Анна Фаер (СИ)

И вдруг появился Дима. Он бежал по лужам в своим розовых тапочках-зайцах и на ходу открывал зонтик. Ещё мгновение – и на мне уже его куртка, а над моей головой зонт и дождь больше меня не волнует. Как хорошо.

- Что? – спросил он тревожно.

- Я сбежала из дома. И теперь уже не за что не вернусь.

- Брось! Сейчас же возвращайся домой,- он дотронулся до моей ладони. – Да ведь ты вся замёрзла! У тебя губы синие.

- Я не вернусь. Если я вернусь, то стану на колени и поддамся этой чёртовой системе. Я не хочу быть чьим-то рабом!

- Сейчас не время!

- Нет, время! Время, Дима! Время, чтобы встать с колен и начать орать! Нам нужна свобода! Мне нужна свобода!

- Посмотри, к чему она тебя привела,- сказал он с болью в голосе.

- Конечно! Ты не понимаешь! Тебя устраивает положение вещей! Тебя устраивает быть пешкой в чьих-то руках, а вот меня нет! Мне это всё надоело.

- Фаер! – сказал он так, что я поневоле замолчала.

Это был тот самый тон, которым он пытался вправить мне мозги в школе. Ох, чёрт! Я поцеловала его тогда. Это, наверное, никогда мне не даст покоя. Зачем я это сделала? Может, сделать это снова, чтобы он заткнулся?

- Посмотри на себя! Ты сейчас не в том положении, чтобы говорить о свободе или чём-то в этом роде. Сейчас есть проблема гораздо более важная!

- Ты просто не понимаешь меня! И никогда не понимал! Ты слишком тупой, чтобы всё это понять!

- Фаер! – грубо остановил меня он. – Разве я не обещал тебе всегда помогать в твоих идиотских планах? Разве я не помогал?

- Помогал. И что с того? Ничего это не значит! Ты всё равно даже не понимал, ради какой цели всё это делал. Плевать, что ты помогал! Не нужно оправдываться!

- Я не оправдываюсь! Мне, если хочешь, вообще плевать!

Но я же вижу, что ему совсем не плевать!

- Не строй из себя не пойми кого! Это тебе не поможет, уж совсем ты отбитый!

- Фаер! – сказал он разъярённо.

Видимо он устал от этих сцен. Но я не собиралась умолкать.

- Что?! – спросила я яростно. – Что ты вообще тут делаешь? Ты ведь даже не понимаешь меня! Иди домой! По любому никто никогда не сможет мне помочь! Никто даже не захочет! Мир жестокий, и все думают только о себе! Как люди могут говорить о дружбе? Какая дружба может существовать? Я стояла весь вечер под дождём, а ты в это время спокойно спал! Тебе плевать! Всем всегда плевать! Никто не о ком не заботится! Все думают только о себе!

- Да?! – мой яростный тон передался Диме. – Ты в это на самом деле веришь?! Я надеюсь, что ты шутишь! Ну, или ты слепая и ничего вокруг не замечаешь! Мне дождь за воротник льёт потому, что я зонт держу так, чтобы тебе было лучше. Я отдал тебе свою куртку потому, что ты замерзала. Конечно, все думают только о себе!

Я растерялась. Ведь он прав, прав от самого начала и до конца. Зонт расположен так, что он почти весь надо мной одной. А вся спина Димы, я уверена, точно мокрая. И он выбежал в одной майке, чтобы отдать мне свою куртку. Он понимает. Понимает, в каком положении я оказалось. Он понимает, что я нуждаюсь в помощи.

- Что же тогда получается? – спросила я тихо.

- То, что всё не так, как тебе кажется. Люди не такие уж и твари. А мир не так уж и плох. Не нужно было кричать о рабстве. Может, мы и рабы, но мы рабы, которые уверены в своей свободе. Ты не должна отнимать эту уверенность.

Дима чихнул. Его нос сморщился, как у чихающего котёнка. Я сделала шаг вперёд, чтобы он тоже стоял под зонтом.

- Но, нужно ведь всем открыть глаза. Я же рассказывала тебе о том, про что говорил Алекс.

- Алекс! – глаза Димы зло сузились. – Как ты вообще можешь упоминать этого ублюдка? Ты ведь сейчас здесь стоишь именно из-за него! Это он тебе промыл все мозги, он всучил тебе эти глупые революционные мысли!

- Нет, это мои собственные мысли. Никто мне мозг не промывал.

- Промывал! Алекс! Я ненавижу его! От него одни лишь проблемы! Набил бы ему его наглую, зажравшуюся, лисью морду, если он только был бы здесь.

- Остынь,- постаралась улыбнуться я. – Алекс хороший, а ты его совсем не знаешь.

- Он ни черта не хороший! Он всё испортил! Помнишь, как всё было славно? Помнишь, как хорошо было этим летом? Тогда у тебя ещё не было всех этих сумасшедших идей. Ты хотела просто жить вечно. Я ведь обещал тебе в этом помогать, поклялся Орионом. Чёрт возьми, мы только для этого Орион и создали! Мы создали его потому, что ты хотела сделать мир лучше. Ни о каких революциях и бунтах ты не говорила. Нам было хорошо! Ты была так счастлива! А сейчас мне на тебя смотреть больно. Помнишь, как мы танцевали на пляже, когда Макс играл на гитаре? Вообще, ты помнишь то путешествие? А как ты получила воздушный шарик своей мечты? А то, как мы вызывали духов у тебя дома? – он посмотрел мне в глаза, и я поняла, что сейчас что-то будет. – Я помню. Я всё это помню. Помню, как ты улыбалась, помню, как у тебя сияли глаза. Ты нравилась мне такой, какой была. Без революционных взглядов, без озлобленности. Я просто хочу, чтобы ты была счастливой. Я не хочу, чтобы ты стояла осенью под дождём и проклинала всех и вся! Не хочу. И знаешь почему? Знаешь?

Дима заглянул мне в глаза и положил свои ладони на мои дрожащие от холода плечи. У меня появилось нехорошее предчувствие, и сердце начало бешено колотиться. Вот он наклонился, его губы прямо у моего уха. Я даже чувствовала его горячее, обжигающее дыхание. Он прошептал:

- Я хочу, чтобы ты была счастлива потому, что я всегда лю…

О, нет! Нет! Только этого мне не хватало!

- Заткнись! – крикнула я грубо.

И… и заплакала. Нет, я не то, чтобы заплакала, нет. Я разрыдалась. Меня нельзя была остановить. Я знала, что выгляжу жалко, я знала, что мне нельзя плакать, но я плакала. Захлёбывалась слезами. Видели когда-нибудь, как маленькие дети плачут? Они готовы реветь целый день. Готовы реветь так громко, как только способны. Вот так вела себя я.

Всё, что обрушилась на меня сегодня, я хотела выплеснуть вместе со слезами. Все обиды, неудачи, горести. Я изливала это. У меня больше не было силы, держать всё в себе, и поэтому я плакала. Дима растеряно стоял передо мной. Он не знал, что сказать. Не знал, смотреть ему на то, как я плачу, или смотреть в сторону. Он, как, впрочем, и все люди, которые сталкиваются с подобной проблемой, не понимал, что ему нужно делать. Поэтому что-то делать пришлось мне.

Я обняла его посильнее. Вот теперь он не будет себя укорять, что не сделал ничего. Теперь, он будет думать, что сделал всё, что только можно было сделать в этом случае. Ну, а ещё он не забывал держать надо мной зонтик. Этому я благодарна. Я вся пропитана дождём и своими солёными слезами. Мне воды больше не нужно.

Я плакала очень сильно, но недолго. Слёзы закончились. Внутри стало пусто. Я почувствовала усталость. В голове было тихо, а ноги едва меня держали. Я хотела уснуть. Лет, этак, на сто.

- Даже не думай рассказывать кому-нибудь о том, что я плакала,- сказала я, ещё один раз тихо всхлипнув.

- Да, даже не думай,- раздался неожиданно голос Макса. – Фаер не переживёт такого позора. Ты же знаешь, что у неё проблемы с её гордостью.

- Ты? – вырвалось у меня радостно и при этом немного растеряно.

Я обернулась. Да, передо мной был Макс. Тепло одетый, в своём длинном пальто с высоко поднятым воротником. Да ещё под зонтом. Он не из тех, кому нравится мокнуть под холодной водой, льющейся водопадом с неба. Хотя кому, это вообще может нравиться?

Но я была немного счастлива, увидеть Макса. Это будто ещё одна маленькая капелька тепла и света в той тьме, которая сейчас повисла надо мной.

- Отвернись! – сказала я испуганно. – Я вся заплаканная!

- Более того, ты вся в грязи и у тебя колено разбито.

- Не смотри на меня,- я гордо отвернулась к Диме.

Макс добродушно рассмеялся.

- Давно ты тут? – спросил у него Дима.

- Хотелось бы прийти пораньше,- Макс увильнул от ответа. – Вы так и собираетесь здесь стоять?

- Нет! Я замёрзла и промокла до нитки! – стала жаловаться я.