Военврач (СИ)

В 10:30 встречаю на трассе Надю. Улыбаюсь ей. Силы есть, но не в ногах. Меня приветствует бегун Борис Фадеев. Он привёз мне бутылочку с раствором Олифена. Я не просил, наоборот отказался покупать его у него вчера перед стартом. Но сегодня он преподнёс его мне в качестве подарка.

- Слава, выпей несколько глотков. Минут через пятнадцать подействует - и побежишь!

Сомнения одолевают при виде немаркированной бутылочки с жидкостью коричневого цвета и неизвестным мне вкусом. Но пью, может и поможет. Пью и через круг, а эффекта всё нет и нет.

Тридцать шестой круг - пятьдесят минут. Эффект так и не пришёл. Осталось четыре круга до заветных сто восемьдесят километров. Четыре круга - это восемнадцать километров. Что такое в обычном тренировочном режиме восемнадцать километров - ничего! Но не сегодня. Сегодня это может стать непреодолимым барьером.

12:00. Дан старт полумарафону. Завидую их скорости. Участники забега резво проносятся мимо меня. Кто-то узнаёт, приветствует, подбадривает. На душе тепло от заботы.

Борис пронёсся в головке лидеров. Что-то быстро начал. Смотрю, что за спиной у него притаились более сильные бегуны. Эх, Борис, Борис, тоже подвергся нападению стартовой эйфории.

Вот и Надя подбежала: "Давай, Слава, держись!" - и вот уже где-то впереди замаячила её оранжевая футболка с аппликацией стартового номера на спине. Мне сегодня не угнаться за ней. Даже семидесятилетняя бегунья Клавдия, прихрамывая, обгоняет меня сегодня. Обидно!

Кто-то из прогуливающихся подростков крикнул вслед: "Да за такой бег у нас на уроках физкультуры по ... давали!", но ответить я не смог, да и не хотел. Впереди ещё шесть часов! Или только шесть часов. Правый глаз закрыл, левый наблюдает за трассой и поворотами. Мимо меня прошли спортивной ходьбой ходоки. Девушка крикнула вслед: "Не спать, соберись!". А я и не сплю. А вот собраться - это не помешало бы.

37-й круг 57 минут.

14:00. Надя финишировала. Мне осталось три круга до заветных сорока. Что делать? Тридцать восьмой круг вышел самым тяжёлым. Я шёл его почти час, точнее пятьдесят девять минут. Головокружение, дрожь, слабость, тошнота, оглушение, нога разрывается от боли. Стопы с трудом отрываются от асфальта. Каждая отметка сто метров, как очередной редут. Внимание сужено. Мышление замедлено. Астенизирован. Кто-то из курсантов-регистраторов предложил свою помощь. Спасибо! Но надо самому. Неужели бывает так тяжело идти! Раньше я только ощущал тяжесть от бега. Пару раз такие ощущения я переживал на зимнем марафоне "Дорога жизни" и дважды на ста километрах. Иногда это повторялось в "кошмарных снах", когда ноги вязнут от тяжести, подобно засасывающей трясине. Но чтобы идти! Ещё шаг, ещё один шаг. Борьба с секундомером за ускорение интенсивности не даёт никаких результатов. Отметка один километр. Ещё три с половиной километра осталось до промежуточного финиша. Рядом прогуливается семейная парочка: папа, мама, сын-подросток. Они обгоняют меня. Обидно!

- Давай, давай, парень! Терпи, немного осталось! - глухо, откуда-то из другого мира доносятся их голоса.

- Спасибо...

Еле выдавил это слово из себя. Чувствую, что мне уже и говорить тяжело становится. Что за состояние такое? На двухкилометровой отметке обгоняет Двести пятидесятый в синей футболке и спортивных кальсонах. На выбритой наголо голове в такт движениям подпрыгивает русая косичка.

- Отдохни немного. Ляг на травку, ноги подними вверх, обопри их об дерево. Минут пятнадцать полежишь и побежишь!

- Спасибо большое.

Если я лягу, то уже не встану. Ноги я поднять не в состоянии. Такого лежащего меня может забрать "скорая помощь" и отвезти в больницу. Нет, только вперёд!

На отрезке три километра, прямо на повороте, перед автобусной остановкой замечаю суматошное движение. Курсанты, милиция активно общаются по рации, мобильным телефонам. На асфальте лежит бегун, накрытый армейским бушлатом. За круг до этого он, покачиваясь, обгонял меня. В голове промелькнуло, - жив ли? Глаза закрыты, тело в позе эмбриона, кожа бледно-серого оттенка, не шелохнется. Кажется, дышит! Это хорошо. Как врач, наверное, я должен оказать ему первую врачебную помощь. Клятву Гиппократа давал? Давал! Но если я присяду, меня самого можно будет бушлатиком накрывать. Нет, вперёд! Никто ко мне не обращается, кровотечений нет, помочь ему нечем. Через две-три минуты из стартового городка должен приехать автомобиль "скорой помощи". Замечаю, что один из курсантов пристально всматривается мне в лицо. Не дождёшься! Вперёд! Через сто метров встречаю карету скорой помощи, мигалками и сиреной, прочищающую себе дорогу по встречной полосе. Теперь совесть спокойна. Собираю остатки всех сил, чтобы сохранить равновесие. Отметка три с половиной километра. До завершения программы-минимум осталось десять километров. Но сил нет! Ноги как будто налились свинцом. Кисти рук отекли и с трудом сгибаются в межфаланговых суставах. Что это? Почечная недостаточность, избыточная регидратация или венозный застой из-за того, что они постоянно опущены вниз? Задаю себе ипохондрические вопросы, чтобы извлечь из памяти медицинские знания. Но в своей практике не встречался с состояниями, во время которых отекали кисти. В грудной отдел позвоночника как будто "вбит металлический штырь", который вызывает жгучие боли. Борюсь с земной гравитацией, направленной на занятие телом горизонтального положения. Пятьсот метров по проспекту Просвещения - и очередной промежуточный финиш.

- Двести двадцать седьмой, тридцать восемь кругов.

- Я беру часовый отдых.

Судья откладывает мой регистрационный лист в сторону. На часах 14:40. С трудом переступаю бордюр и падаю на плащ-палатку, постеленную Надей на травяной газон.

- Как ты, Слава?

- О, лучше не спрашивай, Надюша! Дай мне ватный шарик с нашатырным спиртом. Что-то мне совсем плохо.

Кажется, что за это время изменился голос. И не только. Протираю виски тампоном, но запаха не ощущаю.

- Что-то нашатырь весь выветрился. Старый, наверное?

- Да нет, Слава, я чувствую.

- Значит, у меня что-то с обонянием случилось.

- Ты сейчас похож на монаха. В этой черной шапочке, с бородкой, заострённые черты лица!

- Спасибо. Ты мне, пожалуйста, суп куриный налей и чай с булочкой и конфетой шоколадной.

- А каши овсяной принести? На общественной кухне раздают.

- Да, принеси.

- Может тебе массаж сделать?

- Да, было бы неплохо. Ноги, как деревянные.

- А как? Я спортивный никогда не делала.

- Ты просто помни мышцы ног. Стопу, голень, сделай акцент на бедренной группе... А я пока поем, хорошо?!

Надя делает мне поверхностный массаж и делится своими впечатлениями о прошедшем для неё полумарафоне и моих сутках, а я не спеша насыщаюсь едой. Впервые за сутки у меня появилась такая возможность. Всё торопился-торопился, время экономил для отдыха, подгонял себя неведомо для чего. Куда и зачем? Сколько я его потерял на ходьбе? Постепенно думать и философствовать становится тяжело, и я просто смотрю на передвигающихся мимо меня бегунов. Неужели и я так никчёмно выгляжу со стороны?! А затем и это становится тяжело, и просто закрываю глаза.

- Разбуди меня, Надюша, когда время отдыха закончится.

Пытаюсь оценить свой уровень нарушения сознания, но адекватности не достаёт.

- Слава, вставай, время истекло! - тормошит меня Надя, и я лениво возвращаюсь из кратковременного забытья. Час отдыха заканчивается, стрелки часов неумолимо приближаются к отметке 15:40. Появляется мысль о прекращении бега. Точнее она давно и неоднократно уже возникала, но лишь сейчас актуализировалась. Её подпитывает то, что до места промежуточного финиша расстояние в сто метров. Меня беспокоит, что надо возвращаться обратно, чтобы сказать судьям о том, что я возобновил движение на трассе. Это ведь лишние двести метров! Может они поверят Наде, что вышел на дистанцию? Так тяжело идти обратно.