Человек-да

Уэг удивленно смотрел на меня.

— А почему ты просто не сказал: «нет»?

Хороший вопрос. Я попытался увести разговор в сторону.

— Красивый галстук, — сказал я.

— На мне нет галстука.

Возникло неловкое молчание.

— Так ты заказал мне пиво? — наконец спросил я.

— Да, — ответил Уэг. — Только я уже его выпил.

— А-а.

— Твоя очередь.

— Да.

Я пошел заказывать пиво.

Мы с Уэгом сидели в углу паба «Лошадь и конюх» и мирно потягивали пиво. Он мой хороший друг. Как и я, любит настольный футбол и беседы на интеллектуальные темы. Мы с ним познакомились на одной свадьбе пару лет назад и с тех пор активно общались. Обсуждали то-сё, в том числе его успешную карьеру на музыкальном поприще. Он собирался отправиться в Германию в качестве инженера с группой «Бастед», а недавно совершил турне по этой же стране с группой «Райт Сед Фред» (хотя в разговорах он почему-то забывает упомянуть об этом). У Уэга весьма своеобразные взгляды на жизнь, которые мы тоже затрагивали в наших беседах. В частности, он искренне верит в то, что его стрижка — «рыбка» — однажды станет последним криком моды, и ему нужно только подождать. А еще он глубоко убежден, что однажды мужчины тоже начнут вынашивать детей, хотя пока и женщины вполне успешно с этим справляются. Правда, с Уэгом, пожалуй, не стоило обсуждать мои проблемы с Ханной, но это я понял позже...

— Ты одно должен понять, Дэнни, — говорил он, — ты тяжел на подъем. Лиззи заставила тебя встрепенуться, но у вас, к сожалению, ничего не вышло. И поэтому теперь ты обижаешься на Ханну за то, что она пытается устроить свою жизнь. Я правильно мыслю?

Уэг мыслил совершенно не в том ключе, но я, следуя своему новому правилу, кивнул.

— Я молодчина, да? Просто супер! — похвалил себя Уэг.

Я опять кивнул и сказал:

— Да.

— Если покопаешься в себе, то поймешь, что это все из-за Лиззи, — продолжал Уэг. — Давай попробую объяснить...

Я задумался о своем...

Не сочтите мои слова за банальность, но я влюбился в Лиззи в тот момент, когда она взяла свою сумочку и показала мне снимок, на котором была запечатлена крупная креветка.

— Моя любимая, — сказала она. — Смотри, какая здоровая.

Это было на третий день Рождества. Мы с нашими общими друзьями сидели в небольшом пабе на углу Брик-лейн.

— Похоже на здоровенную креветку, — отозвался я.

— Покажи ему другое фото, — предложил Роан, парень, который привел нас всех в тот паб. — То, что с большим яйцом.

— Ой, да Дэнни вряд ли это будет интересно, — сказала Лиззи. — Что там смотреть? Обычное большое яйцо.

Но я проявил интерес. Мне и в самом деле хотелось взглянуть на это фото.

Лиззи пошарила в сумочке и извлекла на свет снимок с изображением крупного яйца, который сделала сама.

— Вообще-то, теперь этого яйца там нет, — сообщила она. — Оно находилось в Джилонге — это неподалеку от того места, где я жила, — но по настоянию общественности его оттуда убрали.

Я рассматривал большое яйцо. Как и креветка, оно было довольно крупное, только больше похоже на яйцо, чем на креветку.

— Ты, наверное, думаешь: «Вот дура. Таскает в сумочке фотографии больших яиц и креветок», — предположила Лиззи.

Я так вовсе не думал. Я считал, что это круто.

— Поэтому, друг мой, ты никогда не женишься. Во всяком случае, на женщине.

— Прости, что?

— Ты вообще слушал меня?

— Да.

— И что я сказал?

Я понятия не имел.

— Что-то про женщин?

Уэг фыркнул и закатил глаза.

— Извини, — сказал я. — Просто я... знаешь... думал о Лиззи.

— A-а. Тогда ладно.

— После разговора с Ханной нахлынули воспоминания. Хотя, знаешь, я сейчас на перепутье. Я это чувствую, Уэг. Я меняюсь, и это добрый знак. Отъезд Лиззи стал для меня еще одним поводом, чтобы залечь на дно, не выходить из дому. Представь мое состояние. Одна девушка бросила. Другая — чудесная девушка — уехала; мы с ней даже не успели покадриться.

— С таким настроением, старик, тебе ничего не светит. Бабы будут бросать тебя еще до того, как ты с ними познакомишься, — «утешил» Уэг. — Возможно, уже бросают. Прямо в эту самую минуту, по всей стране, десятки женщин бросают тебя направо и налево и даже не удосуживаются сказать тебе об этом. Возможно, у них даже есть твои любимые компакт-диски, и они поливают тебя грязью в разговоре с вашими общими друзьями, о существовании которых ты не подозреваешь.

— Спасибо за поддержку, Уэг.

Он улыбнулся, как бы говоря: «Не дрейфь, старик». Сегодня Уэг был в приподнятом настроении. Мы пили, смеялись, опять пили. Главным образом, потому что он неустанно повторял: «Ну что, еще по пинте?», и я неизменно отвечал: «Да».

И с каждым глотком чувствовал себя немного лучше.

— Ну... а у тебя есть фотографии других громадин? — спросил я, когда мы покинули паб и зашагали по Брик-лейн. — Или ты снимаешь только креветки и яйца?

— С собой нет, — сказала Лиззи. — Но если хочешь, я могу принести. У меня есть снимок с большим ананасом...

— Замечательно. Фотография большого ананаса — это то, что надо.

Лиззи улыбнулась.

— Ладно. Ты завтра здесь будешь? Идешь к Роану на Новый год?

— Да, конечно.

Я мысленно отметил, что нужно спросить у Роана, где и когда он собирает гостей и можно ли мне тоже прийти на вечеринку, поскольку я уже успел отказаться от приглашения. Как обычно.

— Здорово. Ну а я принесу фото с большим ананасом, — пообещала Лиззи, садясь в такси. — И, если тебе повезет, — добавила она перед тем, как захлопнуть дверцу, — я принесу еще снимок с большой коровой...

Думаю, справедливости ради нужно сказать, что еще ни разу в жизни я так сильно не желал увидеть фотографию большой коровы.

— Ну что, теперь в клуб, да? — спросил Уэг, когда наконец-то прозвенел звонок, оповещающий о скором закрытии паба.

— Да, — уверенно ответил я, как человек, на все сто убежденный в правильности принятого решения.

Уэг опешил.

— Что?

— Да. Идем в клуб. Да.

— В клуб?

— Да.

На лице Уэга отразилось замешательство. Я, конечно, был немного пьян, зато избавился от сомнений и горел воодушевлением. Надо же, всего несколько пинт пива, и я уже рвусь в бой. Просто удивительно.

— В какой клуб?

— У?

— В какой клуб ты собрался?

— Идея твоя, — напомнил я. — Ты предложил пойти в клуб.

— Серьезно?

— Да. Ты всегда зовешь в клуб!

— Ну... только потому, что не ожидал, что ты согласишься! С каких это пор тебя потянуло в клубы? С чего вдруг ты захотел пойти в клуб?

— Потому что ты предложил, Уэг. Пошли. Субботний вечер. Мы в центре Лондона. Нам по двадцать шесть лет. Чем еще нам заниматься, как не по клубам ходить?

— Но... уже почти одиннадцать! Какой бес в тебя вселился?

— Я же сказал! Жизнь дана для того, чтобы жить! Незнакомые люди — это твои друзья, с которыми ты просто еще не успел подружиться! Порой самое опасное — вообще не рисковать!

— Ишь ты, как запел!

— Да.

Уэг с беспокойством смотрел на меня.

— Ты спросил: пойдем в клуб, приятель? Я ответил: да. Так что давай, веди, — сказал я.

И мы пошли искать клуб.

— Так... все эти фотографии громадин... это... твое хобби? — нерешительно поинтересовался я.

— Нет, что ты, — улыбнулась Лиззи. — Эти снимки мне прислали братья. Вроде шутки. И это не просто громадины. Это Громадины. С большой буквы «Г».

— А почему ты решила, что я произнес это слово с маленькой буквы?