Нити жизни (СИ)

Мои первые шаги; отцовские руки, подкидывающие меня; мамин смех; бабушкино варенье; сладкая вата; косички Алины; топот её ножек; шум прибоя; глаза любимого; велосипедные прогулки; джинсы клеш; клавиши пианино; первые «пятерки»; ракетки; розетки; зеленая трава; ландыши; роса, роза…

Поездки, встречи, расставания, друзья, враги… старые деньки. Я не сожалею ни о чём в своей жизни. Ибо, каждая минута моей жизни ценна для меня, как глоток воздуха и даже больше.

Теперь я знаю, что самые важные моменты в жизни, обычно, кажутся незначительными, поэтому-то осознавать их позже так сладостно.

И до скончания времен я не забуду их никогда. Всё это принадлежит мне — навсегда.

И тут время останавливается, всё замирает и… всё рассеивается…

Словно целый мир ускользает сквозь пальцы.

Это происходит. Это касается меня. Это забирает меня.

Я ничего не в силах поделать.

Часы, минуты, секунды… растворяются во вневременном пространстве.

Картины… звуки… запахи… голоса… прикосновения…

Кто же я? Кто?

Я слышу странные голоса. Они зовут меня куда-то далеко. Они кажутся такими знакомыми, но кому они принадлежат, я не могу вспомнить.

Но, почему тогда я чувствую, что где-то что-то подобное было…

Я бегу… коридор… двери… одна, вторая, третья… их так много.

В одну, в другую…

Вспышки, свет… видения.

Я перемещаюсь в подсознании.

Так близко и я тянусь к самой себе.

Всё началось в тот день. Реальность предала меня без колебаний. Я упала. Крик. Голоса. Меня доставили в больницу. У меня нарушился сердечный ритм, вызвав аритмию. Даже забавно, Итан просидел у постели несколько часов, выясняя, какое лекарство мне лучше подходит для восстановления сердечного ритма. Он повторял: «ты будешь в порядке!». Но, вот беда, за одним нарушением последовало другое — отек легких. И этот месяц я провалялась на аппарате искусственной вентиляции легких, а потом, ко всему прочему, развился инфекционный эндокардит, который разрушил в пух и прах мой сердечный клапан. Я продержалась три операции подряд, но на четвертой… Я так и не дождалась донорского сердца, которое везли для меня…

О, Боже! Это было сегодня. Нет. Это происходит прямо здесь. Сейчас.

Я заставляю своё сердце биться,

Но у меня ничего не получается.

Что-то ускользнуло из меня,

И его не вернуть.

Я тону, медленно растворяясь…

Но мысли продолжают скакать, как бешеные кони. Они мчатся по равнине моего подсознания.

Еще мгновение. Еще одно.

Жизнь покидает.

И мне приходится уходить.

Я почувствовала это так отчетливо.

В груди, как будто, что-то оборвалось и вывалилось.

И эта секунда растянулась в вечность…

Мой разум полон лиц иностранцев: знакомых, незнакомых.

Потом всё опять проясняется.

Меня больше не существует.

И в этом бесконечном лабиринте мной потерян выход.

Я пылаю в огне.

Стою на месте и жду…

Закрываю глаза и молюсь,

Вернись ко мне еще раз…

Я превращаюсь в пепел,

И ветер, развеивая, уносит мои слёзы.

Так холодно и одиноко.

В этой пустоте вы протянете руку мне?

Ведь, я иду к Вам навстречу…

Ритмично работает аппарат искусственного дыхания. Я лежу — без сознания, дыхания, пульса и сердцебиения, с отсутствием зрачковой реакции на свет, почти холодная и чужая.

Нужно только выключить все аппараты. И разойтись.

Но, никто до сих пор так и ни сказал слово: остановите.

Они вошли друг за другом в операционную.

И вот стоят рядом, смотрят на меня, безжизненно полулежащую, и трясутся от страха перед таким зрелищем.

Затем движение и мама кидается к телу, берет меня за руку и молит восстать. Она — не признает смерть. Она зовет меня. Зовет.

Папа падает на колени, обхватив голову руками. Он — стонет.

Они — плачут. Все.

Не знаю, где я. Всё смешано.

Меня нет в этой материи, но через трещину я просачиваюсь в виде энергии…

Отголоски. Тонкие нитки, что ведут меня к ним — сплетают нас воедино.

Мне чудится, что я стою напротив, что это я, как будто, «под их кожей», у всех сразу и у каждого отдельно, чувствую эмоции каждого, и всех вместе одновременно, что я живу этой жизнью, этими страданиями и всей той радостью, что выпала на нашу долю.

Их боль — моя боль, их счастье — моё счастье, их жизнь — моя жизнь…

Мир по-прежнему вращается.

В нем всё идет чередом — это бесконечный цикл.

Осень, зима весна, лето.

Земля вокруг солнца: день за днем, год за годом, столетие за столетием.

Задумано свыше — жизнь на смену смерти.

И мы рождаемся в тот момент, когда кто-то делает свой последний вздох.

Небо беззвучно пересекает самолет, за ним тащится шлейф длиною в километры. Он развевается и растягивается. На чистой голубой поверхности ни облачка. Мягкий свет приглушенно заливает небосвод.

Не плачьте, не сожалейте, а возвращайтесь к нам. Мы здесь и ждем вас.

Эпилог

В это живописное место покоя и вечного сна, которое больше похоже на парк для прогулок. Вот уже не один год подряд приходят одни и те же люди, связанные временем и историями. Это одна семья. Одни — были рождены в ней, другие — в неё вошли. Но все они — едины в своих чувствах к тому, кого однажды, встретив, вынуждены были отпустить.

И сейчас, в этот морозный день, когда солнце заливает дорожки кладбища, снег плотным саваном укрывает склепы. На холме, откуда видна Статуя свободы и залив, они стоят все вместе перед надгробием, на котором сбоку статуэтка бронзовой женщины, приоткрывающая дверь в иное… На двери круглый портрет — девушка, посылающая поцелуй смотрящим на неё. Под ним выгравирована надпись, слова гласят: