Дураки

Если Дудинскас со Станковым сумеют удержать команду, а значит, передадут секреты технологии и опыт работы.

(Сговорились, что Станков останется директором и, работая под новой крышей, будет по-прежнему выполнять заказы, которые Дудинскас по-прежнему будет находить, по-прежнему обивая пороги, обеспечивая делу защиту, разбираясь с наездами. Все в той же роли председателя правления, только теперь уже наемным работником, о чем он давно мечтал. И так — два года.)

О, тогда все будет замечательно!

Если все получится, то заработанных ими денег хватит, чтобы расплатиться с новыми хозяевами за то, что они сразу при покупке погасят долги Налоговой инспекции.

А если вдруг выйдет еще и отвоевать марку, то выручки от нее за первые два года хватит и на то, чтобы бывшие хозяева «Артефакта» получили все, во что они свою фирму оценивают.

Отвоевать марку можно при условии, что комиссия ГЛУПБЕЗа сделает по «Артефакту» правильные выводы, Дудинскас уладит конфликт с КГБ и сумеет снять штрафные санкции Службы контроля...

Надо ли говорить, что все эти «если» для Дудинскаса, для Станкова, для Ольги Валентиновны были унизительны, а условия — кабальны. Только Агдам Никифорович, про которого, едва познакомившись, новые хозяева все поняли и кого «в придачу» не захотели (сразу потребовав его увольнения), испытывал скрытое торжество.

Выходило, что все их железки, сараи, все их цацки, вместе взятые, не стоят ничего. Ну совсем ничего не стоят. Ну точно как дом Миши Гляка. И чтобы от всего, что у них как бы есть, избавиться, им нужен «совсем пустяк»: нужно еще годика два повкалывать, но уже не хозяевами, а по найму. И если работать хорошо, «если у них получится», то, может быть, они станут свободны, а если судьба, то и богаты.

Сурово, конечно, но это был единственно возможный выход, Виктор Евгеньевич все просчитал. Как ни странно, но поддержал его не кто-нибудь, а сам Володя Хайкин, который тут же выплыл. И открыл Дудинскасу глаза на то, чего он вовсе не имел в виду.

Появившись в конторе, Володя Хайкин начал с уверений, что даром времени он не терял и всю историю с очередным наездом внимательно отслеживал. Результатом, достигнутым Дудинскасом, он вполне удовлетворен.

— Эту марку вы так красиво грохнули. А заодно и весь твой артефактум. И с продажей фирмы, да еще за долги, замечательно придумалось: правильно, что ты выбрал такой выход, так остроумно назвав его красивым, хотя и печальным словом «уход».

— Ты с ума сошел, Володя! Неужели ты думаешь, что мы до сих пор так и играем в поддавки? — Дудинскас буквально застонал.

Нет, Володя Хайкин так не думал.

— Разве я тебе не говорил, что, когда сильный имеет дело с умным, у него только одно спасение: он должен быть сильнее, чем тот его умнее... Они, эти ваши такие замечательные таможенники и спецзнаковцы, именно так с вами и поступили.

— Ты не это, ты наоборот говорил...

— А... — Володя Хайкин махнул рукой, — Разве это сейчас играет какую-нибудь роль? Когда все так перемешалось в этом доме, что даже не сразу понятно, где дом, а где уже улица, когда сначала говорят «Ау!» — в смысле «до свидания», а потом снова повторяют «Ау!» — но это уже «здрасьте». Я теперь имею в виду их интеграционные процессы, как они называют объединение с Россией. То они уходят, то объединяются, то снова развод, но, когда они принимают решение объединить таможенные пространства, в тот же день они закрывают границу и начинают строить контрольно-пропускные пункты. Слова уже не играют никакой роли. Тебе как писателю это интересно, но, когда один говорит сегодня «нахрен мне это нужно», а другой, что ему это «ни на хрен не нужно», оба они говорят одно и то же и об одном... Но мы сейчас не станем на это сетовать, мы будем деловыми людьми.

Оказывается, за время, которое он даром не терял, Володя Хайкин выносил план, как теперь поступить с этой «замечательной маркой». И как немножечко на ней заработать, про Дудинскаса тоже не забыв.

Он, оказывается, все это время ловил на живца. И давал им поглубже заглотнуть эту наживку под таким остроумным названием «Артефакт». Теперь, когда они ее заглотнули, осталось недолго ждать, чтобы можно было легонечко дернуть — у любителей рыбалки это называется подсекать. И тогда можно вытягивать добычу.

— Я не совсем понимаю...

Дудинскас смотрел на Володю Хайкна и думал, с каким бы удовольствием он этого «рыбака» задушил. Хотя бы только за то, что он, Дудинскас, теперь — наживка. И задушил бы, не будь так интересно то, что он говорит.

— Все ты понимаешь. Это ты раньше не хотел понимать то, что должен был уловить сразу, как сразу все, что нужно, улавливает такой умный человек. Но я дал тебе время и дал им спокойную возможность тебя поучить. И теперь я вижу, что ты уже все понял. И то, что ты понял, я сейчас тебе объясню... Ты ведь понял, что никакую марку сам не будешь делать?

— Допустим, — угрюмо согласился Дудинскас.

— Правда, ты пока еще не понял почему. Но не будем с этим спешить. Ты не расстраивайся, ты лучше отдай мне ее образцы. За это и я тебе кое-что хорошее дам, ну, например, дам тебе гарантию, что дальше все будет идти как по маслу...

— Зачем тебе образцы?

— Вы тут все так увлечены проверками, что уже совсем не смотрите по сторонам. Ты, кажется, даже не заметил, что ваша граница опять отодвинулась и марки нужны уже не только для вашей Республики, а для всего таможенного пространства. Их нужно очень много, так много, что работы всем хватит, — Володя Хайкин помолчал, давая Дудинскасу переварить сказанное. — А вот что фирму ты продаешь, оставаясь при деле, это хорошо. Твоя команда устала, ее надо было сменить. Всегда, когда игра не клеится, нужно делать ставку на новых игроков...

Дудинскас попробовал было возразить, но его возражения Хайкина не интересовали.

— Ты хорошо их нашел, — сказал Володя, — наши люди навели про них справки... Это правильные ребята, они нам вполне подойдут. И здесь, у вас, они сидят очень крепко, потому что играют с Титюней и не ссорятся с новой властью, и у нас наверху, то есть в Москве, у них есть поддержка...

Новый игрок был румян, свеж, пухлощек, цветаст (попугаистый галстук) и больше всего походил на новый государственный герб Республики. Он пользовался туалетной водой очень хорошего качества, а своим оптимизмом (излучаемым) напоминал государственный гимн.

Первым условием купли-продажи он выставил, чтобы у него был такой же (тот же) кабинет, как у Дудинскаса, и такая же (та же) секретарша.

Однажды, в самом начале переговоров, Виктор Евгеньевич застукал его беседующим с Надеждой Петровной. Он сидел в кресле Дудинскаса, она стояла напротив, по тому, как один смутился, а другая вспыхнула, Дудинскас понял, что Надежда Петровна уговорам уже поддалась, измена состоялась, что, к собственному удивлению, его не только не взбесило, но даже и не расстроило, а, напротив, закрепило надежду на успех сделки. Верная лошадка уже угадала в представительном мужчине нового наездника.

Таким образом, в придачу ко всему шла еще и секретарша.

Визитная карточка (такая же, как у Дудинскаса, даже лучше) у нового игрока уже была. На глянцевой с вензелями и ароматизированной (!) картонке значилось, что он:

под откровенно эротическим названием:

«Голубая магия»,

а также (это было скромно набрано на иностранном языке золотой вязью):

При этом какой именно академии, скромно умалчивалось. Так же как и то, что обладатель карточки к тому же (!) и кандидат технических наук [98].