Испанские каникулы

   — Аманда…

   — Лучше бы мы купили тур в «Клаб Мед». Это куда безопаснее. По крайней мере, знаешь, что получишь. А вдруг мы ее вообще не найдем? Что тогда делать?

   — Погоди! — Хью притормозил. — Ага! Похоже, вот и наш поворот.

   Воцарилась тишина. Машина свернула налево, на узкую дорогу. Низкорослый утесник сменился оливами и лимонами. Они проехали мимо группки небольших домиков и аккуратных голубых ворот с видеокамерой у входа.

   — «Вилла дель Серрано — следующая за голубыми воротами», — вслух зачитал Хью.

   Он проехал еще несколько сотен метров и притормозил у небольшого указателя. Все в том же молчании они пребывали, пока автомобиль медленно приближался к высоким кованым воротам, украшенным замысловатым золотым гербом.

   — Вилла дель Серрано, — прочитал Хью надпись, вырезанную на каменном указателе, и остановил машину. Затем развернулся к девочкам и улыбнулся. — Ну вот, наконец-то мы приехали. Порядок, Беатриса? Октавия?

   — А ключ от ворот у нас есть? — поинтересовалась Аманда.

   — Не ключ, — отозвался Хью.

   Он запустил руку в карман, вытащил электронный брелок и направил его в сторону ворот. На миг воцарилась тревожная тишина. Затем ворота медленно начали отворяться.

   — О господи! — ахнула Дженна, уставившись на представшую их глазам картину. — Невероятно!

   От ворот тянулась полукруглая подъездная дорога, обсаженная кипарисами и пальмами. У дома был белый фасад, балконы с коваными решетками и высокая черепичная крыша. Вдоль дороги на равных промежутках были расставлены большущие терракотовые горшки с какими-то белыми цветами. От дороги отходили мощенные камнем дорожки, ведущие к тенистым лужайкам. В отдалении голубел плавательный бассейн.

   Машина медленно двинулась по подъездной дороге, потом остановилась у входа, окаймленного колоннами, и несколько мгновений все молча глядели на него. Затем Хью распахнул дверь. Воздух был горячим, напоенным ароматами, и после прохладной машины казалось, будто входишь в парную.

   — Ну что, зайдем? — спросил Хью.

   — Пожалуй, — небрежно отозвалась Аманда, но Хью знал, что небрежность эта напускная. — Почему бы и нет?

   Они медленно подошли ко входу. Хью извлек из кармана ключ и вставил в замок тяжелых дверей. Он толкнул дверь, та отворилась, и откуда-то понесся пронзительный вой.

   — Черт! — спохватился Хью. — Забыл про сигнализацию!

   Он ринулся обратно к машине, щурясь от яркого солнца, потом вернулся обратно с инструкцией в руках.

   — Так, шкаф справа… Три, пять, четыре, шесть, два… ввод.

   Стоило ему осторожно нажать нужные кнопки, и через секунду вой прекратился. Хью закрыл шкаф и впервые огляделся по сторонам.

   Они стояли в большом, отделанном мрамором холле, посреди которого красовался круглый стол из темного дерева. Две широкие лестницы, изгибаясь, поднимались к огражденной перилами площадке. Наверху высокий купол был расписан облаками — очень похожими на настоящие. Хью перехватил потрясенный взгляд Аманды и слегка улыбнулся.

   — Ну как, Аманда? — не удержавшись, поинтересовался он. — Ты по-прежнему жалеешь, что мы не обратились в «Клаб Мед»?

   Им снова пришлось остановиться, потому что Ната тошнило. Филипп присел у края дороги, придерживая мальчика и бормоча что-то утешительное, и взглянул на часы. Они были в пути уже два с половиной часа — на час больше, чем обещал Джерард. Покинув аэропорт, они умудрились безнадежно заблудиться: отправились по прибрежной дороге не в ту сторону и поняли свою ошибку, лишь очутившись на известном курорте, забитом загорелыми английскими туристами, жующими гамбургеры.

   Хлоя все это время сохраняла непоколебимую бодрость и жизнерадостность. Она оставалась совершенно спокойна, когда у Филиппа, разворачивающего машину, заглох двигатель, и лишь слегка улыбнулась, когда водитель грузовика высунулся из кабины и выкрикнул какое-то неразборчивое ругательство в их адрес. Филипп понятия не имел, как ей удается оставаться такой веселой. Сам он чувствовал себя забытым на плите кофейником. Он бурлил от злости — на себя, на невнятные инструкции Джерарда, на чертову Испанию, оказавшуюся такой жаркой, сухой и чужой.

   Он скользнул взглядом по раскинувшемуся вниз горному склону и поймал себя на неприятной мысли, что здешние места не очень-то и красивы. Зелень этих гор была сплошной иллюзией. Вблизи они оказались сухими и неухоженными. Филипп видел лишь русла пересохших ручьев, нависающие камни и редкие кусты, сражающиеся друг с дружкой за выживание.

   — Мне уже лучше, — сказал Нат, поднимаясь. — Кажется.

   — Хорошо, — отозвался Филипп. — Молодец.

   Он обнял Ната за плечи и прижал к себе.

   — Давай просто подождем несколько минут, а потом поедем дальше.

   Филипп повернулся к Хлое. Та стояла, прислонившись к машине, и изучала инструкцию Джерарда.

   — Как по-твоему, далеко нам еще?

   — Не особенно. Надо найти городок Сан-Луис. — Хлоя подняла голову; лицо ее сияло. — Не могу не отметить, что в описании эта вилла просто чудесна. Четыре спальни. Сад в два акра. И лимонная роща!

   — Замечательно.

   — Боже мой! — В голосе Хлои зазвенел смех. — Там пуленепробиваемые стекла!

   — Пуленепробиваемые стекла? — уставился на нее Филипп. — Ты уверена?

   — Тут так написано. И еще система сигнализации, соединенная с местным полицейским участком. Так что мы можем не опасаться незваных гостей.

   — В этом весь Джерард. — Филипп раздраженно покачал головой. — На кой черт ему все это понадобилось?

   — Возможно, он боится, как бы какой-нибудь недовольный виноторговец не вздумал его подстрелить, — хихикнула Хлоя. — Может, его кто-нибудь заказал.

   — Скорее уж дело в мании величия.

   Хлоя убрала бумажку и взглянула на Филиппа ясными голубыми глазами.

   — Тебе настолько не нравится Джерард?

   — Да нравится он мне!

   — Не нравится. И никогда не нравился.

   — Я просто… ну, не знаю. — Филипп пожал плечами. — Он воображает себя невесть каким забавным и остроумным.

   — Он и вправду забавный и остроумный, — заявила Хлоя. — Это его работа — быть забавным и остроумным.

   — Только не за счет окружающих, — добавил Филипп, глядя на отдаленную скалу.

   Хлоя вздохнула.

   — Филипп, просто у него такая манера себя вести. Он не хочет ничего плохого.

   — Ему не следовало потешаться над твоей профессией, — упрямо заявил Филипп.

   — Ты слишком обидчивый! — возразила Хлоя. — Вовсе он над ней не потешался. — Она улыбнулась. — Ну брось. Он ведь пустил нас на свою виллу, и совершенно задаром, верно?

   — Я понимаю. Это очень любезно с его стороны.

   — Ну так…

   — Ну так ничего. Славный старина Джерард.

   Немного помолчав, Филипп повторил:

   — Славный старина Джерард…

   И взглянул искоса на жену.

   Они с Хлоей никогда не сходились во мнении относительно восхитительно рассеянного Джерарда Лоува. Да, он был обаятелен. Да, он прославился как гостеприимный хозяин, потчующий своих гостей чудной едой, вином и слухами. Но, по мнению Филиппа, за этим дружелюбием таился недреманный взор, выискивающий слабости и уязвимые места. Все обожали, когда Джерард их оскорблял: это было всего лишь частью игры, неотъемлемым условием развлечения. Но даже когда жертва беспомощно смеялась вместе со всеми, то и дело можно было видеть блеск глаз и румянец, указывающие, что Джерард попал в цель, пожалуй, чересчур точно.

   Хлоя, конечно же, считала его поддразнивания смешными. Она знала Джерарда очень давно и не замечала его худшие качества, не осознавала, во что он превратился. Джерард относился к ней с собственничеством ребенка, и Хлоя находила это забавным. Когда он называл ее своей девочкой и обнимал за талию, Хлоя смеялась. Филиппа же от этого мутило.