где шел бой. Наткнувшись на полевой телефонный кабель, Богданов перерезал его. Стрельба будто по команде прекратилась. Мстислав понял, что прервал связь командного пункта с огневой позицией, взял конец провода в руку и по нему вышел к небольшому оврагу, на дне которого у миномета возились  вражеские солдаты. Метким броском двух гранат Богданов уничтожил минометный расчет.

Впереди все чаще слышались разрывы гранат, автоматные очереди и одиночные винтовочные выстрелы. Сержант Богданов спешил на помощь товарищам, когда из-за поворота дороги выскочила группа кавалеристов, а за ними показались артиллерийские орудия на конной тяге. Бросив в кавалеристов гранату, сержант дал две длинные очереди из автомата и, воспользовавшись замешательством врага, скрылся.

Храбрость и мужество проявил краснофлотец Петр Королев, который впервые прыгал с парашютом. Для надежности перед посадкой в самолет его лучший друг Негреба привязал ранцевой резиной кисть правой руки Петра к вытяжному кольцу главного парашюта.

— Вот так и держи, а то в воздухе потеряешь, — сказал он.

На тренировках все казалось простым: бросайся в бомболюк, раскрывай парашют, и он доставит тебя на землю. Но когда Королев занял место в самолете, он понял, что покинуть его будет трудно. Только большая сила воли и великое чувство долга перед Родиной помогли ему шагнуть вперед. Три секунды свободного падения показались Королеву вечностью. Но динамический удар при раскрытии парашюта вернул его к действительности. На море были видны вспышки корабельных выстрелов. Вдалеке рвались снаряды. Петр попытался сориентироваться по сносу, но не успел. Раздался удар о землю, он упал, но тут же снова вскочил, с непривычки долго расстегивал карабины подвесной системы парашюта. Вокруг было тихо. Подготовив оружие и боеприпасы, Королев пошел в нужном направлении.

Вдруг впереди раздалось несколько взрывов гранат, послышались автоматные очереди. «Кто-то из парашютистов уже встретился с врагом. Значит, направление взял правильное», — подумал Королев и ускорил шаг. Вскоре он встретился с морскими пехотинцами и продолжал вести бой до полного выполнения поставленной задачи.

Старшина Анатолий Кузнецов первым был зачислен в группу парашютистов-десантников. Незадолго до войны он окончил авиационно-техническое училище в Перми, служил в 32-м истребительном авиационном полку Черноморского флота. Как одному из самых опытных парашютистов, ему было поручено возглавить десантную группу. Еще на аэродроме он встал в середину строя группы, чтобы в тылу противника легче было собрать парашютистов при любом направлении выброски десанта и организованно приступить к выполнению боевой задачи. Приземлившись, Кузнецов решил двигаться в направлении Григорьевки, где действовал морской десант, вскоре услышал негромкий разговор и прибавил шагу, рассчитывая встретиться со своими краснофлотцами. Однако говорили на чужом языке. «Значит, это враг, а врага надо уничтожать», — твердо решил Кузнецов и по-пластунски пополз на сближение. Когда до цели осталось несколько метров, он на звук метнул одну за другой две гранаты. Раздались взрывы, истошные крики раненых   и все стихло. Старшина осторожно спустился вниз. На дне глубокой воронки, образовавшейся от взрыва авиабомбы и приспособленной для огневой точки, валялись трупы противника и два разбитых пулемета. «Для начала неплохо», — подумал командир группы и пошел дальше. Не прошло и пяти минут, как темную сентябрьскую ночь в разных местах всколыхнули взрывы гранат и короткие автоматные очереди. Поняв, что это действуют десантники, старшина поспешил на соединение с ними.