Сволочи

УЗКАЯ КАМЕНИСТАЯ ДОРОГА В ГОРАХ... РАННЕЕ УТРО

По узенькой каменистой горной дороге, натужно ревя двигателем, ползет вверх ЗИС-5 с белым фургоном, по бортам которого написано: «Казплодовощторг».

Именно этот фургон мы уже видели у здания Казахского НКВД.

На особо крутых участках овощной фургон переходит на совсем нижнюю передачу, двигатель разражается воем и фургон продолжает свое неумолимое движение наверх...

В кабине гражданские водитель и пассажир. Только у пассажира в ногах лежит автомат. Не с круглым диском, а с новомодным рожком.

ВНУТРИ ОВОЩНОГО ФУРГОНА...

...а изнутри белый фургон «Казплодовощторга» — нормальный, черный, без единого окошечка, глухой тюремный «воронок» для перевозки заключенных. И «обезьянник» для них — самый что ни есть тюряжный, с выгороженным отделением для конвоя.

Два вооруженных конвоира — сопровождающие. Но не в форме, а в штатском.

Кроме Котьки-художника и Тяпы, в «обезьяннике» еще несколько пацанов. Все они отгорожены от конвоя железной решеткой с дверью.

Тускло горит в «обезьяннике» двенадцативольтовая лампочка. Плафончик заармирован толстой решеткой, как и положено в «воронках».

Тощий пацан в наколках забился в угол — втихаря «смолит косуху». То есть курит «козью ножку», в которой табак смешан с анашой. С планом...

Конвойный потянул носом, учуял характерный запах плана, увидел пацана с косухой, негромко приказал:

— Ну-ка погаси немедленно!

Перекурившийся пацан поднимает, соловые глаза, еле ворочая языком, говорит сопровождающему:

— Начальник херов... Чего хлебало раззявил?.. В рот тебе ишачий болт по самые яйцы... Мы теперь свободные люди! Комсомольцы, блядь... Понял?..

Один из конвоиров передает своему напарнику портфель с сопроводительными документами и молча отпирает решетчатую дверь «обезьянника».

Входит, покачиваясь на рифленом полу ползущего вверх фургона, поднимает с металлической скамейки перекурившегося пацана за шиворот и резко, отточенным движением ударяет его кулаком в живот.

Пацан мгновенно скрючивается, глаза у него выкатываются, широко открытый рот судорожно пытается глотнуть воздух...

Он падает на скамейку, затем соскальзывает на железный пол «воронка» и разражается неудержимой рвотой с кровью...

Сопровождающий затаптывает еще дымящуюся косуху, входит в конвойное отделение, запирает за собой решетчатую дверь и спокойно говорит:

— Тут тебе не милиция, комсомолец.

УЗКАЯ КАМЕНИСТАЯ ГОРНАЯ ДОРОГА. ОЧЕНЬ ЯРКОЕ СОЛНЦЕ...

...Все круче и круче подъем...

С одного борта над фургоном нависают острые, жутковатые скалы, с другой стороны чуть ли не под колесами — гибельная пропасть без конца и краю...

Все громче ревет двигатель, все медленнее ползет вверх белый фургон с невинной надписью по бортам: «Казплодовощторг»...

ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР. ТЕМНОТА НА ГОРНОЙ ДОРОГЕ

...только рычание автомобильного двигателя на низких передачах... Только глаза фар во тьме дергаются из стороны в сторону из-за каменистой неровной дороги...

Высвечивают перед собой всего лишь метров двадцать, а дальше — мгла...

Слева скалы, справа — километровая пустота...

Но вот автомобиль выполз из мглы в случайный свет луны — это белый фургон «Казплодовощторга» спускается вниз — в Алма-Ату...

РАННЕЕ УТРО В ГОРАХ. УЗКАЯ ДОРОГА...

Но теперь скалы справа, а пропасть — слева...

Белый фургон «Казплодовощторга» с захлебывающимся двигателем упрямо ползет наверх... Везет в школу новых «первоклассников»...

И СНОВА КРОМЕШНАЯ ТЬМА НА ГОРНОЙ ДОРОГЕ...

Снова — только одни глаза фар пытаются прорваться сквозь черноту ночи...

Раскачиваются желтоватые усталые глаза невидимого белого фургона, возвращающегося вниз, в ночной город, чтобы хоть немного передохнуть, а...

...РАННИМ УТРОМ ПО УЗКОЙ ГОРНОЙ ДОРОГЕ...

...с новым «живым грузом» вскарабкиваться к бывшему «джайляу» — к месту доставки этого страшноватенького «груза», который уже с утра творит на этом секретном плато нечто невообразимое!..

ШКОЛА ГОРНОАЛЫШЙСКИХ ДИВЕРСАНТОВ

...ДРАКА!!!

Жестокая, безжалостная, звериная драка!..

Больше сорока четырнадцати— и пятнадцатилетних мальчишек участвуют в этом бессмысленном и жутком побоище...

Десятка два пацанов уже переодеты в школьную альпийскую униформу — ботинки с толстыми шерстяными носками, теплые маскировочные штаны, свитера, ветровки...

Еще пятнадцать — пока в том, в чем были захвачены и арестованы...

Десяток парнишек только что выскочили из топящейся бани — мокрые, со слипшимися волосами, в мыльной пене... Кто в трусах, кто и просто голышом, но с тяжелой шайкой в руке. И эта шайка сейчас очень грозное оружие!

Двенадцать взрослых, очень сильных физически, тренированных энкаведешных мужиков, мастеров спорта СССР — альпинистов, горнолыжников, снайперов, специалистов рукопашного боя — растаскивают и расшвыривают пацанов по всему спортгородку школы, но прекратить этот кошмар им никак не удается!..

Хрипы, стоны, крики, глухие удары, мат, визг пацанов заглушают крики взрослых, которым в этой свалке тоже достается, несмотря на всю их профессиональную выучку.

И только пятеро не участвуют в драке — два пленных немца, преподаватели горно-взрывного дела, и...

...Тяпа с Котькой-художником, которого через окно раздачи склада железной ручищей держит за капюшон ветровки пожилой квадратный кладовщик Паша.

— Жаль, мне отсюда не выйти!.. — в бессилии рычит Паша. — Оружия на складе — завались... А ты стой, сукин кот, не рыпайся!

— Стою же, отпусти, хрен моржовый! — огрызается Котька.

— Вот этот же «хрен» тебе и в грызло!.. — отвечает ему Паша и для удобства наматывает Костин капюшон на руку.

В руках у Кости Чернова непонятно откуда взявшаяся лыжная палка со стальным наконечником. Костя держит эту палку, как копье, готовый в любую секунду отразить нападение...

— Ах, ножичек бы мне!.. Ах, перышко бы мне сейчас в руки!!! — стонет из-за Костиной спины маленький воинственный Тяпа. Но Художник вжимает Тяпу в стену склада, говорит:

— Тебе еще одна мокруха нужна, засранец?!! Стой и не дергайся, как свинья на веревке!.. Их толковище нас пока не касается, понял?!

Несколько пацанов уже залиты кровью...

Рассечена бровь у кого-то из тренеров...

...переводчик, сплевывая сукровицу, кричит по-немецки своим подопечным взрывникам из соединения «Эдельвейс»:

— Что стоите?! Не видите, что творится?!! Помогайте!!!

Немцы беспомощно разводят руками:

— Нам нельзя... Мы — пленные!..

— Можно!.. Сейчас мы в одной команде... Это же бандиты, сволочи!.. Я разрешаю!!! Вперед!.. — кричит переводчик, расшвыривая озверевших пацанов.

— Ах, так?! — обрадованно говорит второй немец. — Прекрасно!

И оба немца бросаются на помощь взрослым русским. Но вот какого-то пацана зашибли слишком сильно, и он упал без сознания. Кто-то из тренеров истошно кричит:

— Доктора!!! Доктор!.. Мать вашу, где вы там?!

Из маленькой санчасти выбегает доктор в белом халате со стетоскопом на шее. И тут же получает от кого-то из пацанов прямо в глаз!

Мгновенно рассвирепевший доктор хватает обидчика одной рукой за штаны, другой за шиворот и отбрасывает его в кучу дерущихся...

...а сам тут же склоняется над пацаном, потерявшим сознание.

Следом за доктором из штабного домика выскакивают радист с наушниками на голове и полковник Вишневецкий.

— Пошел! — приказывает радисту полковник, а сам исчезает в домике.... чтобы тут же появиться на пороге с немецким «шмайсером».

Он задирает ствол автомата вверх и дает длинную очередь в солнечное утреннее небо...