Цветок на ветру (СИ)

— Почему-то мне кажется, что это не так. Когда она звонила Зое, ей уже было нечего терять. — Алексей спохватился, ругнув себя за то, что опять пугает девушку. — Это всего лишь мое предположение, и я пока не буду об этом говорить. Он посмотрел на часы. — Тебе надо выспаться. Да и я бы прилег.

Каролина послушно поднялась.

— Я постелю вам в гостиной. Вы же никуда не уйдете?

— Нет, не волнуйся. Я буду охранять твой сон, а утром вместе поедем в больницу. Надеюсь, что нам позволят увидеть твою маму.

Внезапно появившееся у Алексея подозрение требовало проверки, и он бы не хотел, чтобы Каролина слышала его разговор с саратовским отделением милиции. Он дождался пока она уйдет в ванную и только потом, набрал номер и обрисовал ситуацию. Впрочем, они уже все знали. Ордер на арест Аллы уже лежал у них на столе. Они собирались заняться этим завтра. Алексей попросил проверить квартиру сегодня. Обеспокоенные тем, что они могут упустить ее, они сразу отправились на квартиру. Алексей положил телефон на стол и потянулся за сигаретами. Странно, но сейчас он уже почти был уверен. Если только правильно ее просчитал. Он мерил комнату шагами туда и обратно слишком взволнованный, чтобы думать о чем-нибудь еще. Даже мысли о Зое отступили на задний план. Прозвеневший звонок лишь подтвердил его подозрения. Крылова Алевтина Дмитриевна, она же Кольцова Алла Ивановна покончила с собой, приняв большую дозу снотворного. Смерть наступила более чем сутки назад.

Алексей повесил трубку и обессилено опустился в кресло. Итак, его расчеты подтвердились. После того, как она узнала, что Руслан собирается убить Зою, она решила оставить эту жизнь. Каролина была права, Руслан действительно был единственным светом в ее жизни. А после того, как он уехал, она поняла, что все кончено. Ну и еще, наверно, не последнюю мысль сыграл страх перед неизбежным обвинением. Она прекрасно отдавала себе отчет, что не выживет в тюрьме. Алексей закрыл глаза, чувствуя страшную усталость. Неожиданно появившаяся перед ним фигура Каролины заставила его вздрогнуть. Он так задумался, что не слышал ее шагов.

— Вам кто-то звонил? Это не из больницы? С мамой…

— Нет, это не из больницы.

— Что-то еще случилось? Скажите мне. Я не переношу, когда от меня что-то скрывают. Пожалуйста.

— Сядь, — он кивнул ей на стоящее напротив кресло. Каролина в длинном Зоином халате уселась, поджав под себя ноги.

— Каролина, я не знаю, как тебе сказать. Ты ведь не очень была привязана к Алле, так?

— Она умерла?

— Да, покончила с собой.

Каролина закрыла лицо руками, и по вздрагивающим плечам Алексей увидел, что она плачет. Наверно, это было последней каплей, до этой минуты она держалась молодцом. Он пересел на ручку кресла и обнял одной рукой.

— Не надо, не надо плакать. Ну что же делать теперь?! Наверное, так было лучше для нее. Ты же понимаешь, что она не выдержала бы тюрьмы.

— Да, понимаю, — Каролина повернулась к нему. — Но это так ужасно. Мой отец довел всех нас. Он — убийца, убийца. Он хотел убить мою маму, он убил Аллу. Она так любила его, а он никогда не делал ей ничего хорошего. Я ненавижу его. Ну что за наказание иметь такого отца? Мне теперь всю жизнь будет стыдно за него.

— Перестань, перестань. — Алексей видел, что у нее начинается истерика. Слишком много всего случилось в этот день. Взрослому было бы тяжело, а она еще ребенок. Он пошел на кухню, чтобы найти успокоительное, но нашел только коньяк. Видимо, Зоя не принимала никаких лекарств. Он вспомнил, что она, смеясь, говорила ему, что лечится от всех болезней коньяком. Он налил две рюмки и отнес в комнату. Каролина уже не плакала. Ее лицо было серьезным и грустным. Он поставил перед ней рюмку.

— Надеюсь, твоя мама не рассердится на меня за это, но тебе просто необходимо выпить.

Девушка послушно выпила рюмку маленькими глотками. Потом встала.

— Простите меня за истерику. Я пойду спать.

Он проводил ее до спальни и вышел на балкон в одном свитере. Мороз обжег кожу. Он посмотрел вниз на желтые пятна фонарей в скверике. Вспомнил, как ждал Зою у памятника Крылову.

Глава 26

Рано утром Каролина проснулась от телефонного звонка. Первая мысль, которая возникла в голове, заставила ее похолодеть от страха. Звонят из больницы, мама умерла. Босиком она прошлепала к телефону и не сразу смогла разобрать слова мужчины, разговаривающего на французском. Немного успокоившись, она вспомнила свои скудные знания французского и спросила, с кем разговаривает. Его имя все прояснило. Это был Жак. Каролина улыбнулась, и ей даже удалось сказать, что маме лучше. Конечно, она путала все формы и склонения, но, тем не менее, Жак все понял. Он сообщил, что находится в Москве, и они договорились встретиться в больнице. Каролина дала ему свой мобильный телефон. Мамин она отключила, потому что была не в силах повторять ужасную историю. Она рассказала все только бабушке, которая тут же слегла от повышенного давления, и Марьяне. Видимо, Марьяна и рассказала Жаку. Быстро же он примчался, усмехнулась девушка.

Каролина и Алексей стояли возле больницы, когда из такси вышел высокий мужчина в длинном пальто.

— Это Жак, — сразу сказала Каролина.

— Откуда ты знаешь? — спросил Алексей, выкидывая окурок и глядя на подходящего исподлобья.

— По моему представлению именно так должен выглядеть француз, — уверенно заметила Каролина.

— Он похож на какого-то актера, — пробормотал Алексей, разглядывая мужчину, который совершил такое путешествие из-за женщины, которая к тому же от него ушла.

Жак сразу подошел к Каролине.

— Вы — Катя?

— Катя.

Жак поцеловал ее в щеку и быстро сказал какую-то фразу, которую Каролина не поняла, но по его лицу прочитала, что он искренне рад ее видеть. Она пожалела, что плохо учила французский. Было бы интересно с ним поговорить. Но разве могла она предполагать, живя в Саратове, что ее жизнь так круто изменится?

Все вместе они прошли на этаж, где располагалась Зоина палата. Дежурившая за стойкой уже знакомая медсестра, вызвала врача.

— Как вас много, — он окинул взглядом их маленькую процессию. — Знаете что, давайте лучше по одному. Пусть сначала пройдет дочка. — он скользнул взглядом по Алексею и задержался на Жаке. Жак что-то спросил у него по-французски, и врач, ко всеобщему удивлению, быстро ответил. Пока Каролина, улавливающая некоторые знакомые слова, тщетно пыталась уловить суть разговора, к стойке медсестры очень быстро подошел молодой человек в кожаной куртке и джинсах. Каролина с удивлением услышала, как он назвал, а точнее выпалил, фамилию ее мамы. Когда он повернулся к ним, Каролина поняла, что ошиблась, решив, что он молод. Ему было около сорока, но он до сих пор выглядел, как юноша, и лишь морщинки, да выражение глаз выдавали его возраст, не соответствуя его быстрым, почти кошачьим движениям и мальчишеской худощавой фигуре. Он не обратил никакого внимания на стоящих вокруг и сразу спросил врача о состоянии Зои.

Каролина не сводила с него глаз, что-то неуловимо знакомое мелькнуло в его облике. Она определенно видела его раньше, только это было когда-то очень давно. «Так это же Юра», — вдруг промелькнуло у нее в голове, и она снова внимательно оглядела его. Ну, конечно. Больше у нее не было сомнений, несмотря на десяток лет, прошедших с их встречи. Похоже, он до сих пор любил маму. Иначе, почему он сразу примчался в больницу? Врач вежливо сказал несколько слов, и напряжение на его лице спало, в карих глазах появилась надежда. Он мельком оглядел мужчин вокруг и обратил внимание на Каролину. Внезапно он все вспомнил, потрясенный известием о том, что Руслан стрелял в Зою, он совершенно забыл, что этому предшествовало то, что у Зои, наконец, нашлась дочь. Об этом уже написали в газете.

— Неужели ты и есть та самая Катя? — неуверенно спросил он, глядя на девушку.

— Да, — кивнула она.

— А я Юра, — он протянул ей руку. — Наверно, ты меня не помнишь? Тебе тогда было… — он нахмурил лоб, вспоминая, сколько же было тогда этой капризной девчонке, которая казалась ему вечной обузой.