Новый мир. № 4, 2004

Час «Ч». Социальные всходы «Гилеи». Записал Даниил Торопов. — «Завтра», 2004, № 3, 14 января.

О книжной серии «Час „Ч“ — современная мировая антибуржуазная мысль» рассказывает директор издательства «Гилея» Сергей Кудрявцев: «Изначально приоритетным направлением было литературно-художественное. Ну, скажем так, область „антитрадиционной“ литературы — авангард или анархизм в искусстве. Общественно-политическая серия, имеющая отношение к идеям социального переустройства, возникла полтора года назад. За это время в ней вышло пять книг. В ближайших планах — сборник текстов Ульрики Майнхоф, книга французского автора, посвященная антиглобализму, и коллективный теоретический труд участников итальянских „Красных бригад“. Переход „Гилеи“ к подобной литературе прежде всего был связан с моими личными настроениями. Я для себя разобрался в ситуации, понял, что здесь [в России] создается новое общество социального неравенства, можно сказать, произошла буржуазная революция и возникает существенное новое расслоение, проектирующее обнищание большого количества населения. <…> Название „Час ‘Ч’“ связано с тем, что в какой-то момент в нашей стране и во всем мире неизбежно наступит время, когда произойдут радикальные преобразования на благо всех, всех без исключения».

Теодор Шанин. «Для меня важно, что я в жизни не согнул колен перед человеком или Богом». Беседу вел Валерий Коновалов. — «Известия», 2004, № 4, 14 января.

Говорит создатель и руководитель Московской высшей школы социальных и экономических наук, кавалер ордена Британской империи Теодор Шанин: «Я — атеист. <…> С двенадцати лет. До этого меня воспитывали в религиозном духе, особенно дед. Но однажды я решил, что религия несовместима с наукой. И сказал об этом маме. Она спросила: что же из этого следует? Я сказал, что больше не буду молиться. С тех пор так и живу. <…> я поставил себе вопрос: есть ли вещи, которые являются для меня абсолютными ценностями? Продумывая это, я начал с десяти заповедей. И пришел к тому, что, собственно говоря, ни одна из них не абсолютная ценность для меня. Они являются ценностями, но не абсолютными».

Николай Шмелев. Привезли раненого партизана. — «Кольцо „А“». Литературный журнал. Союз писателей Москвы. 2003, № 25.

Мемуары — на этот раз «про научную жизнь». См. также: Николай Шмелев, «Curriculum vitae» — «Знамя», 2001, № 2 <http://magazines.russ.ru/znamia>; «Пустыня мертвая. И небеса над ней…» — «Нева», Санкт-Петербург, 2003, № 7 <http://magazines.russ.ru/neva>.

Виктория Шохина. Новый Органон Сергея Чупринина и его «негров». — «НГ Ex libris», 2004, № 1, 15 января.

Долго ругает двухтомный словарь-справочник Сергея Чупринина «Новая Россия: мир литературы» (М., 2002–2003).

Михаил Эпштейн. Проективный словарь философии. Новые понятия и термины. № 6. — «Топос», 2004, 14 января <http://www.topos.ru>.

«ВидеолОгия (videology, от. лат. video смотрю, вижу, греч. eidos вид, образ и греч. logos слово, учение) — совокупность визуальных средств воздействия на общественное сознание; обработка умов посредством изобразительного ряда (реклама, кино, телевидение, изобразительные искусства, электронные средства коммуникации). <…> Если власть правит извне, системой принудительных мер и предупредительных кар, то слава правит изнутри, через клетки головного мозга, через зрительные нервы: психическая диктатура. <…> Идеология разделяла: плохое и хорошее, чужое и свое, полезное и вредное. Видеология разделяет: зрелищное и незрелищное, яркое и тусклое, знаменитое и безвестное, т. е. основывается на эстетических, а не на этических категориях. Если идеология настраивает за или против тех или иных явлений, действует в двузначной системе оценок (плюс и минус, белое и черное), то видеология создает многоцветные образы, которые действуют глубже, как раздражители мозговых клеток, вызывая подражательную реакцию у адресата видеовоздействия. <…> Идеология взывает к желанному будущему, видеология превращает его в иллюзию настоящего. Идеология требует поступков, видеология настраивает на созерцание. <…> То, что происходит в России и во всем мире, — это кризис идеологий вообще; если демократия и вытесняется сейчас какой-то иной властной структурой, то именно видеократией (см.). <…> Спор всех идеологий, либеральных и консервативных, национальных и космополитических, религиозных и секулярных, завершается их общим поражением — и победой видеологии».

Это критика. Выпуск 20. Беседу вел Михаил Эдельштейн. — «Русский Журнал», 2003, 26 декабря <http://www.russ.ru/krug>.

Говорит Никита Елисеев: «Я очень плохо выражаю свои мысли. Остается успокаивать себя тем, что мысли мои слишком неожиданны и парадоксальны, чтобы выразить их достаточно точно».

«Да: самая мощная традиция современной русской литературы и критики — розановская. А коль скоро она (эта традиция) столь мощна, то, стало быть, в ней плодотворного ровно столько же, сколько губительного».

См. также рецензию на книгу Н. Елисеева «Предостережение пишущим» (СПб., «Лимбус-Пресс», 2002): Елена Иваницкая, «Весело и убедительно, точно и смешно» — «Знамя», 2003, № 12 <http://magazines.russ.ru/znamia>.

Это критика. Выпуск 21. Беседу вел Михаил Эдельштейн. — «Русский Журнал», 2004, 8 января <http://www.russ.ru/krug>.

Говорит Евгений Ермолин: «Бог встречается с человеком и в литературе. Конечно, лучше, наверное, получить базисные сведения о Боге из Библии, а не из современной литературы. Но я верю, что Бог говорит с миром и человеком сегодня, что Он особым образом раскрывается во всяком личном опыте».

«<…> нельзя недооценивать позорный провал игрового релятивизма и доморощенного пандемонизма в искусстве. Это главное литературное событие начала XXI века. Реализм же в искусстве — я уверен — никогда не устареет, не кончится. Он был всегда и будет всегда, составляя главное, а иногда и единственное содержание искусства в любую эпоху».

«Будущее России — это будущее ее литературы. Не будет литературы — не будет и России. Не будет России — хотя бы литература останется как памятник духовной Атлантиде. <…> Это, может быть, даже Сталин понимал здоровым краешком своей больной, растленной души…»

«Сеть для меня — это пространство свободы. А свободу нельзя не любить, как Бога».

«Любить — одно, а питать надежды — другое. Я и Немцова с Хакамадой люблю, и Чубайса с Ходорковским. А что толку? Ну, я молюсь о них».

«Я — идеалист и в смысле чаяния высшего, стремления к целокупно-позитивному идеалу».

«Много ругают последние рассказы Маканина, а я их ставлю высоко именно как предельно драматичное изживание безыдеальности нашей жизни…»

«Из [критиков-]современников мне ближе всего Игорь Виноградов <…>. И очень ценю я Ирину Роднянскую».

«<…> критик — это бездонное, притом инструментализированное чувствилище, инструментализированный интеллект, гиперболизированный настрой на диалог. Он берет везде, где хоть что-то есть. А литература (включая и критику) — это ж почти райский сад и одновременно адская бездна. В ней есть все. И все дается практически даром и в дар. Это — из лучшего, что нам вообще дается судьбой».

Составитель Андрей Василевский.

«Арион», «Вопросы истории», «Дружба народов», «Звезда», «Знамя», «Октябрь»

Эльвира Горюхина. «Ой, да все мы не чужие…» Хождение по можаевским деревням. — «Дружба народов», 2003, № 12 <http://magazines.russ.ru/druzhba>.

История о том, как никому не оказалась нужна книга Бориса Можаева «Земля ждет хозяина». Хождение автора очерка закончилось живыми можаевскими деревнями, а до того она побывала во фракциях и партиях, пытаясь передать книгу тем, кому она предназначена. Блажен, кто верует. А деревни и вправду — чбудные. Полезное чтение для городского жителя. «Я постоянно ощущала внутреннюю тревогу. Фокус моего восприятия начал двоиться. Я поняла, что никогда не сумею увидеть землю так, как ее видел Можаев, родившийся в Пителине и никогда не покидавший села, даже если жил в Москве. Он бы не попался в силки, которые умеет расставить пителинский мужик залетной птице. <…> Устыдил бы тех, кто пустил в заповедные рязанские леса московских крутых начальников, скупивших народное богатство на корню. Мне этого не дано. Найдется ли в литературе голос-заступник за мужика, который и по сей день клят и мят, как сказала одна пителинская баба? Услышим ли этот голос?»