Баку + Симона = ..

Желтый 'Бэмри' метнулся в воздух, полетел на Север.

- Останови машину, - приказала Симона.

- Зачем?

- Приземлись, я хочу поцеловать тебя, - гордо скомандовала Симона.

Баку посмотрел на нее так, будто видел ее впервые.

Машина спустилась на землю, к розовым скалам, с грохотом притормозила. Они не вышли на воздух, сидели в кабинке машины.

Симона пристально глядела в глаза Баку, тот не отводил взгляд.

Они цепко всматривались друг другу в ротик, скользили глазами по щекам, издавая слабые стоны.

Они глазами затрагивали чувствительные струны низменной плоти. У Симоны была чудесная кожа, молочная, белая, без изъянов.

В современном мире целовались без контакта, на расстоянии.

Так продолжалось минут 10, потом наши герои продолжили свое путешествие на север страны.

4.

В 7 часов вечера они прибыли в район Закатала, тут же спустились к коричневому домику у высокого черного ската.

Во дворе домика верандовая качалка, колодец, рядом стояла белого цвета летучая машина 'Норд'. Из дверей дома пробивался слабый луч света.

Гостеприимство потеряло свое значение, все летели в гости к совершенно незнакомым людям без предупреждений.

Баку с Симоной вошли за калитку, двинулись во двор, прошли к дому. Веяло знойным душком, как бы морем, хотя моря не было вообще, тем более тут. Воздух в горах разжиженный, но этого не чувствовалось, тут во дворике было что - то не так.

Их встретил мохнатый мужик лет 40. Высокий, глаза хищника, глаза наполненные водой, будто из чистого горного озера. сутул, взгляд хоть и открыт, но чем - то был напуган. Физиономия напоминала лицо падающего коршуна с глубокой вмятиной на лбу. Это был индеец, пришелец из Южной Америки, из племени Буа - Чуа, ему нравился Азербайджан, решил он здесь пожить. По его мнению, легенда гласит, что мир начался вращаться именно отсюда, с этой, азербайджанской земли началась земля. Звали его Ариэль, известный в этой округе.

- Здравствуйте, милые мои! - он поздоровался с ними по английски, одним взмахом улыбки.

Баку улыбнулся на его приветствие, Симона, словно голубка, смотрела на свои ноги, робко утутюживая свою блузку, прикрывая пляжную изнанку.

- Колодезной воды, соленого чеснока, или зеленого чаю? - предложил им мужчина, скосив глаза.

- Нам бы переночевать, а завтра хотим к водопаду полететь, - ответил Баку, у него разболелся зуб.

- Без проблем, милые гости! Располагайтесь, дом к вашим услугам. А я пока займусь хозяйством, - сказал со смехом бородатый хозяин, прошел к задней части домика, где наши путники заметили белый сарай, построенный в готическом стиле.

Взошли и воссияли звезды. Ночь налилась тишиной.

Баку и Симона вышли на воздух поглядеть на луну. Услышали шорох за домиком, он донесся со стороны сарая. Потом стукнула рама, потом треск, гулкое дверное бухание. Они энергично прошлись к окну, прильнули лицом к стеклу.

В холодной полутемной комнате Ариэль в черном халате в рукавицах с профессиональной ловкостью подвешивал птиц на досчатой стене головой вниз. На большом железном столе был изрядный урожай мертвых птиц: чайки, голуби, воробьи, коршуны. Ариэль сбивал, стрелял птиц, убивал их, потом, собирая в мешок, приносил сюда, к себе домой, и тут он начинал проводить операции. С удовольствием выкорчевывал им печень, сердце, нутро, по полу разбросаны перья, на столе застывшая кровь. Он посветил фонариком нутро чайки, подошел к умывальнику, вымыл руки, присел на край стула пить чай. Потом издал звучный голос, выпустил пар, подошел к столу, стал обрабатывать коршуна.

Рядом на плите сковорода, он подошел к огню, с целлофана высыпал сердце и печень коршуна на сковороду, стал жарить потроха птиц. Готовился плотно и толково поесть.

Баку с Симоной были поражены увиденным. Сердце Симоны на миг

сжалось в острый комок; раздулось, бухнуло.

И в этот момент Баку вмесите с ней ворвался в комнату. В дымчато - розовом помещении пахло смрадом. В дальнем углу на стеклянных полках стояли ветхие книги, рядышком белый громоздкий ларец.

Увидев их, Ариэль чуть не свалился на пол.

- Что - о!...Вы тут?...- он медленно полуприсел.

- Да, мерзавец! - злостно вскрикнул Баку. - Ты значит убиваешь птиц, а ведь это души людей, ублюдок! Да как ты посмел, ванна поноса!

- Кто вам дал права заходить сюда...- пытался было возразить Ариэль.

- ...Ты сию же минуту уберешься из этих мест, иначе я сдам тебя в полицию! - неистово кричал Баку, подобрав с пола тесак. - Ты что, не боишься, что души этих несчастных птиц восстанут?! Ты же гореть будешь в аду!

- Перестаньте...

- Уберите всех птиц отсюда, закопайте где нибудь в стороне, - предложила Симона.

Баку стал кричать, его рот двигался, но он как бы охрип, губы двигались беззвучно. Симона прикусив нижнюю губу, поглядела на него, ее брови полезли вверх. Баку указал Ариэлю на дверь.

Ариэль кивнул головой в знак согласия, послушно собрал всех птиц в серый мешок, крадучись вышел из дома, будто повторял театральную сцену. С мерзким и жалким видом направился к выгребной яме за холмиком у сосняка. Был слышен его приглушенный смех.

Квартиранты проследили за ним, пока он не исчез за поворотом.

- Грустно как стало, Баку, - процедила сквозь зубы Симона.

- Н - да..., пошли спать, - фыркнув, ответил Баку.

Потом все смолкло, стало тихо. Баку с Симоной долго не могли заснуть, на столе с особым изяществом горели свечи. Рядом книжка - комикс Гасанова.

Под утро поднялась райская буря, метель, говорят, такого тут не было давно. Полил мощный ливень, потом град, ветер рвал деревья. Сущее тропическое начало, будто происходила ужасная катастрофа.

Лишь через три часа погода устаканилась, небо просияло, солнышко взглянуло.

Ариэль так и не появился.

Баку с Симоной стали собираться к водопаду, Баку искупался, но услышав крик Симоны, выбежал на веранду с мылом в ушах. Симона с растрепанными кудрями хлопала ресницами, показывала вверх, кричала. А там, на небе стаи птиц, они летели очень низко, почти касались головы людей. Они стукались друг об друга, перекрывая свои же движения, неслись дальше. Странно щебетали, кричали, птицы были разные: чайки, вороны, лебеди, орлы.

Лица птиц были отчетливо видны. И все они лицом напоминали Ариэля. У всех птиц одно и тоже лицо, одни и те же глаза, подбородок, надбровные дуги, и у всех на лбу вмятина. Все птицы лицом смахивали на Ариэля. Воздух был мускатным, деревья как бы погрузились в тайну. И небо стало каким - то малиновым, в клеточку. Это действовало волшебно.

- Этого не может быть, Баку! Смотри, они летят близко, как они похожи на этого гнусного Ариэля! Так не может быть! - кричала Симона, указывая на чайку, пролетевшего совсем близко. Она тряслась от липкого озноба.

- Почему не может?...Очень даже может, - ответил Баку.

5.

Когда Баку с Симоной прибыли на водопад на своем летающем 'Бэмри', их по пути на воздухе обогнал синий 'Хашат'.

За рулем сидел парень лет 18, он сделал жест Баку, означающий, 'спускайся, есть разговор'.

Симона хлопала ресницами, ничего не понимая.

Баку приземлился, выскочил из кабины на рыжий песок, за ним последовала Симона.

Перед ними синим блеском сверкал двукрылый 'Хашат'. Сзади красивый пейзаж водопада. Воздух свежий и прохладный. Брызги воды касались их лиц.

Хозяин 'Хашата', высокий блондин в узком жакете, гладкий, матовый парень аргентинского пошиба. Облик у него был легкий и стремительный, глаза яркие, в них летала усмешка. Крылом торчал испанский гребень в крутой волне волос - черных с атласным отливом.

Он вплотную, фасонисто подошел к Баку.

- Эй, мальчик, эта девочка мне нравится, давай, дуй отсюда! - нагло заявил парень, бросив на Симону холодный взгляд оценщика.