Байкеры

Минут десять Кей и Трибунал брели по Лесу. Кей недоумевал. Чего ради понадобилось Трибуналу тащить его в эту глушь? Он раздраженно смахивал с потного лица надоедливую паутину, отгонял мошкару и думал о том, что Стае пора срываться, а ему — звонить из ближайшего автомата в больницу. Чего пересчитывать носками байкерсов корни, петлями высунувшиеся из-под земли?

…Здесь собрались все мухи Леса. Тучами они облепили двух голых мужиков, насаженных задницами на затесанные под острый кол стволы засохших сосенок…

С бесчувственным выражением лица Кей рассматривал изуродованные трупы. Он погрузился в тупое равнодушие. Мир больше не вызывал у него интереса. Перед глазами проходили картины далекого прошлого и близкого настоящего. Все — пустое. Все — зря. Кока-Лола, лесные мертвецы и я, Кей, дитя стихии, чье время уходит.

Время — это цвета, которыми освящен и раскрашен мир Стаи. Наступит твой смертный час, Беспечный ездок, ты растворишься во Вселенной, и память о тебе не сохранится в сердцах людей. Мы, байкеры, не нужны людям. Пока мы живы, мы нужны лишь друг другу. Бесцельного ездока не остановить. Ненужный никому, даже себе, он вроде как и не существует. Единственная цель стаи выжить вместе. Стая — это «Вместе-не-страшно».

Смотри! Лови момент! Видишь, как быстро тают цвета стаи? Нарисованный байкерский мир тускнеет и окрашивается в черно-белые тона. Злые времена наступают…

Усталая Стая влетела в Город, торопясь попасть в Нору и отключиться на несколько дней.

Белая, Черная и Рыжая не успели опомниться, как уже стояли на обочине, зажав в руках по несколько бумажек и растерянно глядя вслед скрывшейся с глаз Стае. Кей запоминает: грязные, закопченные, в крови, но с жестким огнем в глазах, они стоят и не верят, что все это произошло с ними.

Кей уверен, что Белая, Черная и Рыжая будут искать встречи и однажды они встретятся вновь. Они уже не могут жить иначе. Они теперь другие.

Трибунал слез с байка и стоял рядом с Кеем, когда тот звонил в больницу. Перед тем как Кей схватился за трубку, Трибунал положил ему руку на плечо и сказал, глядя в глаза:

— На всякий случай… С пассажирами всегда так. Все они однажды выходят. Приготовься забыть ее.

Кока-Лола умерла от потери крови.

Врач говорил медленно, запинаясь. Перед смертью она просила передать Кею, что она сама во всем виновата.

Кей нащупал на лапше узелок, развязал его и разгладил дрожащими ладонями. Грубая кожа, мертвая кожа, почти не помялась.

Слабые у нее пальчики, очень слабые.

Зачем все это, Кока-Лола?