Вызов врача

деяло, — приказывала она себе, — встанешь, гордая, серьезная и красиво неприступная! Пойдешь на кухню и прямо спросишь Павла о… о… на месте сформулируешь».

Она вскочила как подстреленная, сделала два шага… и увидела себя в зеркале шкафа. Какая там красиво неприступная! Жалкая взлохмаченная особа с панически просящим взглядом! На паперти с таким лицом побираться, а не соревноваться с молоденькими девушками-красавицами. Ирина сгорбилась, развернулась, доковыляла до постели, забралась в нее, натянула одеяло до подбородка.

Павел вошел в комнату. Повесил на стул пиджак, сверху галстук, снял брюки, поднял их кверху, совмещая швы на штанинах, аккуратно повесил поверх пиджака. Вышел. Сейчас он бросит в ванной сорочку в ящик для грязного белья, почистит зубы, вымоется. Того, что ванна отдраена, а кафель до потолка сверкает, Павел, как водится, не заметит.

Несколько минут передышки обрели для Ирины фантастические свойства. Это были часы паники и одновременно секунды трезвых самоукоров. В фантастике, во сне, в воспаленном сознании возможны чудеса. Моська побеждает слона, раб садится на царский трон, чай кислый, лимон сладкий, минуты дольше часов. «Ой, батюшки! — слегка испугалась Ирина. — Что-то нехорошо у меня с головой. Не дошло бы до беды! Помни! Что помни? Ты сильная, умная, гордая!»

Пришел муж, лег на край дивана, накрылся одеялом — все без слов. «Сильная, гордая, умная!» — еще раз напомнила себе Ирина.

— Тебе свет не мешает? — спросила она, не отрываясь от книги.

— Нет.

— Может, я тебе мешаю?

— Может.

«Несчастная, бедная, глупая!» — захлебнулась от паники Ирина. Книга выпала из рук.

— Павлик, ты меня разлюбил? Он рывком сел на кровати, оставаясь спиной к жене:

— Вот только не надо перекладывать с больной головы на здоровую!

— Какие у тебя отношения с девушкой, из-за которой ты подрался с Данилой?

— Самые близкие.

— Что?.. А?.. О!.. Э!.. — Кроме междометий, Ирина ничего не могла произнести.

— Девушку зовут Вероника, моя сестра.

— Слава тебе господи! — перевела дух Ирина. Она знала о влюбленности Вероники и точно угадала, как обстояло дело. — Вероника пришла к Дане объясняться в чувствах?

— Да.

Ирина встала на колени, подползла к мужу, обняла его, поцеловала в макушку:

— Дорогой мой! Если бы ты знал, как я испугалась! Какой оркестр у меня в голове исполнял…

Павел расцепил ее руки, резко вскочил. Ирина не удержала равновесия и повалилась вперед, громко стукнулась головой об пол, свалилась на бок. Чуть не свернула шею.

— Что ты себе позволяешь? — воскликнула она, барахтаясь на полу.

Павел и не подумал помочь ей встать, отошел в сторону, тряс сжатыми кулаками в воздухе.

— Ненавижу притворство! — прошипел он. — Только попробуй утверждать, что чиста как ангел! Ирина вскарабкалась на диван.

— Кто-то из нас сошел с ума, — пробормотала она, потирая ушибленный лоб. — В чем ты меня обвиняешь?

— Вот этими глазами, — Павел чуть ли не ткнул указательными пальцами себе в глаза, — я все видел!

— Что