Второй шанс

— Превосходно, — вдруг согласилась Хайди. — Найду кого-нибудь другого. Не беспокойся. Серьезно. Мне уже пора идти, столько еще дел на сегодня…

Она резко замолчала, слушая папины доводы, на которые только вздыхала и качала головой.

Может, нам вернуться в детскую? Но не успела я подумать об этом, как Изби запищала, и Хайди обернулась и увидела нас.

— …мне надо идти, — повторила она и повесила трубку, даже не попрощавшись, а потом вскочила со стула и с виноватым видом обратилась ко мне: — Ох, Оден. Извини, она, наверное, разбудила тебя. Я разговаривала по телефону и…

— Да ладно, все равно собиралась вставать, — успокоила я Хайди, передавая заулыбавшуюся при виде мамы малышку.

Хайди прижала дочку к груди, легко похлопывая по спинке, и прошла к кофеварке. Налила две кружки кофе и, передав мне одну, сказала:

— Представляешь, подскочила еще в четыре утра и сразу занялась планированием дел, которые кровь из носу, а надо успеть закончить за оставшиеся пятнадцать часов. И только расставила все по полочкам, и тут звонит твой отец и сообщает, что не сможет сегодня посидеть с малышкой. Мол, надо срочно лететь в Нью-Йорк на встречу с агентом по поводу новой книги.

Присев за стол, Хайди удобнее устроила Фисбу на коленях, а я предложила:

— Ну, хочешь, посижу с сестренкой?

— Ты? — Она покачала головой. — Ни за что! Пойдешь на пляжную вечеринку, и никаких разговоров!

— Не очень-то и хочется.

— Нет уж, обязательно иди! У тебя же свидание!

Я пожала плечами, опуская взгляд на кружку.

— Что такое? Мне казалось, ты рада? — забеспокоилась Хайди.

Что ответить — не знаю. Как объяснить сомнения, не покидающие с тех пор, как я выбрала пурпурное платье? Странно, только почему-то мне очень грустно, будто выпускной закончился, так и не успев начаться.

— Может, дело в том, что выпускной бал — не настоящий. Понимаешь? Будет, конечно, весело и интересно, но совсем не так, как если бы я пошла на тот, настоящий бал, — призналась я.

Хайди задумчиво гладила малышку по спинке.

— А если посмотреть с другой стороны? Подумай, ведь это большое везение: у тебя появился второй шанс все-таки побывать на выпускном вечере, и только от тебя зависит, останется ли он в памяти как одно из самых прекрасных событий в жизни.

— Пожалуй, так.

— Послушай. — Хайди отставила кружку в сторону. — Да, сегодняшнему балу до идеала далеко, но в мире вообще нет ничего идеального. Поэтому иногда приходится самому творить чудеса. Подтолкнуть судьбу в спину, так сказать. Понимаешь?

На память пришло, как мы с Илаем бегали с моим квестом. Боулинг, бои едой и доставка газет обычно происходили в ночное время и совершенно не так, как бывает в детстве. Однако замечательных воспоминаний осталось не меньше. Наоборот, они приобрели особый будоражащий душу оттенок, потому что связаны с Илаем и с тем временем, что мы провели вместе.

— Знаешь, ты абсолютно права, — немного помолчав, согласилась я с Хайди.

— Вот видишь! — улыбнулась мачеха. — Приятно слышать. Хоть одна хорошая новость за весь тяжелый день!

— Все будет хорошо, — заверила я, допила кофе и, решив налить добавки, по пути подхватила кружку мачехи. — Раз уж проснулась, буду помогать. Скажи, что надо делать?

Вспомнив о запланированных на сегодня делах, Хайди застонала, вынула желтый блокнот из ближайшей коробки и начала листать.

— Нужно отнести украшения в зал, забрать чашу для пунша и встретиться с диджеем в десять утра. Пусть проверит звук. Да, надо расплатиться с поставщиками воздушных шаров, а то они отказываются работать без предоплаты. Теперь еще придется искать сиделку.

Я поставила перед ней полную кружку кофе и села рядом. Изби с интересом рассматривала меня. Я протянула руку и погладила мягкую щечку. Через минуту сестричка крепче прижалась к маме, а потом и вовсе закрыла глаза и заснула безмятежным сном посреди царящего повсюду хаоса.

К полудню я встретилась с поставщиками шаров, дважды побывала в зале, где пройдет пляжная вечеринка, и потянула мышцу в плече, помогая Хайди затащить декорации на сцену — огромный деревянный постамент в виде волны с золотой рыбкой, сооруженный местными умельцами. Потом отправилась домой за коробкой с бокалами для пунша и встретила по дороге Джейсона.

Он вышел из машины, припаркованной у самого въезда к дому, а когда увидел меня, сначала застыл от неожиданности на месте, а потом помахал рукой:

— Оден! Целый день пытаюсь дозвониться до тебя! Почему не отвечаешь?

Ой, а я, кажется, в спешке забыла сотовый телефон на кухонном столе!

— Сегодня с утра столько дел, вот все и бегаю, — извинилась я.

— Твоя мачеха уже рассказала, — сообщил Джейсон. — Я нашел домашний номер твоего отца. Мне повезло, в городе только две семьи с фамилией Уэст.

За его спиной я увидела Адама, вышедшего из магазина велосипедов с красным байком, на руле которого висела табличка «Садись и крути педали». Адам оставил велосипед возле скамейки, а сам вернулся внутрь магазина, громко хлопнув дверью.

— В общем, — замялся Джейсон, — мне надо поговорить о сегодняшнем вечере.

— Давай.

— Я не… — Он замолчал, потом собрался духом и продолжил: — Я сегодня не смогу пойти.

Лицо вспыхнуло, сердце екнуло. Господи, с чего такая реакция?! Будто снова сажусь на велосипед, переживая чувство страха перед неумолимо надвигающейся судьбой.

— Ты отказываешься сопровождать меня на бал? — с изумлением переспросила я. — Опять?

— Понимаю, как это некрасиво с моей стороны, — сморщился он. — Если после сегодняшнего дня перестанешь со мной здороваться, не обижусь.

Здесь мне следовало бы возмутиться и заклеймить Джейсона позором, но я не стала. Просто молча стояла и ждала объяснений — ведь должны же они прозвучать?!

— Понимаешь, сегодня на конференцию приезжает докладчица, — затараторил Джейсон. — Руководитель студенческого движения. Благодаря ее стараниям в Гарварде, который она в свое время окончила, произошли значительные изменения в жизни студентов, а теперь происходят и в Йеле, где она посещает юридический факультет. Для меня такое знакомство очень важно.

Я по-прежнему молчала. Кстати, из магазина снова вышел Адам, на сей раз толкая перед собой маленький зеленый велосипед с туго накачанными колесами, лоснящимся черным сиденьем и наполированным рулем, сверкающим на солнце. «Счастливого пути!» — гласила надпись на знаке.

— Понимаешь, — тем временем продолжал Джейсон, — ее лекция пройдет после полудня, а вечером за ужином она встретится с отличившимися студентами, чтобы поделиться опытом. Вообще-то абитуриенты не приглашаются на званые ужины, но она прослышала про мой проект о круговороте в обществе, которым я занимался в прошлом году, и…

Молча слушая, я наблюдала, как Адам вывел из магазина очередной велосипед с двумя сиденьями. На руле висела табличка в форме сердца «Ты прекрасна».

— Послушай, — наконец-то закончил свою речь Джейсон, — мне надо быть на том ужине. Прости ради бога, Оден.

Знаете, что я поняла в тот момент? Что нисколько не расстроилась из-за Джейсона, который в очередной раз «кинул» меня перед выпускным балом. Яркий румянец на щеках и бешено бьющееся сердце не всегда свидетельствуют об обиде, то же самое происходит, когда сильно разозлишься. Значит, судьба решила не давать нам с Джейсоном второго шанса, зато предоставляется отличная возможность дописать конец истории по своему усмотрению.

— Отлично! — ответила я.

Джейсон удивленно моргнул:

— Правда?

— Правда! — Я перевела дыхание. Как ни странно, но я действительно не лукавила. — Обойдусь как-нибудь.

— Обойдешься? — Я кивнула. — Господи, Оден, спасибо за понимание. Честно говоря, я опасался, что разозлишься. Но ведь мы с тобой из одного теста, так? Только ты можешь понять, что такой шанс выпадает раз в жизни…

Джейсон еще говорил, но я уже обошла его и взяла курс на магазин велосипедов. Вслед неслись высокопарные слова о понимании долга и обязательств, о вкладах в будущее общества — навязшие в зубах модные слова и идеи. В том месте, куда я направилась, все проще и естественней. За лето, проведенное в Колби, я поняла, что важен даже не сам путь, а то, как ты его выбираешь. Поэтому, перед тем как войти в магазин, я сняла табличку с надписью «Счастливого пути!», молясь про себя, чтобы пожелание сбылось.