ИнтерКыся. Возвращение из рая

Хотя, как сказал Джек, с «пуленепробиваемостью» этого стекла администрация отеля малость погорячилась. Или их самих напарили, когда в дорогих номерах отеля специальная фирма меняла обычные стекла на «пуленепробиваемые».

— Плюс еще пятьсот долларов мистеру Моше Фейгельману сегодня утром... — задумчиво проговорил Тимур. — Дорогого стоишь, Браток!

Про деньги Браток, конечно, ни хрена не понял и вопросительно посмотрел на меня одним глазом. Одним, потому что в момент полета, когда Браток своим рылом вышибал в гостиной пусть даже не очень «пуленепробиваемое», но достаточно крепкое стекло, он заработал себе здоровенный фингал под левым глазом. Глаз запух, и не сильно интеллигентная рожа Братка теперь приняла уж совсем глуповатое выражение.

— Прибавь еще жратвы для него долларов на сто, — сказал Джек.

— Которой ему хватит максимум дня на три... — уточнил Тимур.

— Про что это они, Шеф? — тревожно спросил меня Браток.

Растолковывать Братку социальное устройство мира, где за каждый шаг нужно отстегивать и отстегивать, не хотелось до смерти! Да и не Кугуаро-Пумское это дело — вникать во все наши заморочки.

— Все! Все!.. — нервно сказал я, невольно хлестнул себя хвостом по бокам и слегка отвел уши назад. — Я его принял к нам на работу, я за него и отвечаю. Все расходы на этого обалдуя — из моих денег...

— Пошел ты со своими деньгами знаешь куда?! — процедил Джек. — Считай, что ты его только ПРИГЛАСИЛ на работу, а ПРИНИМАЛИ его мы все втроем. Вот втроем и несем расходы. Ясно? Лучше спроси его, как у него с лапой. Болит?

— Как у тебя с лапой? — спросил я Братка по-Животному.

— С какой, Шеф? — тупо вытаращился на меня Браток.

— С задней, больной, дубина!..

— А-а-а... Порядок, Шеф! Зализал в лучшем виде. Приказывайте, Шеф, что еще нужно сделать? — в простодушном рвении спросил Браток.

А у меня и сил уже не было ответить что-либо толковое.

— Пошел ты в жопу... — только и сказал я ему.

— Это как?! — искренне удивился Браток, но с готовностью посмотрел себе под хвост.

Скромно молчавший до этого момента Боб вдруг неожиданно хихикнул, и на мгновение мне показалось, что он понял все, о чем мы трепались с Братком по-Животному! Только я хотел его об этом спросить, как...

... МНЕ И БРАТКУ ОДНОВРЕМЕННО ПРИВИДЕЛОСЬ, ЧТО К НАМ ВОТ-ВОТ ДОЛЖЕН НАГРЯНУТЬ ПИТ МОРЕНО!..

И мы нечаянно, ХОРОМ сказали одну и ту же фразу. К сожалению, сработала инерция предыдущего диалога, и мы с Братком произнесли эту фразу по-нашему, по-Животному:

— К нам едет Пит Морено!

Естественно, ни Тимурчик, ни Джек ни хрена не поняли. А Боб (вот ушлый китаец!..) запросто перевел нас на английский:

— Браток и Мартын говорят, что сюда едет мой шеф — мистер Морено.

— Ты и это умеешь?! — поразился я по-шелдрейсовски.

— Ничего хитрого. Просто нужно быть чуточку повнимательней, чем обычно, — сказал Боб. — Язык «Шелдрейсовский», как ты его называешь, и язык «Животный» — это...

Боб поискал максимально точное сравнение и вдруг сказанул:

— Ну как русский и украинский... Русские считают, что украинцы разговаривают на искалеченном русском, а украинцы убеждены, что русские говорят на изуродованном украинском.

— Точно!!! — воскликнул Тимур. — У нас в колонии из-за этого среди пацанов были такие крутые разборки!.. Боб, миленький! Но ты-то откуда все это знаешь?!

— Животный язык — от мамы и бабушки, а про русский и украинский — от одного очень симпатичного москвича. Мы его в прошлом году брали по многомиллионному «бриллиантовому» делу, и до суда мне пришлось с ним подолгу болтать. У меня от него даже один сувенирчик остался...

Боб задрал левый рукав майки, и в том месте, где у Людей рука прикрепляется к туловищу, мы все увидели небольшую, но глубокенькую ямку со стянутой внутрь кожей.

— Такой интеллигентный, обеспеченный человек, а стрелял просто отвратительно! Странно, правда? — сказал Боб.

— А где он сейчас? — спросил Тимур.

— По совокупности статей наши дали ему двадцать лет, а русские власти его у нас выпросили. Якобы по их каналам за ним еще что-то там числилось. Он так не хотел лететь в Москву, так плакал!.. А через месяц мы узнали, что он умер в их тюрьме от острой сердечной недостаточности...

— Замочили лося, чтобы пасть не разевал и рогами не шевелил, — мрачно по-русски пробормотал Тимур.

— Что?.. — не понял Джек.

— Ничего... Это я — Кысе, — ответил Тимур.

Тут дверь нашего бунгало распахнулась, и на пороге появился Пит Морено:

— Не ждали?

— Почему же? — усмехнулся Джек. — Мы были предупреждены о твоем приходе.

— Кем? — подозрительно спросил Пит и налил себе полстакана виски.

— У каждого свои источники информации, — ответил Джек и погладил нас с Братком по загривкам.

— Ну, нечистая сила!.. — Пит шлепнул виски до донышка и уже ради трепа, в шутку, по-английски спросил: — Как лапа, Браток?

Вот когда мы все чуть не попадали в обморок!

Это когда Браток своим хриплым, хамским голосом вдруг ответил Питу Морено на вполне приличном шелдрейсовском:

— Порядок, Пит. Не боись!.. Завтра буду в шикарной форме!

После сегодняшнего нападения Братка на слесаря-мексиканца, по делам службы оказавшегося в нашем саду, стало понятно, как вчерашние непрошеные гости — эти два немецко-русских убивца — проникли к нам в бунгало. Они просто были информированы о проходе в НАШ садик со стороны общей отдельной территории.

Джек сказал, что даже если двери из сада в комнаты были закрыты изнутри — для таких профи открыть их было бы плевым делом. Но скорее всего мы и сами забыли запереть эти двери. Уж больно впопыхах мы вчера уезжали к Морту в Пасадину. Ибо никаких признаков насильственного открывания двери они с Питом и Бобом не обнаружили.

Итак, выражаясь сухим протокольно-полицейским языком:

1. Все, что доктор Морт Пински обещал вчера вечером, он сегодня и сотворил. В своем жутко секретном «Джей-пи-эл», в собственной лаборатории он снял компьютерную копию с проекта русского ОКУЯНа. Считаю своим долгом напомнить: ОКУЯН — это Оптический Квантовый Усилитель с Ядерной Накачкой, способный осчастливить Человечество всего мира, но способный это же Человечество и уничтожить!