Сон кельта. Документальный роман

В 1965 году правительство Гарольда Вильсона наконец разрешило вернуть останки Кейсмента на родину. Двадцать третьего февраля на военном самолете они были отправлены в Ирландию и там встречены с почестями, подобающими национальному герою. На четверо суток гроб был выставлен в часовне гарнизонной церкви Сердца Христова, и за это время отдать последнюю дань уважения Кейсменту пришло множество народу — несколько сот тысяч человек. В дождливое серенькое утро траурный кортеж проследовал к зданию Дублинского почтамта, в котором в дни Пасхального восстания находился штаб восставших, а затем — на кладбище Гласневин, где прах Кейсмента с воинскими почестями был предан земле. Надгробное слово произнес сподвижник Роджера Кейсмента — Эймен де Валера, видный участник восстания 1916 года, первый президент Ирландии, поднявшийся, можно сказать, с одра смертельной болезни и высказавший слова, которыми провожают в последний путь только великих людей.

Ни в Конго, ни в Амазонии ничто не напоминает о том, кто приложил такие невероятные усилия, чтобы разоблачить страшные преступления, творившиеся там в эпоху „каучуковой лихорадки“. В разных местах Ирландии память о Кейсменте сохраняется. В узкой горной лощине в Гленшеске, в графстве Антрим, невдалеке от „Мэгеринтемпла“, родового гнезда Кейс-ментов, партия „Шинн Фейн“ воздвигла Роджеру памятник, но североирландские радикалы-юнионисты разрушили его. И обломки его так и лежат на земле. В графстве Керри, в деревушке Бэллихег на маленькой площади, обращенной к морю, высится еще один его скульптурный портрет, изваянный Ошином Келли. В музее Трали выставлена фотокамера, с которой Роджер в 1911 году путешествовал по Амазонии, а если посетитель попросит, ему покажут грубошерстное одеяло, которым Роджер укрывался, когда на германской субмарине U-19 плыл к этим берегам. В частной коллекции мистера Шона Кинлана, в его доме в Баллидафе, поблизости от того места, где река Шеннон впадает в Атлантический океан, хранится шлюпка („Та самая!“ — убежденно говорит ее владелец), что когда-то доставила Роджера, капитана Монтейта и сержанта Бейли на берег Банна-стрэнда. В гимназии, носящей его имя, в кабинете директора выставлена керамическая тарелка из бара „Семь Звезд“ — там Роджер обедал в те дни, когда Апелляционный суд Лондона рассматривал его иск. В Форте Маккенны стоит невысокий черный обелиск, и надписи на трех языках — по-английски, по-гэльски и по-немецки — напоминают, что именно там 21 апреля 1916 года Роджер был арестован агентами Королевской ирландской полиции. Там же, на Банна-стрэнде, в том месте, куда причалила их шлюпка, установлен еще один памятный знак с барельефами Кейсмента и Монтейта. Когда я осматривал его, он был весь покрыт белесым пометом чаек, с пронзительными криками носившихся вокруг. Повсюду росли фиалки — это они так взволновали Роджера на рассвете того дня, когда он вернулся в Ирландию, где был схвачен, судим и казнен.