Казино

– Это ты о допинге? – с ехидством спросил равнодушный Машков.

– А ну тебя! – махнул рукой Петр Ильич. – Вот отсюда бы взять в нашу программу кого-нибудь, хоть этих китаяночек с тарелочками, вместо наших старперов, которых Томка наберет. Народ бы валом повалил…

– От столов – к эстраде. И еще раздеть их донага. То-то бы ты порадовался, что никто не играет. Давай-давай, откроем цирк у себя, – охладил его пыл Пал Палыч.

Совпали их настроения, только когда на арене появился тот самый загадочный индус. Он и появился-то необычно – не из кулис, а из-под купола цирка на невидимых нитях из углеволокна, подобно Копперфильду. Едва он опустился на опилки арены, из его рта вырвался огромный язык пламени, от которого он поджег два факела и стал водить ими по обнаженной коже своего торса. Тут же униформисты вынесли на арену реквизит, и следом появилась молодая красавица индианка, ассистентка факира.

Они наклонно установили два деревянных столба на растяжках, соединив их канатом на высоте трех метров. Помощница встала рядом с одним из столбов спиной к выходу на арену, а Сомнат Сингх взял со столика несколько явно тяжелых металлических колец и, против ожидания зрителей, не стал ими жонглировать, а начал метать одно за другим в столб. Они с силой врезались в дерево, образовав несколько ступенек, по которым он легко взбежал наверх к канату.

– Представляешь, что было бы, если бы он промазал и попал в девушку? – спросил Козырев.

– Бр-р. Он и кидал эти кольца в сторону кулис, чтоб в зрителей не запустить, – догадался Машков. – Это же страшное оружие, совсем как у этой кобылы Зены.

– Какой еще кобылы? – удивился Петр Ильич.

– А, я забыл, что ты телик не смотришь…

И тут Козырев понял, чем занимается в свободное время его друг, все еще не узнанный им до конца за десять лет. Он-то думал, что у того есть какие-то тайные увлечения, потому что Машков, если не торчал на службе в казино, неизменно находился дома – как ни позвонишь, он всегда отзывался. Петр Ильич еще гадал, с кем это неженатый Пол коротает безвылазно свой досуг: с девочками или с… мальчиками? Ведь Пал Палыч никогда не реагировал по-мужски ни на одну из красавиц, табунами бродящих по залам «Голден эг». А он, мужик в соку, оказывается, смотрит телевизор. Причем, судя по его осведомленности в вооружении Зены – Петр Ильич вспомнил, что его Сашка с увлечением смотрел детский сериал про похождения этой мужеподобной воительницы, – смотрит все подряд!

Тем временем Сомнат босиком прошел несколько шагов по канату, замер на его середине и вдруг непринужденно выполнил на нем несколько замысловатых йоговских асан, в которых обычный человек не смог бы удержать равновесие и на ровном полу. Потом он дошел до второго столба и приготовился спускаться вниз. А спускаться ему предстояло босыми ногами по кромкам лезвий нескольких мечей. Девушка предварительно перерубила каждым из них довольно толстые палки, демонстрируя их остроту, а потом без видимых усилий повтыкала их в столб, отчего они образовали подобие винтовой лестницы. По ней-то и спустился босиком загадочный индиец прямо на… кучу рассыпанного внизу битого стекла. Он спокойно улегся на нее голой спиной, а ассистентка встала на его грудь и изящно исполнила несколько движений из традиционного индийского танца, энергично притопывая босыми ногами в звенящих кольцах на щиколотках. Сомнат встал, короткой судорогой сухих мышц спины скинул с нее остатки стекол и приступил к следующему фокусу. Он вытащил из столба один меч, воткнул его рукоять в отверстие стола, влез на него и уперся голой грудью в острие клинка. Короткий рывок тела – и акробат застыл горизонтально в воздухе, расставив руки и ноги, опираясь на острие меча лишь одной точкой своей мускулистой груди. Пропарив так несколько секунд, он снова встал на стол, вынул из него меч, открыл рот и погрузил в него довольно длинное лезвие почти по самую рукоятку. Это был финал.

Все это действо происходило под индийскую ритмичную музыку, то и дело заглушаемую аплодисментами и криками изумленной публики.

– Нет, я видел подобное по телику: лежание на стекле, глотание огня… Но вот так – грудью на меч! – воскликнул оживившийся Машков. – Слушай, Клоун, уж ты-то знаешь все их хитрости: он складной, меч этот? Но тогда как он на него опирался? Кнопочка небось какая-нибудь.

– Нет, здесь все взаправду, – почему-то вздохнул Козырев. – Этот парень из гениев…

– Так давай заангажируем его в наше шоу к Тамаре! – вдруг предложил Пал Палыч. – Предложим хорошие бабки, а уж он отработает.

– Да не поедет он! И чего это ты вдруг шоу озаботился – это не твои проблемы. Или цирк зацепил наконец?

– Ну да, впечатляет! Пойдем за кулисы, поговорим с ним.

– Да брось ты, пустое это дело, – заартачился Козырев. – Нечего время зря терять. Да и цену он заломит такую, что мы не потянем.

– Давай так, я беру на себя все затраты, – продолжал настаивать Машков. – Но тогда и прибыль от его выступлений будет моя. Да я его запущу по клубам…

– Смотрю, в тебе проснулся бизнесмен. Уж не хочешь ли ты наконец решить свои материальные проблемы с помощью этого индуса?

– А что, может, и так, может, и так… – немного загадочно ответил Пал Палыч. – Пошли!

Петр Ильич с явной неохотой поплелся за другом, уверенно шагавшим по направлению к гримуборной Сомната Сингха, но перед самой дверью глубоко вздохнул и состроил некое подобие приветливой улыбки и постучал.

Дверь распахнулась, и показался индус. Он уже снял свою чалму, и его длинные черные волосы, рассыпавшись кольцами по плечам, обрамили еще мокрое от пота лицо. Он удивленно уставился на непрошеных гостей.

– Ну здравствуй, Цыган, – сказал вдруг Козырев, раскрыв дружеские объятия.

– Чаек! Какими судьбами?! – ошеломленно воскликнул индус на чистейшем русском языке.

– Ничего себе вопросик! – немного наигранно засмеялся Петр Ильич. – Является покойник с того света и спрашивает у живых: «Какими судьбами?»!

Машков недоуменно переводил взгляд с одного на другого, вглядываясь в лицо Сингха с еле заметной тревогой. Тот коротко глянул на него и снова повернулся к Козыреву.