Путь (СИ)

— Анджелу? Он никогда не говорил о ней — Феникс совсем недоумевала.

Она распахнула дверь: «Проходь!»

Марио ступил в ее квартиру.

Феникс жила в просторной студии с панорамными окнами. Уже от входа Марио предположил, что она была прямоугольной в плане, с надстройкой возле внутренней стены. Справа от входа протянулся небольшой шкаф-купе и дальше дверь, по-видимому, в туалет. Слева был аккуратный кухонный гарнитур, отделенный от общего пространства импровизированной барной стойкой.

Феникс сняла кроссовочки за порогом. Марио последовал ее примеру. Они вышли из-под надстройки в основное пространство. Справа в углу размещался Г-образный компьютерный стол, заваленный фотками, аппликациями и калькой.

В центре пространства стоял небрежно накрытый куском полиэтилена белый диван. Напротив него небольшой овальный стеклянный столик с набросанными рисунками и пара бескаркасных кресел. Подле них стоял мольберт с фанерным планшетом.

Высота пространства была около четырех метров. Окна начинались на расстоянии полуметра от пола и тянулись почти до самого потолка. Марио заприметил импровизированные ступени и напротив них как будто приотворенное окно. «Должно быть, выход на крышу».

И самым главным среди этого интерьера был Феникс. Не живой, нарисованный. На левой от входа стене. Картина на стене находилась в процессе работы. И казалось, все пространство замыкалось вокруг этого Феникса и тяготело к нему. К нему тянулись все следы краски на линолеуме, концентрация баночек и кистей увеличивалась по мере приближения к картине.

Картина являла собой почти точную копию картины, виденной Марио в Политехе, за исключением того, что по отдельным начальным мазкам зеленого цвета Марио определил, что шар в когтях у Феникс на этот раз будет зеленым.

В общем и целом в пространстве Феникс царил знатный кавардак. Марио даже не понял, зачем здесь надо было разуваться. А Феникс свой беспорядок никак не тревожил.

— «Феникс, несущий людям свободу»? — кивнул Марио на стену.

— Нет! — обиженно произнесла Феникс, — это же «Феникс, несущий людям счастье».

Марио приблизился к картине. Для него диковинной казалась незавершенная картина.

— Я никогда не видел недоделанных картин — сказал он, разглядывая штрихи.

На шпатлевке видны были набросанные карандашом линии. Поверх них ложился тусклый слой краски. И в отдельных местах Феникс уже начала прорисовывать большие цветовые пятна. Возле картины стояла стремянка, которая служила неплохим складом. На верхней ее полке лежала чумазая палитра и куски ткани. На ступеньках по краям стояли разнокалиберные банки, то наполовину открытые, то перевернутые.

Марио двинулся к Феникс и понял, что приклеился к полу.

— Эй, Уголек, выпить хочешь? — крикнула Феникс из-за барной стойки.

Марио отдер ступню от свежей краски и задер ногу. На белом носке отпечаталось аккуратное пятно.

— Да, молока мне налей! — не долго думая, Марио отодрал кусок подвернувшейся бумаги и приклеил его на ступню.

— Какого молока? У меня нет молока, виски будешь? — и как само собой разумеющееся Феникс уже начала наполнять стаканы.

— Эй, эй, стопп! — Марио очутился возле барной стойки и загородил ладонью стаканы.

Феникс вопросительно осмотрела на него.

— Надь, йа… не пью — твердо сказал Марио. — Бросил.

Феникс уставилась на него как на чудо из чудес.

— Нет, ну ты же спортсмен, понятно. Но сегодня же — выходной! — и Феникс сделала вторую попытку наполнить стакан Марио.

— Я не пью ни в выходной, ни в праздник, ни за награду — решительно отвел Марио горлышко большой бутылки.

— Это странно, Аче — Феникс взяла свой стакан и шагнула к окну.

— Я бы назвал это здравомыслием. Наверное, ты сможешь понять меня, со временем.

— Наверное — доверчиво улыбнулась Феникс и отпила.

Она подошла к своему панорамному окну и вгляделась в темноту.

— Ой, Аче, смотри, снег!

Марио обернулся и вгляделся в темное пространство за окном. С неба действительно валили жемчужные хлопья.

— Середина сентября и снег… Что это за…

— Ты что, Уголек! Это же так чудесно! Первый снег это всегда сказка! — Феникс завораживающе смотрела в окно. — Иди ко мне.

Марио подошел и обнял ее сзади. Вместе им было теплее. Чистой щекой Феникс прижалась к щеке Марио.

— Ой, Уголек, а пойдем гулять! Точно! — она обернулась к нему, держа за руки.

А Марио смотрел в её глаза и не мог насытится их теплотой и лучистостью.

— Точно. Я буду звать тебя Зеленоглаз — улыбнулся он.

— Звучит как «Зелибоба». Или почти как Зеленонос, но мне нравится! Я буду Зеленоглаз, если ты пойдешь со мной!

Марио уже было все равно куда идти, главное — идти вдвоем, рука об руку. Он был вместе с ней, а она — это все, что ему было нужно для победы.

— Пойдем, пойдем — начала она упрашивать.

— Вот это? Видела? — он показал ей на ее руки.

— Это сейчас помою! Ура! Ура! Ура! — и Феникс заспешила в душ.

Марио решил посмотреть, где же все-таки Феникс спит. Возле картины Феникса на надстройку поднималась крутая лестница-шкаф. Под ступеньками были глубокие ниши, служившие книжными полками. Лестница поворачивала на углу и делала еще 3 больших подъема на надстройку.

Сама надстройка была разделена на две части декоративной перегородкой с дизайнерскими полками. Поднявшись, Марио отметил исключительную чистоту в деталях. Слева, возле ограждения стоял белый столик с ноутбуком, справа возле перегородки был небольшой диванчик.

За перегородкой Марио увидел невысокую двухспальную кровать, которая больше походила на напольный матрас. Кровать была аккуратно застелена. Возле изголовья лежала книга и блокнот.

Марио мысленно исправил «тройку за чистоту» на четверку. Все-таки Феникс была не такой уж грязнулей.

— Эй, Уголек! А как же Юджи и Скай? — раздалось снизу.

Феникс хотела позвать своих подруг, но Марио настоял на том, что они гуляют только вдвоем.

Еще одним плюсом, помимо умения поддерживать чистоту местами, стала быстрая скорость сборов Феникс. Правда, когда она уже обувала свои кроссовочки, Марио заметил, что она так и не стерла краску с лица.

— Эх, ти! В зеркало-то смотрела, когда руки мыла?

Феникс провела рукой по щеке. Увидела слой краски. И с любовью посмотрела на Марио.

Она ушла в туалет. А Марио смог незаметно всунуть свою ступню с отпечатком в кроссовок.

После всех сборов они наконец спустились на улицу. Феникс непрестанно весело щебетала. Кровь прилила к ее щечкам. Они направились на остановку. Решено было отправится в центр, искать интересных людей.

«Интересно, скучает ли она по «Ягуару» — подумал Марио.

Вскоре подъехал автобус, Марио легко подтолкнул Феникс в плечо. Она улыбнулась и запрыгнула на ступеньку.

Очутившись в салоне, Марио поверхностно обвел взглядом пассажиров и чуть приобнял Феникс сзади, указав «туда» на последний ряд. Они прошли между сидений и заняли места на галерке. Отсюда было отлично видно всех входивших-выходивших и смотревших в окна.

Феникс улыбнулась, показав на смешного персонажа в оранжевой куртке и шапке с большим пумпоном. Он расположился в передней части автобуса, придерживая рукой стул, который, по-видимому, вез с собой. «Все свое вожу с собой» — еле слышно шепнула Феникс. В этот момент казалось, что даже ее веснушки пляшут от счастья.

Автобус понемногу наполнился. Марио приобнял Феникс покрепче. Они пустили еще одну парочку на последний ряд. Феникс сняла варежку и передала Марио один белый наушник-каплю. Марио с удовольствием вставил наушник в ухо.

Феникс слушала своеобразную космическую музыку, отдаленно напоминавшую транс [55]. Она как будто тонкой струей проникала прямо в само сознание, по миллиграммам доставляя эндорфины. Исполнителя Марио не знал. Он протянул руку к телефону Феникс, но та отдернула ее и показала язык. Марио еще сильнее захотел узнать имя исполнителя. Началась шутливая борьба за телефон с щекоткой и смешками. Когда на них стали оборачиваться люди, Марио успокоился. Исполнителя Феникс так и не сказала.