Роман о любви и терроре, или Двое в «Норд-Осте»
Роман о любви и терроре, или Двое в «Норд-Осте» читать книгу онлайн
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
15 июля 2002 г., 11.22
Ты смешная леди, мой Персик!
Сейчас вечер, и я один в своем доме.
Обычно я ложусь спать примерно в 3.00 утра, но сегодня я много вкалывал и пролил столько пота на жаре!
Насчет артрита. Знаешь ли ты, что это болезнь иммунной системы? Порой, когда начинают болеть суставы, твое тело лечит их так быстро, что иммунная система принимает эту активность организма за инфекцию. И атакует суставы, разрушая их еще больше. То же самое произошло с моими большими пальцами на руке и ноге, это наиболее распространенный вид артрита на севере Европы и в Англии. Мои предки – выходцы из этих краев. Надеюсь, твоя сестра сумеет мне помочь. Когда у меня случился первый приступ артрита, я чуть не умер – жара в 104 градуса по Фаренгейту длилась у нас две недели, это поубивало множество людей. Я потерял 12 кг за три недели, мои колени и локти так размякли, что я едва ползал по полу с кровати в туалет.
Но теперь я практически здоров. И лишь иногда левое колено болит и мешает мне спать.
Помнишь этот холодный ветреный полдень, когда мы были в военном музее и остановились выпить кофе в маленьком уличном кафе? Мы смотрели на голубей. Холод и длинная прогулка растревожили мое левое колено. Когда мы вернулись в отель, я принял болеутоляющую таблетку. Но в теплую погоду я чувствую себя хорошо.
А еще больше меня лечит счастье!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Это очень эффективно!
Спокойной ночи, с любовью,
Сэнди.
16 июля 2002 г., 5.28
С днем рождения, Котенок!
Я желаю тебе хорошей погоды и счастливой судьбы. Улыбайся и будь счастлива. Я надеюсь, что твой следующий день рождения мы справим все вмеcте.
Сэнди.
18 июля 2002 г., 12.54
Привет, мой Персик!
Мы чудесно поболтали по ICQ! Раньше я никогда не пользовался этой программой. Она замечательна, но я тоскую по твоему прекрасному голосу.
Я хочу, чтобы ты получала мои электронные письма всегда, когда просыпаешься по утрам. Но сегодня не успел послать тебе письмо перед работой, а когда приехал на работу, оказалось, что там полно проблем. Я не присел всю ночь! Все оборудование поразили какие-то невидимые вирусные монстры, которые жрут электронику. Пришлось выгонять их за дверь с помощью дубины.
Теперь я дома и готов уснуть стоя. Но я доберусь до постели и помечтаю о тебе.
Спокойной ночи, я люблю тебя очень,
Сэнди!!!!!!
20 июля 2002 г., 4.32
Персик, я на работе, сегодня конец рабочей недели, и я счастлив. Завтра я займусь ремонтом дома и другими делами. Если смогу дозвониться, мы поговорим по телефону.
Котенок, мой автоответчик хранит твои послания, и они значат для меня куда больше, чем ты можешь себе представить.
Когда моя дочь была маленькой девочкой, она оставляла мне свои послания на автоответчике, а я переписывал их на аудиокассету. Я храню эту пленку по сей день…
С любовью,
Сэнди.
Из зарубежной прессы
Газета «Гардиан»:
Время заложников истекает
Чеченские террористы, взявшие в заложники 600 человек в московском театре, предупреждают, что начнут расстреливать пленников сегодня на рассвете, если Кремль не начнет вывод из Чечни своих 85 000 солдат. Срок их ультиматума истекает в 6 утра.
Чеченцы освободили вчера без всяких условий 21 заложника, включая восемь детей и двух раненых. Но все попытки добиться освобождения 70 иностранцев, включая двух британцев и четырех американцев, окончились провалом.
Позвонив из театра на радиостанцию «Эхо Москвы», заложница Анна Андрианова сказала: «Мы чувствуем, что что-то ужасное висит в воздухе».
Из Российской прессы
02.00-04.30. Журналистов попросили удалиться с одного из главных постов на 2-й Дубровской улице, откуда лучше всего просматривался фасад ДК.
По улице один за другим к зданию штаба проследовало несколько автомобилей с правительственными номерами. Эти авто сопровождали милицейские машины. Очевидцы наблюдали и группу из трех разведчиков, которая ушла на зады здания.
05.02. Неожиданно погасли прожектора на здании Института совершенствования человека, освещавшие центральный вход в ДК и площадку с автомобилями перед ним.
От штаба по руководству операцией под цепочку «КамАЗов», груженных песком и бетонными плитами (они отгораживают штаб от Дворца культуры), по одному стали пробираться спецназовцы. Стараясь оставаться незамеченными, они перебегают к левому, неосвещенному, торцу Театрального центра.
Участники событий
Офицер «Альфы»:
В последний момент нам сказали, что задача тактически меняется, что на рассвете террористы будут убивать заложников, и поэтому мы переходим на другой вариант штурма – с газом. В нашем отряде двенадцать оперативных групп, двум из них выдали баллоны, похожие на увлажнители воздуха. Носили их в руках, как ведра, – в темноте, от штаба-госпиталя через улицу, через кусты, и нужно было тихо и незаметно пронести их, чтобы террористы не увидели.
48 баллонов несли 24 человека. С ними были техник «Меридиана» и техник ДК на Дубровке, они говорили: «Вот здесь люк… Здесь дверь в вентиляционную комнату в подвале… Нет, здесь стена… А там у меня железная дверь, а тут у меня дырка…»
Так они зашли прямо в здание – там, с левой стороны, между колоннами, есть железная дверь в подвал и ход в комнату вентиляции. Дальше по трубам и лазам двигались на карачках, легкие, без бронежилетов – им сказали, что если там короб лаза металлический, то пойдете вообще в носках, чтобы «чехи» не слышали.
Но, слава Богу, там оказался железобетон, поэтому они пошли в обуви, только очень тихо. Со стороны это выглядело, наверное, странно – в темноте 12 привидений в противогазах, с автоматами на шее, с баллонами газа в руках, на карачках или пригнувшись, ушли в один отвод и 12 – в другой, к двум вентиляционным комнатам.
Там их встречали – наши еще десять часов назад туда прошли, заняли эту позицию, встречали их шепотом: «Ну наконец! Заждались вас…»
Им было слышно, как «чехи» разговаривают, слушают свою музыку – не в зале, а в коридорах, они же коридоры держали, наши их слышали через щели – женские голоса, мужские…
Тем временем в зале
Елена Ярощук:
Иногда чеченцы, тыкая пальцами в кого-нибудь из заложников, говорили: «Ты, ты и ты! Нам ничего не стоит расстрелять вас и выбросить из окна». Пережив такое, человек становится другим… Около трех часов ночи сказали, что можно расслабиться, следующие переговоры будут в десять утра. Если пройдут успешно, то нас отпустят, если нет – расстреляют. Брат, который был со мной в зале, передал мне свою футболку и пиджак, я спала, уткнувшись в них носом…
Сергей Лобанков:
Бараев сказал: «Завтра в десять переговоры с Казанцевым. Спите до утра. Отдыхайте – ничего не случится». И люди стали укладываться спать…
Александр Шальнов:
Наконец мне разрешили подняться наверх, на балкон, к сыну. У него была высокая температура. Он был в майке и шортах, так как пришел сюда с репетиции с другими детьми. Детям чеченцы сказали, что их отпустят, они все время спрашивали, когда это произойдет. Конечно, они боялись. Когда я пришел, сыну стало немного легче, он попытался вздремнуть.
Наталья Н.:
К нам на балкон поднялся Мовсар, и вдруг Гоша мне говорит: «Вставай. Покурим». Я удивилась: «Как это? Ведь нельзя!» – «Вставай, вставай!» И сам уже встает, идет по ряду к Бараеву. Ну, я за ним. Бараев тоже смотрит: куда это мы? Гоша выходит из ряда и говорит: «Мовсар, пошли покурим». Тот аж обалдел: «Ты чё, мужик? Двинулся?» А Гоша ему: «Знаешь, даже варвары давали смертникам покурить перед казнью. А тут, не дай Бог, – штурм. Давай выйдем, курнем». Бараев посмотрел на него, на меня, как-то так хмыкнул, как пацан, и вывел нас из зала. Там было темно, дуло из разбитого окна, и мы примостились на лестнице, сели так, чтобы снайперы нас не видели. Закурили. Между прочим, каждый свои – у Гоши был «Парламент», а у Мовсара «Мальборо». Гоша затянулся и сказал Мовсару:
