Ничейная земля (СИ)

— Спасибо, мы уже ели, — сказал он сухо, и под его уничтожающим взглядом я вылез из-за стола.

— Не стесняйтесь, — улыбнулся Кирьянов.

— Спасибо, не беспокойтесь, — повторил Мишка, глядя на меня свирепо. — Мы пришли не чай пить. Нам нужно поговорить с вами по важному делу. Это касается вашего строительства.

Ещё никогда я не слышал, чтобы он так тщательно подбирал слова. И давалось это ему, прямо скажем, не очень легко. Он вспотел, то и дело сжимал и разжимал кулаки, как будто был готов броситься в драку, но сдерживал себя. Мишка хотел, чтобы наш разговор с Кирьяновым прошёл, что называется, на уровне: Кирьянов должен был понять, что мы не лыком шиты.

— Вот как, — проговорил Кирьянов. — Очень интересно. Что ж, я слушаю.

— сначала я… мы хотели бы вас спросить, почему вы выбрали именно этот остров, чтобы строить на нём своё… Кхм, свою постройку?

— Ну, как сказать… я подумал, что это будет красиво и оригинально. А почему это вас волнует?

— На каком основании вы заняли остров?

— Ого! — засмеялся Кирьянов. — Это сильно смахивает на допрос, молодые люди. Вы из каких органов? Случайно, не из земельного комитета?

— Это не смешно, — сказал Мишка сурово. — Я задал вопрос серьёзно и прошу вас отвечать тоже серьёзно.

Честное слово, Мишка разговаривал, как какой-то следователь, и я диву давался, откуда он набрался таких официальных манер и выражений. Было видно, что Кирьянов с трудом прячет улыбку. Однако, всё-таки придав лицу серьёзное выражение, он сел на диванчик, отпил глоток чая и сказал:

— Прошу прощения. Основания мои совершенно законны. Всё согласовано и одобрено. Вам показать документы?

— Бумажкам теперь не всегда можно доверять, — сказал Мишка. — У вас, конечно, всё имеется.

— Этот островок не используется ни в хозяйственных, ни в промышленных целях, ни для проживания, — сказал Кирьянов. — Что это, по сути? Кусок скалы с парочкой кустов.

— Да, разумеется, для вас это ничейная земля. — мишка посмотрел на меня.

— Вот именно, — подтвердил я.

— Для вас этот остров не больше, чем вот это самое, как вы сказали, — продолжил Мишка. — Кусок скалы. А мы считаем, что это наш остров.

— Вот оно что. — Кирьянов отпил ещё глоток чая. — Претенденты. В самом деле, ребята, это, как вы сами сказали, ничейная земля. Нигде не прописано, что вы владеете этим островом.

— Мы заняли его раньше, — настаивал Мишка. — Вы должны были видеть нас там. Он всегда был нашим, и вы не можете отобрать его у нас!

Угол его рта задёргался, он даже побледнел. Кирьянов протянул руку и дотронулся до его рукава.

— Ну, не надо так расстраиваться. Понимаю, это храм дружбы. Но вы можете найти себе другое местечко, тут есть ещё такие островки, не менее живописные, а некоторые даже более. Выбирайте любой и, если хотите, я поставлю вам там симпатичный шалашик, а может, и натяну мостик до берега.

— Нам не нужен другой остров, — сказал Мишка, совсем бледный. — Не трогайте этот.

— Не спешите, ребятки, подумайте. Может быть, на новом островке вам больше понравится. Мы вам его обустроим… Кстати, насчёт моста. Серёжа, твой отец уже договорился с людьми?

Я посмотрел на Мишку и испугался: мне показалось, он собирался вот-вот упасть в обморок. Он смотрел на меня так, будто я вонзил ему в сердце кинжал. Если бы он был Цезарем, он бы простонал: "И ты, Брут!"

— Он сам к вам придёт и скажет, — проговорил я, готовый сквозь землю провалиться.

— Хорошо, — сказал кирьянов. — Пусть придёт сегодня вечером или завтра утром. Передашь ему?

— Ладно.

— Значит, вы не собираетесь считаться с нашими интересами? — спросил Мишка, уже не глядя на меня.

— Ну что ты, как раз наоборот, — сказал Кирьянов терпеливо. — Я забочусь о них. Подыщете островок — приходите, обсудим.

— Нам нечего обсуждать, — сказал Мишка, круто повернулся и побежал прочь, не подождав меня.

— Вот чудной, — покачал головой Кирьянов. — Серёжа, ты поговори с ним, урезонь его. Пусть не убивается так.

— Я попробую, — сказал я неуверенно. — Только не знаю, получится ли.

— Ты уж постарайся.

Заметив, что я смотрел на пирожные, он завернул их в пакетик и дал мне с собой. Я машинально взял и поплёлся по улице. Мишки нигде не было. Я обыскал всю округу, но не нашёл его. У меня было так скверно на душе, что я походя сжевал пирожные, не разобрав вкуса. А потом мне вдруг пришло в голову, что Мишка мог отправиться на наш остров. Да, идти ему было больше некуда.

С берега на остров протянулся сколоченный из грубых досок мост для строителей. Я прошёл по нему и увидел Мишку у входа в нашу пещеру: он сидел на земле в своих лучших брюках, прислонившись спинкой лучшего пиджака к пыльному камню. Кепка валялась перед ним на земле, и он сидел, обхватив руками голову. Он не посмотрел на меня и продолжал так сидеть. Я присел напротив него.

— послушай, — сказал я тихо и вкрадчиво. — Кирьянов говорит дело. Зачем убиваться из-за какого-то островка, если есть другие? И не хуже нашего, а может, и лучше. Если он поставит там какую-нибудь штуку типа шалаша и протянет мостик, то чем тебе не логово? По-моему, он подходит к делу правильно. Он компенсирует нам убытки, хотя, вообще-то, по всем законам он вовсе и не должен. Мне кажется, он нормальный мужик, цивилизованный. Я думал, он нас вообще на порог не пустит, а он, смотри-ка — и к себе пригласил, и чай там, и пирожные, и всё такое. И разговаривал нормально, не то что некоторые, знаешь…

Мишка посмотрел на меня. Его глаза были странными, чересчур большими и неподвижными, а взгляд был сосредоточен где-то на моём лице, как будто он заметил там комара. Протянув руку, он что-то стёр пальцем у меня из-под нижней губы. Я понял, что измазался, когда ел пирожные, и почувствовал жар на щеках. Мишка усмехнулся.

— Ну, как, вкусно было? — спросил он.

Я не знал, что сказать. Мне как будто вложили в живот кусок раскалённого железа. Как будто я не пирожные съел, а по меньшей мере, продался врагу. За два пирожных…

— Неужели ты с ним заодно? — проговорил Мишка с тихой, горькой усталостью. — Ты спокойно позволишь пустить наш остров под его будку, или что он там собирается строить?.. Для тебя это — кусок скалы? Ты всё забыл, что тут было?

— Нет, Мишка, я ничего не забыл.

— тогда почему ты соглашаешься?

— Пойми, мы ничего не можем сделать. Ну и найдём себе другой остров, и там тоже будет много чего…

— А Страшная Клятва? Мы дали её здесь. Если это место разрушится, может быть, она тоже…

— Ерунда, Мишка! Клятва всегда останется в силе, потому что мы её дали. Она может разрушиться только из-за нас самих, остров тут не при чём. Или ты чувствуешь, что она в тебе… слабеет?

— Нет. — Мишка встрепенулся, его глаза заблестели. — Нет, никогда. Но я не могу, просто не могу позволить, чтобы остров застроили! Не нужен мне никакой шалаш, никакой мост… Если он даже сделает это, то я не смогу это принять… Я не смогу там быть, потому что это будет не наше, понимаешь? Это будет чужое. Его, Кирьянова. Нам не нужно это!

— господи, ну ладно, пускай он ничего не делает, просто переселимся на другой остров, — сказал я. — Мы можем сами построить шалаш, и тогда это будет наше, как ты говоришь.

Мишка застонал.

— Нет, это будет уже не то, всё равно не то! Мы должны помешать ему. Знаешь, что мы сделаем? Мы расклеим листовки. На них напишем, что Кирьянов незаконно строит, что он дал взятку какому-нибудь чиновнику!

— Ну, а вот это будет называться клевета, — сказал я. — Знаешь, что за это бывает?

— а почём ты знаешь, что он честно оформил все документы? Наверняка он кому-нибудь дал на лапу. Я уверен на девяносто девять процентов!

— Но он сразу поймёт, чьих это рук дело, и нам с тобой не поздоровится. В итоге он всё равно построит то, что ему надо, а нам он может здорово подпортить жизнь! Стоит ли всё это затевать? Нам это надо?

— Но мы тоже подмочим ему репутацию!

— Пойми ты, ему плевать на нас. К тому же, кто нам поверит? Таким вещам вообще мало кто верит. Кроме того, это нечестно. Лучше не затевать ссор с этим человеком. Пойми наконец, что только нам с тобой нужен этот остров, больше никому. Наверняка все рассуждают так: строит — ну и пусть себе строит, нам-то что? Поэтому такие средства не подействуют, а только сделают нам же хуже.