Ее звали Мария

Глава 14

ВСТРЕЧА С СЕСТРОЙ

I С Верой Александровной Горошевской, сестрой Саши Филиппова, мы встретились на Рабоче-Крестьянской улице, у памятника Саше.

Сашу я не помню, — рассказывала Вера Александровна. — В сорок втором году мне было три года, знаю о брате только по рассказам матери и отца. Когда родители были живы, оии [часто выступали перед детьми, рассказывали о Саше. А теперь их нет, и рассказывать приходится мне. О Маше Усковой я ничего не знаю, но слышала о ней. В этом году, в День Советской Армии, меня попросили выступить по волгоградскому радио. Я упомянула имя Марии Усковой и обратилась к волгоградским пионерам с просьбой заняться розысками родственников Марии и тех людей, кто ее знал.

А после этого было что-нибудь сделано?

— Я не знаю, были такие поиски или нет, но примерно че-рез неделю мне позвонили из городского Дворца пионеров и попросили зайти. У них есть следопытская группа, называется «Верность». Дети показали мне фотографию троих повышенных. По бокам два парня, в середине — девушка. Они позвали меня для того, чтобы я опознала Сашу. Ребята не знали, что я не Емогу этого сделать, не помню брата. Конечно, если бы были сивы отец и мать, все было бы гораздо проще.

А вы не знаете, как попала к ребятам эта фотография?

Честно говоря, забыла. Они говорили об этом, но я как-то ие очень обратила внимание. Помню, что фотографию прислал участник Сталинградской битвы.

Мы попрощались с Верой Александровной, пообещав выслать ей материалы о Марии.

— Я думаю, наша встреча ие последняя. А сведения об Усковой обязательно пришлите. Мне приходится встречаться с детьми, теперь я буду рассказывать и о Марии.

Улететь мы должны были на следующий день, рано утром.

Оставалось еще часа три, как раз, чтобы успеть во Дворец пионеров.

Если фотография найдена в Сталинграде, есть вероятность, что на ней именно Саша и Мария. И тот самый парень, о котором никто ничего не знает.

А вы бы могли узнать Сашу или Марию на фотографии?

Смотря какая фотография.

Во Дворце пионеров нас встретила методист Нина Степановна Иванова.

— Да, я знаю эту фотографию, оиа у нас. Но дать ее вам сейчас не могу. Она находится у руководителя поисковой группы «Верность» Татьяны Александровны Орешкиной. А она в отпуске.

Через две недели мы получили из Волгограда письмо. В нем была фотография повешенных.

Я позвонил Николаеву, и через час он уже был в редакции. Иван Николаевич долго смотрел на фотографию и молчал.

— Это Мария, — наконец твердо сказал Иван Николаевич. — Это — Саша. А справа тот самый неизвестный парень.

Нужно было получить оригинал фотографии — копия была плохой, мы надеялись, что на подлиннике видны какие-то точные детали, позволяющие установить место казни. Написали в Песчаный Брод Василию Федоровичу Шаповалу, попросили подробнее рассказать, как попала фотография к Поликарпову, и выслать подлинник.

Вскоре мы его получили.

Глава 15

КТО КАЗНИЛ САШУ И МАРИЮ?

И вот я снова в Волгограде. Позно вечером в моем гостиничном номере раздался звонок. Звонил из Ленинграда Николаев.

— Вчера перебирал свой архив, и представьте, натыкаюсь на заметку из «Волгоградской правды» за восемьдесят первый год, называется «Подвиг разведчика». Автор пишет, что сам, лично, читал в Волгоградском архиве протокол допроса какого-то немца, который видел, как были повешены Саша и Мария. Кроме того, в том же архиве он обнаружил письмо тринадцатилетнего альчишки, Вити Беликова, видевшего казнь.

— Кем подписана заметка?

— В. Апаликов, сотрудник облгосархива. Как я мог забыть о ней?

[— Зартра же иду в архив.

— Если автор заметки еще работает там, считайте, повезло, нет — попытайтесь узнать, где он сейчас. К работе с докумен-ми вас, конечно, сразу не допустят.

к — Но у меня через два дня командировка заканчивается.

— Действуйте по обстановке. Если поймете, что задержитесь енадолго, сдайте билет. А если дело будет затягиваться, вы-етайте. Сам приеду, у меня есть допуск к работе с секретными окументами. Желаю успеха.

Утром мы отправились с Бычиком в Государственный областей архив, он находится неподалеку от железнодорожного вок-ла. В отделе кадров иам сказали, что Владимир Васильевич паликов уже несколько лет не работает в архиве, где он сейчас, известно. Пригласили старшего научного сотрудника Татьяну Лксандровну Алексееву.

— Зиаю, знаю, — сказала Татьяна Александровна, — Влади-ир Васильевич когда-то заведовал нашим отделом. Сейчас он работает в «Волгоградской правде», это в двух шагах отсюда.

Все оказалось проще, чем мы думали. Апаликов внимательно слушал иаш рассказ о поисках, о Саше и Марии и изредка делал в блокноте пометки.

— Я ие зиал о Марии Усковой, — сказал он, когда мы закончили рассказ. — О Саше Филиппове читал много, знал, что повешены были трое, но имя Усковой слышу впервые.

I — О каких документах шла речь в вашей заметке?

— Я сейчас не могу точно припомнить, какие именно доку-енты я читал. Не помню ни имен, ни фамилий. Архив огром-ый, наткнулся я на них случайно, из профессионального интереса просматривая материалы комиссии содействия. Я ведь по образованию историк, заканчивал историко-архивный институт.

— А что это за комиссия содействия?

— Официально она именовалась так: «Сталинградская областная комиссия содействия в работе чрезвычайной государственной комиссии по расследованию влодеяний фашистов на оккупированной части города Сталинграда». Это огромное количество материалов. Жаль, что я не сделал тогда выписки, не зиаю даже номера фонда, где могут находиться эти документы. Впрочем, попробуем что-нибудь сделать.

Владимир Васильевич сиял трубку.

— Татьяна Александровна, здравствуйте. У меня сидят товарищи из Ленинграда, они только что у вас были, им обязательно нужно помочь. Помните, несколько лет назад я просматривал материалы чрезвычайной комиссии и обнаружил письмо одного мальчика, который видел, как немцы казнили Сашу Филиппова? Помните? Там были еще протоколы допросов немецких офицеров, и один из них тоже рассказывал об этом. А фонда ие помните? В общем, помогите, дело очень важное. Да, ходатайство от газеты сейчас организуем…

Вооруженные письмом-ходатайством, отправились в архив.

Мы сидим в пустом, прохладном читальном зале. Перед нами — десятка два толстых папок, которые принесла нам Татьяна Александровна, — материалы чрезвычайной комиссии. Нужно просмотреть каждую страницу, каждую бумажку, чтобы найти интересующие иас документы. В этих папках собраны свидетельства очевидцев тех зверств, которые совершали фашисты над мирным населением Сталинграда. Письма, торопливо написанные карандашом иа листках из ученических тетрадок, давно уже выцветшими чернилами, письма иа кусках обоев, на газетных полях и даже на оборотной стороне горчичников. Списки жителей, угнанных в Германию, расстрелянных, пропавших без вести. Рассказы о грабежах и насилиях. Пишут пожилые люди, старики и совсем еще дети, пишут все, на чьих глазах совершались преступления.

Но кто же творил этот чудовищный разбой? Где их имена?

А вот появляются и имена…

СЕКРЕТНО

Дело № 121, лист № 6.

«Комендатуру возглавлял генерал-майор Лениинг Пауль, прибывший 3 сентября 1942 г. в г. Калач, откуда он 2–3 раза в неделю совершал выезды в окуппированиую часть города Сталинграда. Заместителем и преемником по комендатуре генерал-майора Ленииига после перевода последнего в Харьков был майор Шпайтель Готлиб. Последний возглавлял две комендатуры: комендатуру „Сталинград-центр“ под руководством капитана Винтерота и комендатуру „Сталинград-Царица-Юг“ под руководством лейтенанта Вильгельми. Ближайшими помощниками Шпайтеля были обер-ииспектор Гельмут Ешке и лейтеиаит Фохт Гельмут — адъютант Шпайтеля».