Снежная сказка

— Вы откуда такие? — отдышавшись, спросила Лариса, на цыпочках проводя ряженных на кухню, чтобы сделать сюрприз плачущим возле елки детям.

— От верблюда! — ответила ей Пысюк, утоляя жажду прямо из плоского носика электрочайника. — Из городской Администрации мы…

Тут Лариса разглядела угрожающе торчащую из кармана ее кафтана монтировку. «Вы там никого?..» — сказала она и, в ужасе, умолкла.

— Все живы остались, успокойся! — осадила ее Пысюк. — Пришлось доверительно побеседовать с мальчиком Вовой, который стал нынче нашим мэром. Кое-что напомнить из детства золотого ему пришлось… Тяжелый разговор получился… Чего эти к нам привязались — не понимаю!

— Значит, Неля, надо еще в милицию заехать потом с поздравлениями, — тонким голоском пропищала Жарикова. — Милиция тоже в нашем секторе.

— Само собой, Ксюха, — без прений согласилась Пысюк. — Вот ты видишь, какая петрушка получается? Ведь вначале было всего три адреса левых! Всего три! Дом престарелых дал сразу девятнадцать дополнительных адресов, детский дом — тридцать восемь, а сколько детский онкологический центр адресов дал — подумать страшно! Но ничего! Как-нибудь справимся! Время до Нового года у нас еще имеется! Извини, что к тебе, Лариса, запоздали маленько…

От традиционно предложенной хозяйкой рюмки чая подруги досадливо отмахнулись.

— Отстань ты с этой водкой, Лариса! — сказала Пысюк. — Нам ведь еще рулить и рулить! Да и к детям все же в пьяном кураже вылезать неловко. Извини, в другой раз! Давай-ка, детишкам Новый год устроим!

С этими словами они прошли в гостиную, где опасливо жались к елке заплаканные дети Терехиной: мальчик и девочка, восьми и шести лет соответственно. Пысюк достала небольшую губную гармошку, а Жарикова — бубен, с каким у них когда-то ходила воспитательница еще в яслях. Лариса Викторовна сама себе удивилась, что еще помнит про себя такие древние подробности.

Жарикова ударила в бубен, но раздался не надоевший с раннего детства треск металлических бляшек, с которым они когда-то маршировали по группе, а серебряный перезвон колокольчиков… Пысюк дунула в гармошку, та запела сама по себе, с потолка посыпались какие-то яркие искорки, и у елки захлопали в ладоши Игорек и Леночка… В дверь тут же надсадно застучали. Лариса опасливо выглянула в глазок, но вместо вполне ожидаемой милиции на площадке и прилегающих лестничных маршах стояла плотная толпа детей разного возраста со всего их дома…

— Тетя Лариса! К вам Дед Мороз со Снегурочкой настоящие приехали! Мы в окошко видели! Их дяденька Арбазумян от милиции спас! Пустите нас тоже! Пустите! Мы и Люсю Арбазумян с собой привели! — вопили дети, отталкивая оторопевшую Терехину.

Когда она, закрыв входную дверь, вернулась в гостиную, елка уже стояла не возле шкафа с посудой, а посреди комнаты на табуретке, а вокруг нее, с громкой песней про елочку, вышагивали дети всего их двора. Крошечная гостиная показалась ей неожиданно просторной, с потолка на головы гостей сыпались мыльные радужные пузыри и разноцветные искры, звенели колокольчики, сияли сосульки на елке, по-настоящему искрился иней, сделанный Ларисой из папье-маше… В руку Терехиной тут же вцепилась чья-то маленькая теплая ладошка, и она, неожиданно для самой себя, громко подтянула общему хору: «… и много-много радости детишкам принесла!»

Хотя гирлянда перегорела еще с утра, но на мощный троекратный крик детворы «Елочка зажгись!» все лампочки загорелись, как ни в чем не бывало. Потом Жарикова выставила с кухни еще один табурет, на него вставали самые маленькие, среди которых были едва научившиеся лепетать карапузы: «С Новым годом, Дед Молоз! Доставай-ка, сто плинёс!»

Лариса уже не удивлялась, что для каждого маленького гостя в мешке Пысюк находился какой-то подарок. Встав в огромную очередь, протянувшуюся через весь коридор, она, волнуясь и переживая, судорожно вспоминала стихи про зиму.

Однажды, в студеную зимнюю пору

Я из лесу вышел. Был сильный мороз…

Она вспомнила это стихотворение, которое она рассказывала еще в детском саду! Сама вспомнила! Только два раза она запнулась, но, слушавшая ее с огромным вниманием Снегурка, тут же напомнила ей строчки.

— Молодец, Ларисочка! — ободряюще сказал ей Дед Мороз, и Лариса вся залилась краской от смущения. — Похлопаем, дети, Ларисе! Какой замечательный, поучительный стишок она нам рассказала! Это про то, как надо папе и маме помогать! Кто завтра будет помогать папе и маме?

Последние слова Деда Мороза потонули в счастливом крике: «Я! Я! Я тоже буду помогать!» Всех, добровольно изъявивших желание помочь родителям, Снегурка одаривала по кругу большими шоколадными медалями в блестящих обертках. Лариса подумала, что ей за такой большой стишок достанется всего одна шоколадка, как всем. Она чуть было не расстроилась, но Дед Мороз тут же сказал: «Вот тебе, Ларочка, подарок за стишок! Порадовала Дедушку Мороза! Потом посмотришь, дорогая!»

— А сейчас, дети, становимся в прощальный хоровод! — закричала Снегурочка, стуча в бубен. — Нам еще столько адресов надо посетить в нашем секторе Зет-прим-7869, тяжелый у нас нынче сектор, нечего сказать! А до Нового года надо непременно управиться! Всем вам веселых каникул! Больше гуляйте! Не болейте! Горку вам завтра починят, каток зальют, фонари зажгут! А если всего этого не сделают, то Дедушка Мороз придет к ним в Новый год и всех заморозит!

Дед Мороз угрожающе потряс над головой монтировкой. Дети покатились со смеху, представив, как всех взрослых дяденек и тетенек, которые ничем подобным никогда не занимались, заморозят под Новый год. Дурачась, они стали со Снегуркой изображать ледяные фигуры, в которые должны были превратиться все работники ближайшего ЖРП N14 «Комфорт». Потом все дружно встали в хоровод, каждый под мышкой зажимал по небольшому пакету с подарком. Лариса тогда еще подумала, как хорошо это придумал Дед Мороз, что подарок надо будет раскрыть после того, как сам он уже растает. Наверно, она тогда будет радоваться вместе со всеми подарку, поэтому она даже плакать не будет, что Дед Мороз покинет их на целый год…

Действительно, когда Жарикова и Пысюк как-то незаметно исчезли из хоровода, почти никто не плакал, кроме самых маленьких. Но и они почти сразу умолкли, заворожено глядя на подаренные Дедом Морозом сверкающие вертушки, выплевывавшие со звоном цветные конфетки, если они нажимали на правильные клавиши, угадывая буквы и цифры… Шестиклассница Вера из 18-й квартиры обнаружила в пакете ноутбук, о котором даже боялась мечтать… К ней тут же подсели дети постарше играть в захватывающие сказочные приключения деда Мороза в Администрации их города и Комитете по управлению государственным имуществом — с погонями, стрельбой и битвой гоблинов с рыцарями. Причем рыцари были вполне в духе современности, — все, как один, они были одеты не в латы, а в джинсы и майки, и внешне чем-то отдаленно напоминали дядю Толика Арбацумяна…

А Лариса все боялась развернуть свой пакет. Потом она увидела, что ее Игорек никак не может справиться с красивой оберточной бумагой своего подарка. Он отворачивал лист, пакет тут же набухал, веревка, которую Игорек не догадался развязать сразу, натягивалась, мешая подарку развернуться. Возле Игоря уже стояли улыбающиеся мальчики и девочки со своими подарками в руках. Лариса помогла Игорю развязать веревку, и уши резанул многоголосый детский крик: «У Игорьки теперь ролики! Настоящие! Игорька, а нам покататься дашь?» Дети трясли коньками, роликами, велосипедами… какими-то управляемыми санками… Тут Лариса вместе с малышами кинулась с восторженным визгом к елке, на которой вдруг вместо игрушек повисли в ярких обертках огромные шоколадные зайцы, запевшие в общем веселье развязным хором: «Я шоколадный заяц! Я ласковый мерзавец! О-о-о-о!..»

И, перекрывая общий шум и гвалт, возникшие при срывании зайцев на добрую память, с верхушки елки сочным мужским баритоном со странным акцентом неожиданно заголосила двоившаяся в глазах звезда с крупным миндалем в карамельной глазури: «Двэ звэзды-ы… двэ сладких по-овэсти!..»