Месть Ходорковского (СИ)

Валентина согласилась. Она не первый день в пути. И практически все время шла, а в свободное время только пала. Как ныли ее бедные, усталые ножки, как пылали и зудели сбитые до крови подошвы, и чесались треснутые мозоли. Каким холодным и неприятным казался этот мир.

Девочка поела манной каши с вареньем. Выпили две кружки молока, с белой булкой и медом. Ее окончательно расслабила. И девочка прямо на месте взяли и уснула.

Женщина поняла и отнесла ребенка на солому. Потом взяла мочалку, и стала, осторожно скрести босые, грязные, сбитые до крови ножки девочки.

Грязь поддавалась с трудом. Женщина капнула шампуня, и средство для мытья посуды. Грязь была от камней и асфальта, и она очень въедливая, ее не смыть в ручейке, как это пыталась сделать Валентина.

Черные подошвы светлели, становились более чистыми. Хозяйка работала, скребла. Валентина спала крепко и открывала глазки.

Тазик с теплой водой стал черным, и поверхность жидкость пузырилась.

Женщина вынесла и вылила воду. Потом снова набрала в горячем кране. Обмыла, потерла... Наконец опять смыла...Теперь пяточки у девочки стали розовые и чистенькие. Отмытые от пыли ноги Валентины напомнили, женщине ножки собственного ребенка. Ее недавно ее девочка вот бегала, босая по теплой пыли. И брызгала в ванне. А сейчас эти жесткие натруженные ступни чужой, но миленькой девочки напоминают об утрате.

Нет, не по мягкой траве бегала девочка. Она очень долго шла по пыльной, каменистой дороге. Мозоли потрескались от острых камней, пяточки кровоточили. Каждый пальчик детской ножки сбит, ушиблен. Бедная девочка! Что заставило ее проделать такой долгий и трудный путь? Кого искала она.

Как потрескались ее подошвы, сколько ссадин на них. И новые растущие мозоли. Скоро ее ножки вообще ороговеют, станут, словно копыто верблюда. Неужели она продолжит путь?

Может, кто обидел, ударил девочку. И она убегала, плакала, ушибла пальчик?

Женщина ощутила в себе тревогу. И стала волноваться за девочку, словно за собственную дочь. Бедная нищая бродяжка. Платье застиранное, старое, легкое. В зимние мексиканские ночи в нем холодно. Холщевая сумка как у нищей, собирающей подаяние побирушки. Но вместе с тем, какие чудные, вьющиеся волосы. Словно снег, слегка присыпанный пудрой цвета сусального золота.

И милое, хоть исхудавшее личико. Наверное, так выглядят дети-херувимчики. Девочки спин и вздрагивает во сне. Наверное, ей сниться, что-то тревожное.

Женщина стала на колени. И целует розовые, исцарапанные ножки, круглую пяточку, ощущая жесткость натруженной подошвы. А потом поднимается и целует девочку в лобик.

Осторожно на цыпочках выход. На дворе день и надо работать. А Валентина спит. Посвистывает носиком.

Девочки сниться, как она бредет по горным кручам, ступает босыми ножками по острым камням. А рядом с ней шагает Энрике. И босые ножки девочки не чувствуют остроты камней. Она шагает легко и приятно, чуть-чуть щекотно голым пяточкам.

Энрике идет с ней. Мальчик такой веселый. Оба белокурые, свежие и сильные.

Валентина спрашивает Энрике:

- А как было там в тюрьме?

Мальчишка весело отвечает:

- Как и на воле! Сильный преуспевает, слабый страдает!

Валентина чмокнула Энрике в щечку и пролепетала:

- А ты самый сильный! Такого как ты я не знала!

Мальчишка скромно ответил:

- Сила есть, но нужен ум!

Валентина хихикнула и пропела:

- Поднимать не будем шум! Нету силы, нету силы! Нету силы - нужен ум!

Навстречу мальчику и девочке вышла женщина в богатой одежде. Она появилась словно из-под земли. Выплыла и прогремела:

- Дети, вы вошли в мои владения! Нарушили границу!

Энрике поклонился в ответ, и произнес:

- Увы! Мы идем в сказочную страну, для того чтобы найти голубую фею, которая сделает всех людей счастливыми!

Женщина была буквально покрыта алмазной коркой. Ее богатое одеяние попросту вызывающее по роскоши и вместе с тем холодное и даже, пожалуй, ледяное.

Валентина почувствовала зиму. И не мягкую мексиканскую, а холодную как в Канаде или северной Европе.

Каменистая дорожка моментально покрылась инеем, и даже сверху повалил снег. Сыпались ледяные, белые хлопья. Они падали на светлые волосы мальчика и девочки, оседая и путаясь.

Энрике с иронической улыбкой произнес:

- Вы слишком далеко забрели снежная королева. Слишком уж далеко от своих владений!

Женщина в белой шубе произнесла громыхающим голосом:

- Везде где есть снег - есть и мои владения! А снег порой и в Мексике выпадает.

Валентина запальчиво произнесла:

- Пропустите нас!

Снежная королева ласково ответила:

- А кто вас держит... Только вам придется идти босиком по снегам! Сможете ли выдержать?

Энрике уверенно заявил:

- Мы пройдем любые препятствия!

Валентина подтвердила, кивком светлой головы:

- И пройдем любые горы! Даже снега!

Снежная королева рассмеялась и кивнула головой в сверкающей яркими звездами короне:

- Идите!

Снег повалил сильнее, даже завьюжило. И пришлось Веронике шагать прямо по сугробу. Ее босые ножки обжигались об снег. Это было так неприятно и болезненно. Вероника даже простонала, и рыкнула:

- Ну и колкие сугробы!

Энрике взял Веронику крепче за руку и потянул, приговаривая:

- Идем как можно быстрее!

Сугроб и в самом деле колол босые ноги девочки. Ее нижние конечности покраснели, стали алыми, а пальчики быстро стали синеть. И это было тривиально больно. Словно тебя пытают какие-то фашисты.

Девочка заскулила, подскакивая:

- Пятки словно пламя жжет!

Энрике, чьи мозолистые, бронзовые ноги не обращали внимания на подобные мелочи, прошипел:

- Хочешь, я возьму тебя на руки?

Валентина с тревогой спросила:

- А не тяжело будет?

Энрике отрицательно мотнул головой:

- Нет! Ты же знаешь, какой я сильный!

И мальчик уверенно взял девочку на руки. И понес, одновременно растирая ладонью, ее голые ножки. Валентине стало немного полегче. Конечности согревались, и кровь струилась по жилкам. И ты в сильных руках любимого. Жаль что они еще дети, и не могут заняться ничем серьезным.

Они словно Кай и Герда. Когда героическая девочка отыскала своего названного братцы то заплакала. Осколок растаял и выпал из сердца. А затем заплакал и Кай. И у него выскочил кусочек кривого стекла из глаза.

Кай пришел в себя. А потом он тоже скинул обувь. И они пошли босиком по алее из душистых цветов. Кругом снега и сугробы, а перед детьми алея. И может уже не детьми, а подростками?

Валентина, как и почти всякая девочка, мечтала, скорее, вырасти и стать взрослой. Может, даже принцессой. Или сделать себе карьеру. Например, политическую. Стать первой женщиной-президентом Мексики.

А затем расширить свои владения... Вернуть назад Техас, и Калифорнию. Создать большую империю!

Валентина проснулась уже, когда наступил вечер. Поднялась и робко спросила:

- Можно мне отработать? И я сразу пойду!

Женщина ответила ей с лучезарной улыбкой:

-А зачем? Живи вместе со мной! Будь моей дочкой! Ты мне по сердцу милая!

Валентина покачала в ответ головой:

- Я иду в Мехико. Так у меня есть срочные дела, что не терпят отлагательств. И благодарю за гостеприимство, но должна решительно отказаться от предложения остаться!

Женщина тяжело вздохнула и ответила:

- Тогда поужинай у меня! Не идти же тебе в ночь голодной!

Валентина улыбнулась и ответила:

- А чем я это отработаю?

Женщина мотнула головой:

- Да ничем! Ты мне напомнила дочь и этого достаточно!

Валентина отрицательно мотнула головой:

- Нет! Я не могу быть нахлебницей. И если не будет работы, то уйду не по прощавшись!

Женщина махнула рукой и заявила:

- Ну, примеси пару ведер из колодца, а пока накрою стол.

Валентина не стала спорить. Она взяла ведра, вышла во двор. А уже стемнело - зима. И подошла к колодцу, набирая воду. Это нетрудно, но девочка, не имея опыта, облилась холодной водой. Но кое-как справилась и принесла ведра в дом. Вытерла о тряпку вновь запылившиеся ноги. И вошла в дом.