Воды слонам!

Чарли не соврал копу. Почему я не дома? Мой дом здесь.

ОТ АВТОРА

Замысел этой книги возник у меня неожиданно. В начале 2003 года я собирала материал совсем для другой книги, как вдруг в «Чикаго Трибьюн» появилась статья об Эдварде Дж. Келти – фотографе, который в 1920-1930-х годах объездил всю Америку с передвижными цирками. В статье меня больше всего впечатлила фотография, и я даже купила два альбома фотографий старых цирков: «Туда и ступай: Фотографии Эдварда Дж. Келти» и «Странные, сумасбродные, сказочные: Американский цирк глазами Ф. У. Елейзера». Пролистывая их, я попалась. Бросила книгу, которую собиралась писать, и с головой окунулась в мир передвижных цирков.

Начала я с того, что получила список книг, которые стоило прочесть, у архивиста «Мира Цирка» в Барабу, штат Висконсин – именно там проводил зиму цирк братьев Ринглингов. Многие из этих книг уже давно разошлись, но мне удалось найти их у букинистов. А через пару недель я вылетела в Сарасоту, штат Флорида, где находится цирковой музей Ринглингов: там как раз случилась распродажа дубликатов редких книг из коллекции музея. Когда я вернулась, в кошельке у меня недоставало пары сотен долларов, но зато книг я привезла столько, что сама не могла поднять.

Еще четыре с половиной месяца я провела, приобретая знания, необходимые для того, чтобы воздать должное избранной мною теме. Мне пришлось проделать еще три путешествия: я вновь съездила в Сарасоту, побывала в «Мире Цирка» в Барабу и выбралась на выходные в канзасский городской зоопарк вместе с бывшим слоноводом, который учил меня слоновьему языку тела и рассказывал о поведении этих животных.

История американского цирка столь богата, что множество самых необычайных событий, нашедших отражение в моем романе, я заимствовала либо из рассказов о реальных событиях, либо из анекдотов (а в истории цирка граница между теми и другими весьма размыта). Это байки и о бегемоте в формалине, и о приболевшей четырехсотфунтовой толстухе, которую во время парада возили по городу в клетке для слона, и о слонихе, которая постоянно вытаскивала из земли кол и воровала лимонад, и еще об одном слоне, сбежавшем и пойманном в чужом огороде, истории о льве и мойщике посуды, втиснувшихся под одну и ту же раковину, о главном управляющем, которого прикончили и закатали в шатер, и многие-многие другие. Кроме того, я включила в роман ужасные, но самые что ни на есть реальные трагические события, связанные с ямайским имбирным параличом [29], в период с 1930 по 1933 год унесшим жизни не менее ста тысяч американцев.

А еще мне хотелось бы привлечь внимание читателя к двум цирковым слонихам давних времен, и не только потому, что их история послужила дая меня источником ключевых сюжетных моментов, но и потому, что эти старушки заслужили, чтобы о них помнили.

В 1903 году слониха Топси убила дрессировщика, скормившего ей зажженную сигарету. В те поры цирковым слонам прощали одно-два убийства, коль скоро они не трогали зрителей, но на счету Топси это было третье. Владельцы Топси, которую показывали тогда в луна-парке Кони-Айленда, решили превратить ее казнь в публичное шоу, но объявление о том, что они собираются прибегнуть к казни через повешение, вызвало волну недовольства: в конце концов, разве не было это наказание слишком жестоким? Не лишенные находчивости владельцы Топси обратились к Томасу Эдисону. Эдисон годами «доказывал» опасность открытого его конкурентом Джорджем Вестингаузом переменного тока, время от времени публично казня электрическим током бродячих собак и кошек, а то и корову или лошадь. Но слон – это было что-то новенькое. Эдисон принял вызов. А поскольку электрический стул к тому времени стал официальным способом казни в Нью-Йорке вместо гильотины, общественные протесты прекратились.

Поговаривают, что Топси накормили морковкой с цианистым калием не то во время предыдущей, неудавшейся попытки казни, не то прямо перед казнью электрическим током, но факт остается фактом – Эдисон принес кинокамеру, надел на Топси сандалии с медной обшивкой и пропустил через нее ток напряжением в шестьдесят шесть тысяч вольт на глазах у пятнадцати тысяч зрителей, убив ее за десять секунд. Эдисон, убежденный, что этот трюк окончательно и бесповоротно дискредитировал переменный ток, еще долго показывал снятый во время казни фильм по всей стране.

Закончим не столь душераздирающей историей. В том же 1903 году труппа в Далласе приобрела у легендарного Карла Гагенбека слониху по кличке Мамаша. Гагенбек утверждал, что такого умного слона он в жизни не видывал. Новые дрессировщики Мамаши, вдохновленные этим заявлением, взялись за дело, но были жестоко разочарованы, обнаружив, что не могут заставить Мамашу ничего сделать, кроме как ходить туда-сюда. Она оказалась настолько бесполезной, что «ее постоянно перебрасывали от одного цирка к другому». Когда Гагенбек навестил Мамашу в одном из ее пристанищ, он крайне огорчился, что слониха оказалась настолько тупой, и сказал ей об этом по-немецки. И тут до всех внезапно дошло, что Мамаша только по-немецки и понимала! Совершив это открытие, Мамашу выдрессировали по-английски – тогда-то и! началась ее блестящая карьера. Слониха скончалась в 1933 году в весьма преклонном возрасте – восьмидесяти лет от роду, в окружении друзей и товарищей по труппе.

Топси и Мамаша – вам посвящается…