Чужаки

Не доезжая до города, автобус остановился около интерната, и Валентина Станиславовна, вцепившись в плечо Дениса, повела его к парадному входу. Возле кабинета директора она посторонилась, пропуская его вперед, затем вошла сама.

Директор полистала документы и, сняв очки, устало посмотрела на дежурную.

— У него есть брат. Где он? Я не вижу документов.

— Не знаю. Мое дело телячье, — ответила она. — Мне сказали привезти и я привезла.

— Ну конечно, — с возмущением произнесла директор, — а потом мы ищем отцов и матерей, братьев и сестер, чтобы таких, как этот, — она кивнула в сторону Дениски, — в семью вернуть.

— Звоните в приемник, а мне ехать надо, — недовольно сказала Валентина Станиславовна. — У меня автобус скоро. Не ночевать же у вас?

— Ладно, возьму я вашего парня, — махнула рукой директор и поставила печать на акт о передаче несовершеннолетнего Росина.

Валентина Станиславовна поспешно вышла из кабинета. За Денисом пришла воспитательница Руслана Анатольевна и, переодев его в серую казенную одежду, отвела в класс, где мальчишки и девчонки мыли стены и парты.

— А чего Ливнев ко мне лезет, — пожаловалась темноволосая кудрявая девочка воспитательнице.

— Ливнев, прекрати, а ты, Сучкова, не визжи, — сказала Руслана Анатольевна и записала Дениса в свою тетрадь.

— А-а! — вдруг во все горло заорал щербатый мальчишка, облитый грязной мыльной водой. — Урод ты, Ливня.

— Че ты сказал? — Ливнев угрожающе двинулся на подростка.

Руслана Анатольевна, теряя терпение, стукнула книжкой по столу.

— Ливнев! Это опять ты, дрянь!

Не обращая внимания на воспитательницу, он с силой толкнул подростка в грудь. Тот полетел на пол, опрокинув ведро. Руслана Анатольевна подбежала к Ливневу, встряхнула его за плечи и ударила по лицу.

— Че вы деретесь? — обиженно произнес Ливнев, потирая щеку рукой.

— Тебя, придурок, убить надо! — она схватила его за шиворот и вышвырнула из класса.

Ливнев, пройдясь по коридору, подался в туалет. Через некоторое время туда же вошел Денис и вылил воду в унитаз.

— У тебя закурить есть? — спросил Ливнев, рассматривая новенького.

— Нет, я не курю, — улыбнувшись, ответил Денис.

— А я тебя помню, — сказал Ливнев, — ты еще за брата заступился, когда меня из приемника увозили.

— А ты за что его? Ну-у, этого...? — кивнул Денис в сторону класса.

— Кутю, что ли? Да он девчонкам натрепался, что я дрочу по ночам. А эта Сучкова рассказала одной девчонке, которая мне нравится.

— Ну ладно, я пойду, — сказал Денис, поднимая ведро.

— Иди, — кивнул Ливнев, — а то Шушара сюда прибежит.

Так начались первые дни пребывания в интернате воспитанника Дениса Росина. На первых порах он приглядывался к ребятам, старался не спорить с воспитательницей, послушно вел себя на уроках, добросовестно выполняя домашние задания, и Руслана Анатольевна нарадоваться не могла на новичка. Но в душе Дениса, обожженного смертью матери и разлукой с братом, не было покоя, и он втайне вынашивал мысль сбежать из интерната, чтобы, найдя Артемку, уехать с ним к тетке на Кубань.

Ему было безразлично все, что происходило здесь. Он равнодушно воспринимал похвалы Русланы Анатольевны, без внимания оставляя попытки девочек завязать с ним знакомство. Денис тянулся к Егору Ливневу, к этому вечно лохматому, в ссадинах, с черными, как уголь, глазами пацану. Притягивало Дениса к Егору его жизнелюбие и, наверное, бесстрашие, а главное то, что он мог постоять за себя.

Как-то они шли вместе в столовую. Увидев обогнавших их одноклассников, Егор решил догнать их, но у столовой его задержала Руслана Анатольевна.

— А, Ливнев, уроки ты, значит, пропускаешь, а в столовую первым бежишь? — съязвила она.

— Я вообще могу не есть, — обиженно произнес он и повернул обратно.

— Иди-иди, проголодаешься — прибежишь.

Денис сидел за столом вместе с девочками. Во время обеда они постоянно о чем-то шептались. До него донеслось: «Симпатяга какой!»

— Пяткова, хватит Росина разглядывать, — резко одернула ее воспитательница.

— Руслана Анатольевна, я же...

— Все, тихо, — она хлопнула ладонью по краю стола, — когда я ем — я глух и нем.

Денис украдкой спрятал кусок хлеба с котлетой в карман и, обворожительно улыбнувшись девчонкам, сказал:

— Чего-то я не наелся.

Девочки переглянулись между собой и довольные, что могут оказать внимание Денису, протянули ему свои котлеты. Завернув их в носовой платок, он вышел из столовой.

Ночью Денис подошел к кровати Егора и протянул ему припрятанные котлеты.

— Ну спасибо, — шепотом поблагодарил Егор и с жадностью начал есть.

— А почему Руслана Анатольевна к тебе прискребается? — поинтересовался Денис.

— Понимаешь, она хочет лучший класс в интернате сделать, а я ей, как кость в горле. Вот она и добивается, чтобы меня в «спецуху» отправили, — уплетая за обе щеки, ответил Егор. Потом, помолчав немного, продолжил: — В то лето они в Москву ездили, а я в приемнике парился. Кисель и Чубак, с кем я украл сигареты из киоска на автостанции, застучали меня и поэтому я оказался в приемнике. В этом дурдоме я пропарился шестьдесят суток. А за то, что Шушара меня стукнула, я ей устрою! Поеду в Челябинск к прокурору. Она была в приемнике, меня знает.

— А ты когда поедешь? — спросил Денис.

Егор изучающе посмотрел на него.

— Может сегодня ночью.

— А можно мне с тобой?

— Зачем?

— Мне, Егор, надо брата найти, он где-то в Челябинске.

— А не зассышь? От Шушары потом влетит, — предупредил Егорка.

— А я сюда больше не вернусь, — уверенно сказал Денис.

— Если ты сам не вернешься сюда, тебя под конвоем вернут, — вздохнув, с грустью в голосе сказал Егор.

Под утро из спального корпуса интерната выпрыгнули два подростка и во весь дух понеслись к автобусной остановке.

До Челябинска они доехали без приключений и договорились с Егором встретиться вечером у цирка. Весь день Денис колесил по городу в поисках брата. Он побывал в двух интернатах, откуда его выгнали:

— Нечего здесь шляться, — ворчали воспитатели, выпроваживая его за дверь.

Целый час Денис протоптался у цирка, но Егор так и не пришел. Под вечер он решил поехать домой. С бьющимся сердцем Денис подошел к двери и позвонил. Дверь ему открыл то ли армянин, то ли чеченец.

— Че надо? — недовольно спросил он.

— Я здесь жил с братом.

— А-а! Дарагой, тэпэр я здэсь живу.

— А где мои вещи? — спросил Денис упавшим голосом.

— ЖЭК забрал. Слушай, мне говорили, тэбя куда-то сдавалы, ты что, убэжал?

— Нет, у меня каникулы, — уже на ходу бросил Денис.

Переночевал он у друзей, с которыми когда-то ходил в поход. Они ему рассказали, что Влад Алексеевич служит сейчас в милиции.

Утром Денис обошел все интернаты в своем районе, но Артемки там не было.

Тогда он решил искать Артема в самом дальнем районе города. Добравшись на трамвае до Дворца культуры, он долго расспрашивал прохожих, а затем двинулся по улице к пятиэтажному дому с пристройками, скрытому за высокими тополями. Он шел вдоль маленького забора, внимательно приглядываясь к малышам, игравшим на площадке. Вдруг его сердце учащенно забилось: он увидел Артемку, скатывавшегося с металлической горки-слоника.

— Артемка! — выдохнул Денис.

Брат, услышав свое имя, замер, затем огляделся по сторонам и снова стал подниматься по лестнице. Денис перепрыгнул через маленький заборчик и бросился на площадку.

— Артемка!

Услышав знакомый голос, Артемка завертел головой. Увидев Дениса, он радостно вскрикнул и побежал ему навстречу. Вдруг он споткнулся, но Денис подхватил его и крепко прижал к себе.

— Артемка, братишка ты мой, — зашептал Денис, украдкой вытирая слезы.

— Денишка, Денишка, — плача повторял брат, — ты пошему так долго не приешжал? Я по тебе щильно шкушал.

— Артемка, милый ты мой, я так долго тебя искал, я тебя нашел...