Мои были (СИ)

А.П.Гонцов. 1941-1948 г.г.

Г.Качканар. 2014 г.

11. ИЛЬЯ СТЕПАНОВИЧ.

Он жил в нашей деревне вместе с сёстрами - Натальей и Ириной.Их отец Степан в самом начале войны, летом 1941 года ушёл на фронт, от которого не приходило и не пришло никаких вестей, не хороших, не плохих. Такая же судьба была почти у всех, ушедших на эту убийственную войну, мужиков. Я не помню того, чтобы в нашу деревню приносили так называемые "похоронки", в которых сообщалось бы о судьбе, или гибели наших воинов. Никто из нас не знал того, что в этой ужасной мясорубке люди исчезали и пропадали без вести неизвестно где. Толкового учёта потерь воинов не было.

Их мать Акулина умерла вскоре после ухода хозяина - Степана защищать страну от врага. Семья осталась жить и существовать втроём - Наталья в возрасте 14 лет, Илья, 11 лет и Ирина, 5 лет.

Они работали все в колхозе, что-то зарабатывали себе на пропитание в том числе и малолетняя Ирина, которая занималась вместе с другими детьми очисткой полей от сорняков под руководством деревенской бабули. Кроме того, в хозяйстве имелся огород, на котором выращивали овощи и картофель - основное питание в деревне в то время. Не запомнилось то, что какая у них была домашняя скотина, которая тоже могла давать продукты. В зимнее время мы учились в начальной школе и сумели только получить четырёхклассное образование.

Летом все колхозники и неколхозники работали в поле, на лугу по полной программе - в течение всего светлого времени дня, да ещё и прихватывали сумерки, когда можно было визуально рассматривать орудия труда и при этом не нарушать своё здоровье. Весной, как только сходил снег с полей и появлялась возможность убирать прошлогодние сорняки и пожнивные остатки с поля, все без промедления шли выполнять эту работу. После оттаивания почвы на глубину, достаточную для вспашки, шли пахать, боронить, сеять зерновые культуры и садить картофель и овощи. После основных весенних работ без перерывов проводились обязательные уход и содержание посевов и посадок. При этом основная работа заключалась в борьбе с сорняками, которые появлялись и росли быстрее, чем культурные растения.

Наряду с обслуживанием полей летом все также занимались заготовкой кормов - сена, силоса для содержания конского поголовья и продуктивного скота. Наступавшая осень заставляла убирать и обрабатывать выращенный урожай. Колхозники скрупулёзно обмолачивали, очищали и сушили собранный урожай зерновых культур и в первую очередь сдавали его государству по установленному плану, а потом и сверх плана, когда у колхозников власти отбирали зерно и другие продукты не мытьём так катаньем при помощи угроз и насилия.

Так прошли сороковые военные и первые послевоенные годы в беспрестанном труде, в невзгодах, в недоедании, в болезнях. В 1948 году нам с Ильёй захотелось уйти из деревни и поступить учиться куда-нибудь в ремесленное училище или в школу ФЗО.

С такой целью мы приехали в город Омутнинск, в котором было организовано ремесленное училище на базе металлургического завода. Нам хотелось бы научиться работать металлургом или электромонтёром. Но хотя мы прошли медицинскую комиссию, и здоровье наше соответствовало критериям желаемых нами профессий, а других данных у нас не хватало - у Ильи - недостаточное образование, а у меня недостаточные образование и возраст. В приёме в ремесленное училище нам отказали. Мы уехали огорчённые. Не легка ты, дорога к образованию. А больше того нам хотелось попасть в такое учебное заведение больше всего потому, что там сносно и регулярно кормили, что для нас было немаловажной мечтой.

И пошли мы, сели на поезд и покатили туда, куда глаза глядят. Средства кое- какие у нас были и мы сумели проехать по территориям Кировской, Пермской, Свердловской областей и Удмуртской республики. Посмотрели мир, расположенный вдали от своей деревни. Ночевали в поездах, на вокзалах, где нас не оставляли в покое милиционеры, вооружённые длинными, висящими на них до полу, неуклюжими саблями. Мы предъявляли свои справки своего сельсовета с гербовой печатью, и от нас отставали. Только не разрешали спать на скамейках и столах, так как у спящих пассажиров могли скоммуниздить всё. В ту бедственную пору воровства мелкого и крупного было с излишком. На каждом вокзале постояно повторяющиеся нудные и надоедливые призывы к провожающим и встречающим пассажиров, выходившим на перрон родственникам и знакомым. "Граждане, покупайте перронные билеты". Не покупающих такие билеты ловили и выписывали штраф, во много раз превышающий стоимость этих билетов. Государство сдирало лишние деньги с людей. Потом эту денежную повинность убрали.

Мы как бы путешествовали на разных поездах и наблюдали из окон вагонов всё то, что окружало железные дороги, по которым проезжали. Естественная природа -леса горы, долины, реки и речки, это всё естественно и красиво, и мы бесконечно любовались первозданной природой. Мы также радовались, вида возделанные поля, на которых рос и поспевал урожай зерновых культур, и давал надежду, что он будет хорошим, а значит хозяйства будут с хлебом.

Наряду с приятными картинами окружающей местности мы наблюдали и другие вещи - развалины и полуразрушенные остатки деревень, отдельных строений и брошенных жилых домов. Кто - то строил себе жильё, обзаводился хозяйством, работал и обрабатывал поля, выращивал скот и надеялся на лучшее будущее. Много добра пошло в прах. Кое - где видна была жизнь - жилые, покосившиеся, осевшие в землю дома, около которых приютились сараи, в которых содержался домашний скот. Зрелище безрадостное.

На каждой станции идущий пассажирский поезд встречали живущие вблизи люди и предлагали своё приготовленное съестное - горячую картошку, выпечку - пирожки, шанежки, выращенные на своих приусадебных участках овощи - огурцы, помидоры, морковку, собранные в лесу ягоды, грибы, съедобные травы, коренья. Пассажиры охотно приобретали предлагаемый товар - вусные продукты, потому что это были не казённые продукты, продаваемыё здесь же на станции - в киосках, и которые не всегда соответствовали требуемому качеству. Но такому делу - мелкой торговле крестьян, да и не только крестьян мешала власть в виде милиционеров, являвшихся незамедлительно с длинными неуклюжими саблями и распоряжались прекращать эту мелкую торговлю. Законно ли это было?. Закон о спекуляции, действовавший в то время, допускал торговлю товарами, которые производили сами жители. Спекуляции там не было. Колхозники, да и рабочие, продукты производили сами, своим трудом и шли ими торговать, не боясь незаконных действий властей. Не всегда получалось так, как было положено по закону. Произвол. Почему несправедливые гонения на людей, никто не знал. Люди терпели всё и лелеяли постоянную надежду на лучшее будущее. Деньги им нужны были, чтобы купить промышленные товары и одежду, обувь, школьные принадлежности для учащихся детей.

А мы жили в бедной своей деревне, многого не зная, и в поездке нам было интересно узнать, как живут люди в неближнем от нас далеке, и мы смотрели во все глаза на происходящую действительность, при которой та же унылая бедность, неустроенность,

Путешествовать нам долго не пришлось. Мы вернулись в деревню и стали работать в меру своих сил. После того как мы в колхозе справились с уборкой урожая в колхозе, мы пошли работать в лесосеку заготавливать лес. Работа эта нелёгкая и небезопасная. Но не это тяготило нас. Барак, в который поселили нас, практически не приспособлен для нормальной жизни и отдыха после рабочего дня. Дырявый во многих местах, барак продувался всеми ветрами, что не представляло никаких для нас удобств. Он был построен на скорую руку, и по принципу "тяп-ляп" с ошибками, с недоделками. Я не выдержал такое житьё в бараке, ушёл и поступил учиться в школу ФЗО, хотя и с очень большим опозданием. Мои товарищи Николай и Илья остались работать в лесу на весь зимний сезон. Я выучился профессии плотника и уехал работать подальше от своих товарищей. И мне не пришлось больше увидеть Илью, и не узнал, какова дальнешая судьба его. Остаться сиротой в раннем возрасте и работать в тяжёлых условиях, при недостаточном питании, и не сломаться, думается мало кто выдержит.