Тайные операции английской разведки: Ближний и Средний Восток, Африка и Европа после 1945 года

После салимской конференции «Каприкорн» столкнулся с новой проблемой. Общество не являлось политической организацией, однако претендовало на политическое влияние. Пока Стерлинг возглавлял «Каприкорн», он выступал за то, чтобы прагматически настроенные политические деятели из числа белых переселенцев приняли идеи «Каприкорна» и не стремились придать ему политическую окраску. После ухода Стерлинга «Каприкорн» несколько раз пытался принять участие в избирательных кампаниях, но всегда терпел поражение.

Неудачные попытки «Каприкорна» добиться успеха на выборах вынудили его отойти от политической деятельности и заняться организацией обучения взрослого африканского населения, чтобы сохранить какое-то влияние в Африке. Были открыты колледжи в Кении и Южной Родезии, которые имели целью предоставлять африканской верхушке образование в духе идеалов «Каприкорна». Позднее эти колледжи были преобразованы в обычные учебные заведения.

В конечном счете «Каприкорн» потерпел неудачу, так как его члены не смогли бросить на выборах сколько-нибудь серьезного вызова ни белым поселенцам, ни черным представителям национально-освободительного движения. В среде белых поселенцев обществу не удалось составить конкуренции новым политическим партиям, которые более прагматично отзывались на потребности последних стадий деколонизации. К началу 60-х годов от «Каприкорна» остался только его лондонский офис, который было решено преобразовать в благотворительное учреждение, занимающееся предоставлением общежитий приезжающим в Лондон африканским студентам.

Поскольку политические репрессии и экономическое неравенство в Африке сохранились, представлялась неизбежной вспышка военных действий между местным населением и колониальными властями. Кажется удивительным, что англичанам пришлось вести только одну войну с африканцами, а именно войну с повстанцами в Кении.

Кикуйю — это самое большое племя в Кении. Ему не удалось убедить послевоенную колониальную администрацию выделить землю в местах своего традиционного заселения, [65] как это было сделано в отношении других племен. Важность данного вопроса нашла свое отражение в самом названии, которым многие повстанцы именовали движение, — Армия свободной земли. К 1952 году отчаяние кикуйю достигло такой степени, что большая часть племени выступила за вооруженную борьбу с британским режимом.

И вновь колониальное правительство оказалось неподготовленным к такому повороту событий. У кикуйю как в сельской местности, так и в городах существовали сильные организации, там активно действовали группы их повстанцев. Отделы специальных расследований полиции, которые были сравнительно небольшими, не работали в сельских районах. Полицейские функции в них выполняли чиновники, нанимаемые соответствующей региональной администрацией. Получаемые из этих двух источников разведывательные сообщения без обработки направлялись в два разных департамента центрального правительства.

Как и в случае с Малайей, в Кению был направлен сотрудник британской контрразведки МИ-5 для реорганизации кенийских служб безопасности. Шеф МИ-5 Перси Силлитоу посетил Кению дважды — в ноябре 1952 года и апреле 1953 года. Был разработан план интеграции всех специальных служб. Губернатору был придан советник — сотрудник МИ-5 с соответствующим штатом, отдел специальных расследований значительно расширили. Для ведения чисто военной (то есть боевой и оперативной) разведки в главной штаб-квартире учредили должность старшего офицера по военной разведке.

Для наблюдения за развитием политических событий и контроля за предпринимаемыми в этой области мерами был основан Комитет по вопросам безопасности. По словам политического деятеля из числа белых поселенцев Майка Бланделла, данный комитет не мог выполнять каких-либо административных функций в отношении ведения военных действий: «Я присутствовал на так называемых оперативных совещаниях этого комитета. Более неподходящей организации для действий в создавшемся чрезвычайном положении я не мог себе представить. На совещаниях мог присутствовать любой офицер, имевший хотя бы отдаленное отношение к оперативным вопросам. Доклад обычно делал комиссар полиции или другое лицо, занимавшееся повседневными операциями. После доклада проводилось обсуждение и совещание обычно заканчивалось без принятия какого-либо плана согласованных действий. Более того, офицерам различных служб не давалось никаких указаний относительно операций, которые они должны были проводить».

Внезапность восстания поставила весь колониальный аппарат по «обеспечению безопасности» в Кении на грань катастрофы. Факт привлечения к его подавлению английских армейских подразделений, [66] несомненно, является признанием наличия кризиса. Прошло несколько месяцев до того, как удалось выработать какую-то стратегию по его локализации. Отдел специальных расследований обнаружил, что многие его осведомители убиты, а оставшиеся в живых предпочитали держать язык за зубами. Моральное состояние сотрудников отдела находилось на самом низком уровне. Отдел специальных расследований Кении с обидой воспринял прикомандирование офицеров военной разведки, и примерно семь офицеров из разведки армии были позднее отправлены обратно. Одним из первых двух таких офицеров являлся капитан (позднее генерал) Фрэнк Китсон. Сотрудники отдела специальных расследований считали, что они хорошо знают положение на местах и не видели, чем могли бы им помочь офицеры военной разведки. Чувства обиды были взаимными. Военные разведчики высказывали возмущение по поводу трудностей, с которыми им приходилось сталкиваться при доведении своей точки зрения до гражданских властей. Они были довольно хорошими специалистами разведки, ибо большинство из них занималось этими вопросами в Триесте и Малайе.

Первой попыткой устранить разногласия между различными службами, занимающимися вопросами «обеспечения безопасности», стало создание чрезвычайного комитета, но, как указывал Бланделл в письме к губернатору Кении Эвелингу Бэрингу, «чрезвычайный комитет не работал так, как это было первоначально задумано». Он считал, что комитет не имеет достаточных исполнительных прав.

Беспорядок в делах колониальной администрации продолжался до марта 1954 года, когда чрезвычайный комитет преобразовали в военный комитет. Это был исполнительный орган, предназначенный для осуществления операций по подавлению восстания с использованием политических акций и военной силы. В комитет входили лишь четыре человека: губернатор, его заместитель, командующий английскими войсковыми подразделениями и Майкл Бланделл. В работе комитета также участвовал присланный из Великобритании чиновник, в задачу которого входило обеспечение процесса принятия решений и осуществление контроля за расходами на проведение военных операций. Одна такая операция, проведенная в высокогорье Кении, обошлась Великобритании в огромную сумму — 10 тысяч фунтов стерлингов за каждого убитого. Число британских солдат в Кении возросло с 1485 человек до 7109 к августу 1954 года.

Для координации усилий различных ведомств использовался опыт Малайи. Суть его состояла в следующем: «На провинциальном и районном уровнях совещания объединенных чрезвычайных комитетов принимали общеполитические решения; объединенные оперативные комитеты осуществляли планирование [67] повседневных оперативных программ; исполнительный офицер, входивший в оба комитета, осуществлял необходимую связь. На каждом совещании комитета присутствовали представители армии, полиции и администрации, а также чиновник местной администрации. К комитетам были также прикомандированы офицеры разведки и службы связи».

Первоначально в задачу офицеров военной разведки входило получение информации об использовавшейся повстанцами тактике. В распоряжении офицеров разведки было около 40 помощников на местах, набранных из кенийского полка и резерва кенийской полиции. Их наиболее важной функцией явилось руководство группами бывших повстанцев, перешедших на сторону правительственных войск. Поскольку эти группы хорошо знали тактику действий повстанцев, они глубоко проникали на их территорию и сыграли решающую роль в их окончательном разгроме. Для практического руководства действиями некоторых групп назначались офицеры САС, работавшие, как правило, в паре. Хотя бывшие повстанцы входили в состав «группы Аи» кенийского полка, правительство Великобритании рассматривало их действия как неофициальные, связанные с рядом деликатных и потенциально опасных моментов. Только в 1955 году армейское командование официально утвердило «группу Аи» в качестве законного военного подразделения.