Котуйская история (СИ)

- Уважаемый, если я не ошиблась, Вы ищете себе партнера для игры?

Перед Сергеем стояла белокурая дама, средних лет. В голубом платье и на шее повязана газовая косынка. Ее чувственный, накрашенный помадой рот, растянулся в улыбке

- Угадала. Я так думаю, играть будем у меня в купе, в плацкарте неудобняк, мешать будут.

- Согласна, но со мной придет парень, будет за игрой приглядывать.

- Как скажешь, мадам, - усмехнулся Резак, - как тебя звать?

- Светлана, а Вас?

- Можешь на "ты". Сергеем меня зовут.

- Во сколько и где?

- Ближе к ночи, седьмой вагон, двери приоткрою, не заблудишься.

- Гарантируешь честную игру?

- А сама - то, можешь без шулерства?

- Почему бы нет.

- Лады. Каким стосом будем играть?

- Естественно фабричным, самопальный не годится.

- Заметано. Я приглашаю, значит с меня стол.

- Надеюсь, со вкусом проведем время, - Светлана улыбнулась.

- Все будет по-человечески, - заверил Резак и, дернув верхней губой, сверкнул золотой фиксой, - вашу ручку фрау - мадам.

Светлана протянула холеную руку, и при легком пожатии Резак почувствовал гладкие пальцы будущей партнерши. Про себя подумал: "На подушечках тонкая кожа, видимо шлифовала пальцы, а такие сильно чувствительны к коцкам (отметина на карте шулерский подход) на стирах. Прожженная стерва, но и мы не лыком шиты".

Резак улыбнулся и прошел в тамбур.

Когда за окнами опустилась мгла, в купе включили свет. При свете лампы Резак и Лешка разглядели гостей. С женщиной пришел сопровождающий, худощавый парень лет тридцати пяти, он почему-то каждые пять минут поплевывал на кончики пальцев, видимо кожа постоянно сохла. Парень сел рядом с женщиной, как раз напротив Лешки. Светлана кивнула в сторону пацана и спросила:

- Он с тобой?

- Брательник мой младший, пусть наблюдает.

Достали каждый свою колоду, распечатали упаковки и стали осматривать. У Резака глаз наметанный, видит обратную сторону на картах, вот он заметил на одной рубашке (обратная сторона карты) линию, немного толще других.

Он сбил карты в кучу и пододвинул к партнерше.

- Стос крапленый. Будем моим играть.

Светлана удивленно приподняла брови.

- Этого не может быть, колоду я купила в Москве.

- Мадам, я этой гребенкой уже лет двадцать, как не чешусь, или играем моим стосом или адью...

- Тогда к тебе встречная просьба: острый ноготь на мизинце обрежь, чтобы на картах коцки не оставлять.

- Заметано, ноготь оставлю, но стиры портить не буду. Мое слово верное.

Светлана, осмотрев чуть ли не каждую карту из колоды партнера, согласилась и игра началась. Она не могла заметить "примочек" в колоде, так как Резак заказывал ее у отменного карточного мастера. Карты от шестерок до десяток были смазаны легким составом мыла, потому лучше скользили, а старше валета покрыты канифолью и потому затормаживались при раздаче. Но, не смотря на секреты, соперница попалась серьезная, память у нее была отменная. Резак постоянно ощущал отсутствие фарта. Ночь вступила в свои права, и игра была в полном разгаре. Масть не шла, Резак нервничал, но вида не подавал. Светлана ухмылялась и прищуривала правый глаз, дымя папиросой. Лешка задремал, для него долгая игра проходила монотонно, и потому он предпочел сон. Зато парень напротив, во все глаза наблюдал за игрой, и за руками Резака, чтобы у него не оказалась вдруг лишней карты.

К утру, Лешка заварил у проводника крепкий чай и Резак, осушив стакан, взял реванш за все проигранные партии. Отыгравшись, он "посадил в мешок" дамочку, она обескураженная проигрышем, сдержанно кивнула и, махнув своему парню рукой, пошла к двери.

- Перекусите чего-нибудь, что, зря я стол накрывал,- ухмыльнулся Резак.

- Свой стол дожидается, - сдержанно произнесла женщина.

- Света, у фортуны всегда бывают свои баловни, видимо ты ее часто очаровывала, но сегодня она решила над тобой покуражиться, - сказал ей на прощание Резак.

- Наверно ты прав, сегодня не мой день, - улыбнувшись, ответила женщина и вышла из купе.

- Эй! Маэстро, нас обокрали, - Резак потряс спящего Алешку за плечо. Он мгновенно пробудился, и ошалело оглядел купе.

- А где эти?

- Ручкой помахали.

- Как сыграл?

- Держи, твоя доля.

Лешка раздвинул купюры веером и удивленно спросил:

- А что так много?

- Бери, бери, напарник. Я трошки вздремну и позже пойду еще партнеров надыбаю (найти), а ты пока сгоняй в вагон-ресторан, возьми еще чего-нибудь пожрать и бутылочку вина не забудь, обмоем мою удачу.

Последующий путь к югу прошел в игре. Попались два горячих кавказца, которые распрощались с содержимым своих кошельков. Затем в купе пришел солидный дядечка в светлом костюме и при шляпе, направляющийся на курорт. Он тоже лишился основной части своих денег. Резак "боговал", настроение у него отличное, дорога не была скучной, он даже не заметил, как поезд приближался к Адлеру.

Резак придремал, а когда открыл глаза, Лешки в купе не оказалось. Он прошелся до двери и увидел в тамбуре пацана, тот стоял и, покуривая папироску, смотрел в окно. Резак закурил и взглянул на смущенного паренька.

- Что, как не родной?

- Серега, ты же сам не любишь, когда мухлюют в карты, я же видел, как ты последнего мужика "приобул".

- Э-э, пацан, я чего - то не пойму, ты кого жалеешь? Лоха, который сидит и тоже мечтает, как бы меня в картишки обыграть. Мы же с тобой не на бану (вокзал) фраера щиплем (воровать кошельки) или гоп-стоп (ограбление) совершаем, а умственную работу делаем... - Резак закашлялся от дыма папиросы, - хотя, в жизни все обусловлено, если возникает какой-то нерешаемый вопрос - бей! Доказывай, что ты прав. Не жалей никого, упадешь, руку мало кто подаст - съедят и не подавятся.

Лешка слушал молча и не возражал, шестнадцать не полных лет - это еще не показатель в жизни, в его мальчишеских глазах было больше правды, чем в хитром и прищуренном взгляде Резака. Теперь он начинал понимать, что существуют разные правила в катранах (притон для азартных игр), есть мастерство картежника-профессионала, а есть шулеры, которые ищут лохов, то есть людей, в чем-то уступающих им.

Лешка еще раз взглянул в окно и представил себе бескрайнее море, чаек, мечущихся над волнами. Людей, красиво разодетых, которые собираются в вечерних ресторанах и их жизнь на юге, так не похожую на существование его с мамой в Юном городке.

- Лешка, пойдем в купе, - отвлек его от мыслей голос Резака, - проводник вон чай разносит, и еще, нам надо подготовиться к большой игре.

Алешка вспомнил мать и подумал: "Теперь хватит денег, куплю мамке красивое платье, она уже давно ничего себе не покупала". Паренек взглянул на Резака и, не стесняясь, спросил:

- Серега, а ты правда мою мамку любишь?

- Когда-то любил, а теперь уважаю. Понимаешь Леха, меня так жизнь воспитала, я бы мог уболтать ее, когда твой отец еще на фронте был, но твоя покойная бабушка предупредила меня, что Анька ждет Кольку. Друга нельзя предавать, запомни это на всю жизнь. Мне шмар в жизни хватает, но любить по - настоящему нужно только одну, которая ко мне потянется душой и сердцем. Мамка твоя Колю любит, я не хочу вставать между ними. Усек?

- Ага. Серега, а почему у тебя наколок нет? - Лешка перешел на другую тему, - а у твоего корешка Моти все руки синие.

- Мне в свое время умный человечек одну вещь сказал: "Пацан, прежде, чем сделать наколку, поинтересуйся, что она обозначает, а то попадешь в камеру с правильной братвой и окажешься в непонятках. Это хорошо, если срежут ее с кожи, а может и так статься - твою наколку примут, как предложение..."

- Какое предложение? - спросил заинтересованно Лешка.

- Партак (татуировка), Лешка - это наглядная паспортина, по ней братва определяет сущность сидельца, кто он, какие масти имеет? Если он сука или пацан, то есть определенные наколки. Так что жизнь у тебя впереди и, прежде чем оставить на теле вечный рисунок, подумай, что ты понесешь его через всю жизнь. Я тоже, еще пацаном хотел наколоть себе на пальцах что-нибудь, долго раздумывал, а потом расхотел.