Приключения капитана Шпарина (СИ)

- Слушаюсь. Когда?

- Заканчивай с женой и езжай. Доложили - с женой у тебя проблемы. Вижу по физиономии. Ушла?

- Ушла. К этому... - Шпарин печально кивая, подбросил в жаровню дров.

- Отделай этого Лихоркина. Чтоб осознал. Поговори по душам. Ты умеешь. А жену верни! Тылы должны быть крепкими. Понял?

- Есть!

- Любишь?

- Кого?

- Не меня же. Жену.

- Не прощу.

- Тогда разговор с эскулапом отставить. Еще убьёшь. Сорвешь задание. Чёрт с ней, с женой. Найдешь другую. У тебя их было с теми, заграничными, три, кажется?

"Может и четыре. Не будем возражать начальству".

- Понял?

- Есть!

- Молодец. В понедельник в Департамент. К девяти.

- Есть!

- Молодец! Что пьешь?

- Что и все.

- Все не только водку пьют. Лейтена-ант! - крикнул Древака. - Рысачка, блин!.. Топчется у машины... Портфель мой сюда неси!

Калитка не лязгнула. Послышался стук каблуков. На свет костра вышла высокая девушка в черном брючном костюме. В желтых ботинках. Светлое каре волос. Крючковатый нос. Руки она держала в карманах брюк.

"Ну и дылда".

- Лейтенант Ирэн Шмяк.

- Как?

- Шмяк, - ледяным тоном произнесла девушка, протягивая руку. - Ирэн. Что вас так удивило?

"Нескладная какая... А личико, личико?.. Не повезло бабе. А попа ничего".

- Агент Рысачка. Будете работать вместе. Она поедет первой. И там тебя встретит. Знакомтесь. Где портфель, Ирэн?

- Не расслышала, Ферапонт Максимович.

- Ладно, сам схожу.

- Михаил Иванович, - представился Шпарин.

- Наслышана.

- Предупреждаю сразу - никакого сексу, - сказал Шпарин.

- Вы очень самоуверенны, Михаил!

- Как вы сказали?

- Как слышал!

Вернулся Древака с мятым портфелем.

- Познакомились? Приставал?

- Приставал, господин полковник.

- Он у нас невменяемый, на эти дела. Идем к столу.

В беседке Древака расстегнул портфель и выставил бутылку коньяка. Шпарин поднес коньяк к лицу.

- "Губернаторский". Выдержка пятнадцать годков. Не хило.

- Пообщаетесь в неформальной обстановке. Времени нет на притирку. В обрез времени. Думаю, сработаетесь.

- Я тоже думаю, - нехотя сказал Шпарин. - Раз времени в обрез, в процессе притремся.

- Какие у тебя низменные мысли, - язвительно проронила "дылда". - Но мечтать не запретишь.

- На тебя мечт нету, - отрезал Шпарин. - И в моих кошмарах не выглядываешь.

- Но-но, - сказал Древака. - Прекратите. Ты, Миша, поосторожней. Она девушка с характером.

На лужайке посветлело. В жаровне весело скакало пламя, бросая сполохи на лица гостей. Древака снял куртку и бросил на скамейку. Подмышками желтели кобуры с тёмными рукоятками пистолетов. Затиликал телефон. Древака посмотрел на Шпарина и быстро пошел к бассейну.

- Слушаю... Что, что? Повтори... Сам не дожмёшь?

Древака выключил телефон, сунул в карман и вернулся в беседку.

- Мы поехали. Ляхова арестовали. Коллеги из Департамента Безопасности. У тебя с ним дел никаких?

- Выпивали пару раз.

- Ну нет, так нет.

- Скоро увидимся, Михаил, - сказала агент Рысачка.

Лязгнула калитка. Завелся двигатель. Улица осветилась.

- Пронесло. Этот, наверное, последний. Если их по три штуки, - сказал экстрасенс, запуская руку в порфель забытый полковником. - Тут еще пузырек коньяка! Тебе, Миша, всё пофигу. Пофигист-фаталист.

- Оптимист.

К полуночи коньяк был приговорен, доедена маленькая полосатая лошадка и спеты вполголоса все вспомненные песни на конскую тематику. В конце застолья Шпарин исполнил соло на скауз, ливерпульском диалекте, второй куплет из битловской "The fool on the hill". Экстрасенс сдержано похлопал. Шпарин встал, поклонился и посвятил куплет Сергею Николаевичу. От признания вокальных данных Шпарин разошёлся и предложил исполнить дуэтом всю песню целиком, с припевом, в трагичном миноре, но Сергей Николаевич предложение отклонил и, вспомнив ещё одну "лошадиную пестню", слабым голосом затянул:

- Ой мороз, моро-оз! Не морозь меня, моего коня...

- Давайте собираться, пока ещё кто не приехал, - прервал Додоня вокал экстрасенса.

- Успеем, Петя. На другой свет всегда успеем. Принеси-ка, повар, какую банку консервов. Рыбных. Сайры.

- Уложил в машину, Михал Иваныч. И карабин, и консервы, и вещи ваши. Термосок с чайком. С лимончиком. Матчасть в полном порядке.

- Собрался в общем?.. Хвалю.

- Нажретесь, господин капитан, и никуда не поедем.

- Поедем, Петя, еще как поедем.

- Рак свистнет и поедем, - поддакнул экстрасенс. - С пестнями поедем. С ветерком. В даль темную. Что сам не кушаешь? Накормил, напоил, а сам... Покушай, Петя.

Додоня пошарил по одному из столбов поддерживающих крышу. Раздался щелчок и под крышей вспыхнул яркий желтый плафон.

- А зебру жаль, - сказал Маралов. - Красивый животный, грациозный. Неси еще "огненной воды".

- Сами несите. Куда в вас лезет?

- Не слушается, - сказал экстрасенс. - Распустил. Вот к чему приводит твоё доброе сердце.

- Невесты разбежались, жены ушли. Как жить без женской ласки, Николаич? - пожаловался Шпарин, приваливаясь к плечу Маралова.

- Не печалься, Миша. Щас какая-нибудь заскочит.

- Накаркаешь.

- А эту знаешь?.. - спросил Сергей Николаевич. - "Мы поедем, мы помчимся на оленях утром ранним и отчаянно ворвемся прямо в...".

- Знаю. Эта не в тему. Но все равно споем.

И друзья запели. Додоня психанул, убежал в дом, запер дверь, погасил свет, и, стоя у окна, слушал поющих друзей и тихо матерился.

Душа горела. Шпарин вспомнил о Карамельке, домашнем винце и повел Сергея Николаевича в гости к одинокой девушке. Карамелька, услыхав стуки в дверь и пьяные голоса гостей, необыкновенно возбудилась, решив, что Михал Иваныч наконец "задумался" и, захватив с собой в сваты "козла чернявого", явился сделать предложение. Девушка одела лучшее синее платье с оборочками и слетела вниз открывать дорогим гостям. В комнате наверху Карамелька выставила веселым гостям пятилитровую багровую бутыль домашнего напитка, уселась и, положив ладони на колени, вся сияя, приготовилась слушать. Узнав от Шпарина о настоящей цели визита: "мы в хорошем смысле... э-э... побалдеть на прощание", Карамелька расстроилась и разочарование было настолько сильным, что не задумываясь о последствиях девушка принялась опрокидывать бокал за бокалом. Вскоре Шпарину пришлось отлучиться по малой надобности. Испросив позволения у хозяйки, он отправился на поиски туалета и заблудился в огромном доме. Хитрый Маралов, видя долгое отсутствие собутыльника и надеясь, что он уснул, сидя на толчке, вознамерился склонить аппетитную деваху к быстрому сексу и начал коварно подливать Карамельке в бокал с вином водку из спрятанной от Шпарина и принесенной в кармане пиджака ополовиненной бутылки. Девушка напилась быстро. Лысый и безбородый Маралов перестал казаться "козлом чернявым" и стал вполне милым мужчиной, пусть и небольшого роста, и совсем в не том тяжелом возрасте, когда молодые девушки уже и подумать не могут поиграть с такими на рояле. Карамелька включила музыку и медленно кружась по комнате, неожиданно стала разоблачаться. Девушка успела раздеться до трусов, когда вошедшему в комнату Шпарину открылась вся правда о коварстве друга. Шпарин поспешил закрыть другу глаза и увел выдирающегося из рук Сергея Николаевича восвояси. После ухода гостей Карамелька, почувствовав себя чрезвычайно дурно, настежь распахнула широкое окно во двор и, добредя до кровати, рухнула лицом вниз.

Костер в жаровне притух. Привязанные собаки, сложив морду к морде, спали у конуры. Лопались пузыри в бассейне.

Взошла яркая, в полнеба, голубая луна.

Карамельке снился кошмарный сон. Несчастную девушку по имени Изабелла, прихваченную под руки братьями Михал Ивановичами, в сопровождении госпожи и господина Ливербрук, лучшей подруги Миранды и изменщика Родириго, куда-то вели в многолюдном парке среди вьющихся магнолий. Процессию замыкал рыжий пес с оскаленной пастью. Додоня шел впереди и расталкивал любопытных своей зелёной трубой. К ужасу Карамельки, Изабеллу привели к беседке в глубине парка и, откинув ветвь ядовитого зеленого плюща, втолкнули внутрь. Внутреннее пространство беседки было убрано роскошными коврами из особняка и освещено чадящими светильниками. На широкой кровати из спальни госпожи Ливербручихи лежал лысый "козел чернявый". Завидев Изабеллу, "козел" вскочил и накинулся на бедную девушку. Сердце Карамельки дрогнуло, забилось... Но тут послышался шум, крики и в беседку с окровавленной саблей ворвался кудрявый Габриэль. "Идем со мной, любовь моя!", - сказал синеглазый мущина и вывел Изабеллу наружу. Среди вьющихся магнолий лежали мёртвые тела госпожи Ливербручихи и господина Ливербрук. Изменщик Родириго висел голый в петле на дубе. Страшная паленая собака издыхала в агонии. На коленях стояли сероглазые Михал Иванычи, Додоня, лучшая подруга Изабеллы, Миранда, и просили прощения. "А куда мы теперь?", - спросила Изабелла, обнимая синеглазого Габриэля. "На свадьбу, любимая, мы едем на нашу свадьбу!", - ответил Габриэль, увлекая Изабеллу к роскошной карете запряженной шестёркой маленьких полосатых лошадок. Точно такую, только без головы, конопатый Петя протащил сегодня привязанную к страшнючей собаке мимо Карамелькиного дома. От зависти к счастливой судьбе Изабеллы, Карамелька крутанулась на кровати, перекатилась и слетела на пол, где свернувшись комочком, продолжила досматривать ужасный сон.