Трапеция (ЛП)

- Ты хотел танцевать, да? Танцевать, а не летать?

- Одно время я так думал, – ответил Марио. – Даже расстроился, когда пришлось

отклонить предложение присоединиться к труппе, чтобы отправиться на

гастроли с цирком. Анжело бы сражался за мое право остаться в колледже, если

бы я захотел, даже после того, как… Ладно, не о том речь. Но с танцами все было

по-другому. Я уехал с цирком и не жалею. В тот год Анжело начал работать со

мной над тройным. Но зимой в балетной школе я все еще размышляю, правильно

ли поступил. А теперь не такой уж я и хороший танцор. Возможно, мог бы им

стать. Кто знает…

- По мне, ты выглядел превосходно, хоть я и не знаток. Я думал, ты иногда

танцуешь для родственников.

- О нет. Они говорят совершенно не то. А Анжело вообще это ненавидит. То есть, он не против, если я просто помогаю Барбаре покрасоваться, но когда я сам по

себе… Когда-то я и Лисс много танцевали, и он просто лопался от злости. Я уже

давно не танцую.

- Все равно здорово, что я на тебя посмотрел. Когда ты танцуешь, ты… – Томми

запнулся и робко выговорил: – … ты просто прекрасен.

- Провокация, – хихикнул Марио и шутливо его пихнул, но Томми чувствовал, что

парень понял.

Как всегда в окружении семьи и работы они приходились друг другу скорее

братьями и компаньонами. Время и совместная жизнь привели к неизбежному: накал чувств поутих, даже занятия любовью сделались чем-то привычным, обыденным, своеобразным ритуалом перед сном. Но сегодня, когда Марио обнял

его, Томми ощутил, как разгорается внутри прежнее пламя. Он ничего не сказал –

его приучили молчать – однако после остался потрясенным почти до слез, чего с

ним уже давно не случалось.

Как-то после Пасхи Томми вернулся домой в компании Барбары и услышал за

прикрытой дверью гостиной голоса. Пока он снимал свитер, из-за двери выглянул

Джо Сантелли и поманил их внутрь.

- Заходите, мы вас ждали.

На улице только начинало темнеть, потому что была уже весна, и дни

становились длиннее, но окна были зашторены, и в камине танцевал огонь. В

комнате – к удивлению Томми – собралась вся семья.

В чем дело?

Как только Томми и Барбара устроились, Папаша встал перед камином и

заговорил:

- Теперь, когда мы все здесь, я хочу сообщить новость, о которой старшие, наверное, уже догадываются. Цирк Вудс-Вэйленда предложил нам контракт на

сезон.

«Родители разрешат мне остаться с Сантелли, если мы не будем с Ламбетом?» –

молнией пронеслось в голове у Томми.

Словно обращаясь специально к нему, Папаша продолжал:

- У нас есть договоренность с Ламбетом, но я могу расторгнуть договор, если

поставлю их в известность до первого апреля. Джеймс Вудс попросил меня

сделать собственную труппу, размер не имеет значения. Барбара, Люсия

утверждает, что в этом году ты можешь поехать с нами. Томми был в твоем

возрасте, когда начинал.

Девушка сглотнула и потеребила подол юбки.

- А что папочка говорит, Папаша Тони? – она покосилась на Джо.

- В этой семье, – мягко напомнил Джо, – если ты достаточно взрослая для

полетов, то можешь сама принимать решения. Ты хочешь ехать, Барби?

Барбара опустила голову.

- Папаша Тони, я… я не хочу. Я хочу остаться здесь, закончить школу и

продолжать танцевать.

Густые брови старика приподнялись. Люсия принялась смотреть на огонь.

Наконец Папаша сказал:

- Что ж, это твое право. Я не тиран. А ты что скажешь, Томми? Мы еще не решили, оставаться нам с Ламбетом или подписать новый контракт. Как ты считаешь?

Томми сглотнул. Они что, всерьез интересуются его мнением?

- Я заключил с вами контракт, Папаша. Я пойду туда, куда скажете. И вы всегда

говорили, что артист делает, как велено, и не спорит.

Старик улыбнулся.

- На репетициях и выступлениях – да. Но у нас в семье так заведено: прежде чем

принимать важное решение, мы выслушиваем всех, от самых старших до самых

младших. И учитываем мнение каждого.

- Что означает, – прошептал Джонни, – что мы все высказываем свое мнение, а он

делает так, как решил еще до того.

Папаша бросил на него пронзительный взгляд, но только повторил:

- Томми?

- Ну, мама и папа думают, что мы будем с Ламбетом…

- Ты прав, надо посоветоваться с твоими родителями. Джанни?

- Вудс-Вэйленд – серьезная контора, – сказал Джонни. – С ними не забалуешь.

Для нас со Стеллой это явный шаг вперед, но такого отношения, как у Ламбета, от них не дождешься. Будет куча лишней работы. С другой стороны, они один из

крупнейших железнодорожных цирков. О лучшем, за вычетом Старра, нам и

мечтать нечего. К тому же Мэтт уже на том этапе, когда пора выпендриваться, а

то так и останется на всю жизнь большой лягушкой в маленьком пруду. По мне, надо было ему соглашаться на предложение Старра, но что толку плакать над

пролитым молоком. В общем, я согласен.

Папаша уклончиво кивнул.

- Стелла?

- Ой, мне тоже говорить?

- Раз ты путешествуешь с нами, то да. Даже если не будешь летать, для жен

артистов всегда найдется место в представлении.

- Она едет с нами, – сказал Джонни. – Или не еду я.

Папаша широко улыбнулся.

Стелла пробормотала:

- Ну, я могу делать почти все. Я мало чего не пробовала. Хотелось бы, конечно, летать, но я могу и чем-нибудь другим заниматься. И мне нравится быть при

постоянном цирке.

- Хорошая девочка, – одобрил Папаша. – Значит, ты с нами. Мэтт?

Марио пожал плечами.

- Да Джонни уже все за меня сказал. Джим Вудс хороший парень, я его знаю. А

вот Вэйленды – парочка прохиндеев. Это личное. А с профессиональной точки

зрения Джок прав. Пора продвигаться выше, посмотреть, сможем ли мы быть

большими лягушками в большом пруду.

- Элисса?

Зажмурившись, она резко отвернулась от горящего ожиданием лица Марио.

Потом сделала глубокий вздох и сказала:

- На меня не рассчитывайте. Я не еду. А вы как хотите.

- Дорогая, ты же говорила… – выдавил Марио.

Глаза Папаши полыхнули внезапным гневом.

- Che? Ragazza…

- Эй, котенок, – выговорил Анжело, – что это ты так?

Элисса поднялась и принялась теребить конец длинной косы.

- Я не еду. Я не хочу брать Дэйви в дорогу. Лу ездила с нами, и посмотрите, что

вышло. И Дэвид меня не пустит. Скорее уж подаст на развод. А тебе бы это не

понравилось, верно, Лулу? – она повернулась к матери. – В семье никогда не

было разведенной женщины. И вообще… у меня… у меня… скоро будет второй

ребенок.

Она сверлила Люсию взглядом.

- Теперь ты довольна? Теперь ты довольна, наконец, Лулу?

- Лисса… cara… Лисс, это нечестно! Я говорила, что это твой выбор…

Лисс махнула рукой.

- Ты мне говорила это, говорила то, ты мне столько всего говорила, что я

перестала понимать, на каком я свете! Теперь все решено. Не знаю, хотела я

этого или нет, но все решено, с этим ничего не поделаешь, и я рада. Рада, что

больше не надо ни о чем не волноваться, и тебя выслушивать, и…

Голос ее надломился. Разрыдавшись, Лисс взмахнула руками и выбежала из

гостиной, хлопнув дверью.

- Господи… – выдохнула Стелла и вскочила было, но Люсия поймала ее за руку.

- Нет. Нет, Стел, не ходи.

Марио тоже поднялся, однако Люсия преградила ему путь.

- Нет. Сядь, Мэтт. И ты, Стелла, тоже. Сядьте, я сказала!

Лицо ее стало белым как простыня.

- Люсия, Люсия, cara, – увещевал Джо, – Элисса вовсе не хотела… она только…

Люсия жестом прервала его и сказала что-то по-итальянски, потом добавила:

- Знаю. Я схожу и поговорю с ней.