Военные приключения. Выпуск 3

Прощались, прятали глаза друг от друга, обменивались новыми адресами и не подозревали, что с кем-то расстаемся навсегда.

Не будем идеализировать нашу жизнь. Все было. Были и потери: кого-то подстерег недуг, кто-то так и не смог осилить учебную программу, кто-то «утонул» в море житейских страстей, но тот, кто удержался на «волне», вынес из стен училища беззаветную преданность Родине и любовь к ней, обостренное чувство достоинства и офицерской чести, верность слову и делу, преданность мужской дружбе.

Из девятнадцати суворовских и трех нахимовских училищ, действовавших в 50-е годы, сегодня в стране — восемь суворовских (Казанское, Калининское, Киевское, Ленинградское, Минское, Московское, Свердловское, Уссурийское) и одно нахимовское — в Ленинграде.

Разумеется, что в середине 50-х годов наше общество испытывало большие трудности: каждая копейка была на учете, и вот сначала расформировали спецшколы, затем сократили суворовские и нахимовские училища. Однако, как свидетельствует действительность, от этих мер мы больше потеряли, чем приобрели: один из первых выпусков суворовцев 1950 года, например, насчитывал примерно четыре с половиной тысячи ребят, прибавим к ним выпускников спецшкол, — вот сколько образованных, воспитанных в лучших военных традициях юношей становились курсантами училищ. Ныне такими абитуриентами мы похвастаться не можем. А сегодняшней армии так нужны кадры, какие начинали растить суворовские училища «старого» образца, которые очень были похожи на лицеи.

Зарубежные специалисты провели в свое время исследования систем образования, существовавших у разных народов в разные времена. Оказалось, что системы лучше, чем та, которая существовала в Царскосельском лицее, человечество не придумало. В самом деле, какая блестящая плеяда выпускников: Пушкин, Кюхельбекер, Данзас, Дельвиг, Пущин!

Одно из главных достоинств образовательной системы прошлого — начала нынешнего века — в ее сильнейшей гуманистической направленности. Для представителей определенных слоев, а среди них обязательно были военные, было просто необходимо знать языки, литературу, разбираться в живописи, искусство. Такое воспитание развивало чисто человеческие качества: патриотизм, порядочность, честь, умение сопереживать, творить добро.

В Царскосельском лицее гуманитарное образование было поставлено на высочайшем уровне. Без всяких оговорок утверждаю, что в суворовских училищах 50-х годов оно также было на очень высоком уровне. И не случайно, что в числе выпускников СВУ нынешние командующие, заместители командующих войсками военных округов, групп войск и объединений, летчики-космонавты, Герои Советского Союза. Среди них наша общая гордость — выпускник Калининского суворовского, Герой Советского Союза генерал-полковник Б. В. Громов, легендарный командарм 40-й.

Теперь в суворовских училищах учатся два года. Безусловно, это не срок для создания прочного интеллектуального фундамента. По мнению большинства преподавателей, ровно год уходит на то, чтобы подтянуть всех зачисленных до необходимого уровня. А за оставшийся год многое ли сделаешь, даже при наличии блестящих преподавателей?

Два года назад в периодике было опубликовано несколько статей о проблемах суворовских училищ, многие авторы которых считают, что продолжительность учебы в них нужно увеличить до трех лет.

Думается, что пятилетний срок обучения самый оптимальный. И именно с двенадцатилетнего возраста, когда у подростка проясняется сознание, идет самый эффективный процесс накопления знаний и информации, когда его душа и тело еще не исковерканы страшными пороками, когда он еще не только сосуд, который можно наполнить знаниями, но и факел, который можно зажечь.

Кого сегодня принимают в суворовские училища? Вот выписка из Правил приема:

Судя по заявлениям, которые оседают в военкоматах с 1 по 25 июня каждого года, 13—14 человек претендуют на одно место в суворовском училище.

Затем суровые испытания медициной: «Годные по состоянию здоровья».

Эта формулировка означает способность переносить физические и психические нагрузки в условиях Заполярья, пустыни, высокогорья, болотистой и прочих местностях, в самых разных климатических поясах. Переносить не в экспериментальных условиях, а в повседневных, до предела напряженных офицерских буднях.

Категорическая резолюция: «Не годен по состоянию здоровья» — ложится на половину заявлений абитуриентов.

В этот первый отсев попадают, как правило, юноши, которые не обладают элементарными навыками физической культуры, той частью общей культуры, которая у нас не без иронической усмешки часто ассоциируется с набившим оскомину и потому потерявшим всякий смысл призывом: «Физкульт-ура! Физкульт-ура! Будь готов!..» Кому «ура!»? К чему «готов!»?

Демагогический лозунг «За здоровый образ жизни» похож сегодня на известное изречение Ходжи Насреддина: «Сколько ни говори: «халва», во рту сладко не станет».

Здоровый образ жизни — это прежде всего социальный оптимизм общества, подкрепленный материальными благами: разнообразным и качественным питанием, рынком, на котором нет проблем с кроссовками, теннисными мячами, футболками, шортами, широкой сетью стадионов, спортивных площадок, бассейнов.

В последние годы в погоне за «олимпийскими резервами и надеждами» мы загнали нашу массовую физкультуру в угол. И если называть вещи своими именами, то у нас ее вообще нет. А наши так называемые спортивные праздники для народа на центральных спортивных аренах? Слезы! Два прихлопа, три притопа под аккомпанемент Аллы Пугачевой. Однако мы отвлеклись.

После медицинской комиссии в дело вступает разнарядка. Облвоенкому, к примеру, она предписывает отобрать 30 человек, а заявлений — в два раза больше.

Потом общий поток заявлений корректируется отборочной комиссией военного округа. В училища отправляются именные списки кандидатов и документы на каждого из них. Получается 3—4 претендента на место.

По терминологии, которую знают сегодня все поступающие в СВУ и их родители, претенденты на алые погоны делятся на три категории: «папанинцы» — от слова «папа», «позвонки» — те, которые по звонку, и «лесорубы» — те, которые с одним «топором» в «непролазной чаще» правил, комиссий, экзаменов, конкурсов.

В самом трудном положении оказываются, естественно, «лесорубы», у которых и подготовка хуже, с которых и спрос строже, по отношению к которым никаких компромиссов. Естественно, возникает вопрос о «балле» на социальную справедливость, который может получить мальчишка из сельской восьмилетки, а таких сегодня среди абитуриентов всего четыре процента, где математику, литературу и физкультуру преподает вчерашняя десятиклассница.

Да, педагогический опыт и выработанная им интуиция — качества полезные. А насколько надежно они могут обеспечить принцип социальной справедливости? Есть ли гарантии, что этот «балл» будет всегда выставлен чистыми руками и от чистого сердца? Справедливости послужит, наверное, и система профессионально-психологического отбора, который предполагается ввести вместо устного экзамена по математике. Тем более что в высших военных учебных заведениях уже накоплен опыт профотбора, который позволяет учителям определить лучших, а поступающим не полагаться в выборе профессии только на эмоции.

Сегодня армия — это сложнейшая техника, электроника, высочайшие физические и моральные нагрузки, и эти факторы определяют требования, предъявляемые к юношам, избирающим профессию офицера. Но вправе ли мы лишать всех желающих посвятить жизнь благородному делу — служению Отечеству, а особенно тех мальчишек, кто обижен нами, кто менее всего защищен социально?

До пятьдесят третьего года, надрывая голосовые связки, мы кричали: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!» После пятьдесят третьего тоже кричали, правда несколько в другой интерпретации. До слез умилялись, когда смотрели телерепортажи из «Артека» или с Красной площади, где стайка сытеньких, красивеньких, специально по этому поводу одетых девочек и мальчиков, олицетворяющих наше «благополучие», получали коробки с конфетами, как говорится, из первых рук.