Приключения капитана Шпарина (СИ)

- Господин сержант! - крикнули из группы бегунов с полной выкладкой. - Ему плохо.

- Не трогать! Пусть сам встает! - отозвался, почёсывая щенка, сидящий на корточках в тени тополя голый по пояс молодой человек с наколками на плечах в виде погон с буквами "С".

- Здравствуйте, господин сержант! - поздоровался Шпарин. - Я начинаю разбираться в воинских званиях Соединенного Губернаторства. Но по уставам, принятых в армиях мира, подчиненные должны обращаться к старшему по званию, а когда вам присвоят очередное звание, где вы будете накалывать новые погоны? На пузе? Клоуны хреновы.

- Закрой пасть! - посоветовал главный сержант и осведомился:

- Что натворили, Кесин?

- Отпустили "биобов", слюнтяи. Говорят, понимаешь, там женщины, дети... - ответил сержант, продолжая чесать за ухом у лохматого щенка.

- Ляхов в штабе?

- В штабе. Гуляют!..

Сержант раздраженно кивнул на открытые окна второго этажа длинного здания в кустах жасмина. Его нежно-дурманящий запах Шпарин почувствовал еще у ворот Базы. Супонев толкнул Шпарина в спину.

- Идем, шпионская морда! Покажу тебя начальству, какое ни есть.

У каменного, из серого туфа, крыльца штаба, стояла квадратная, в рост человека, металлическая клетка с живым медведем внутри. В дальнем углу валялся растерзанный ботинок. Медведь, держась лапами за прутья, глухо ворчал и шатался из стороны в сторону. Завидев подходящих, зверь затих и, как показалось Шпарину, посмотрел именно на него.

- Чует зверюшка мясу, - подмигивая и пропуская Шпарина вперед, сказал младший сержант.

- Устал я от тебя, Додоня, - затаскивая Шпарина в штаб, сказал главный сержант.

На первом этаже ни души. Пост дежурного по штабу - стол с табуреткой, одиноко стояли напротив входной двери. Супонев выдвинул ящик стола, разворошил аккуратную стопку бланков и, полистав журнал с фотографиями голых женщин, скрутил его в трубку.

- Бардак! - сказал главный сержант, поворачивая голову в направлении хрюкающих звуков.

В конце коридора в специальной нише, где хранилось знамя части в малиновом чехле, под аркой висел часовой. Шпарин прислонился к стене. Додоня с отвисшей челюстью попятился. Главный сержант приблизился к нише. Всё оказалось гораздо проще. Чтобы было удобнее охранять знамя, часовой воткнул в верхнюю часть деревянной арки штык-нож автомата и, повиснув на его ремне, дремал.

- Да-а!.. - протянул главный сержант, разглядывая многочисленные отметины вверху арки. - И куда только начальство смотрит, в том числе и я?

Часовой проснулся и ошалело захлопал глазами.

- Урмикин! Я смотрю это вошло у личного состава в привычку, но попался именно ты, - сказал главный сержант и врезал солдатику в челюсть.

Часовой схватился за автомат и вместе с оружием свалился на пол.

- Мордобой, как основной метод воспитания подчиненных, - приближаясь к стонущему часовому, воскликнул Шпарин. - Замечательная статья получится.

Главный сержант схватил Шпарина за футболку и повернул к себе.

- Стоп! Ты что сейчас вякнул? Про статью.

- Так, мысли вслух.

- Нет, скажи. Это ведь ты, это ты написал ту статью... То-то рожа твоя мне до тошноты знакома. Ах, ты ж, писака!..

Лицо Супонева дышало ненавистью. Узко поставленные противные сизые глаза сблизились с увесистым носом. Главный сержант поднял кулак, казалось, еще секунда и он вобьет Шпарина в стену.

- Бросьте, товарищ главсержант, - сказал Шпарин. - Я у вас в гостях с сегодняшнего утра, вчера меня здесь не было. И снимите, наконец, кандалы. Пожалуйста.

Конвоиры с пойманным шпионом поднялись по лестнице, прошли по длинному коридору и оказались у двери из-за которой доносилось нестройное пение.

- "Помощник начальника штаба", - громко прочитал Шпарин надпись на дверной табличке. - Здесь, я надеюсь, накормят, напоят, выслушают безумно уставшего писателя и отправят домой к жене и маленьким деткам.

- Счаз-з... - сказал младший сержант. - Морковку дадут вам понюхать.

В кабинете стоял ядреный запах перегара и плавали клубы дыма. За столом, уставленным пустыми бутылками с этикетками "Водка Глобаревская", на металлических стульях со спинками сидели четверо и пели дурными голосами. Из четверых - трое при погонах с буквами "С", один, самый молодой, судя по двум серебристым звездочкам на погонах, офицер, худой и белобрысый, совсем мальчишка. Заметив входящих, белобрысый синеглазый офицерик вскочил, шатаясь, поднёс ладонь к виску и, заикаясь, и глотая буквы, прокричал:

- Сташши дежуны... по штаа-бу... ппом штаа-ба лейнант Ляхов-в...

- Вы бы ещё проституток привезли, - бросая на стол журнал, сказал главный сержант. - Спаиваете личный состав, Алексей Игоревич. Сержанты, свободны!

- А, Суп-понев! Прис-аживайтесь, господа... Прошу закусить.

Лейтенант упал на стул и, прикрыв один глаз, спросил:

- Кта эта-а?

Не отвечая лейтенанту, главный сержант склонил голову к рации.

- На связи "Десятый". Троих из сводной дневной смены ко мне в штаб. Стоп, не надо. Сами справитесь. Бобкова с КПП - в карцер, Урмикина с 1-го поста - в карцер. И найдите того козла, который должен дежурить по штабу. Найдёте - в карцер. Конец связи. "Десятый".

Супонев, посмотрев на Шпарина, ухмыльнулся и сдвинул тарелки на середину стола. На свободное место поставил корзинку, извлек "ТТ" и положил рядом.

- Р-рзрешите... - непонятно у кого попросил лейтенант, хватая пистолет. - Рас-стлелять!

- За что? - возмутился Шпарин.

- За всё! - сказал лейтенант.

- А где презумпция невиновности? - спросил Шпарин. - Где она?

- Вы эта б-бросьте, голубчик, - явно кому-то подражая, пробормотал лейтенант, поднимаясь со стула. - Вы, г-голубчик, шпион и диверсант. Вас надобно, знаете ли, эта... рас-стлелять, если не сознаетесь. Немедленно.

Мутный взгляд лейтенанта, поблуждав по комнате, вновь остановился на Шпарине.

- И второй пусть тоже со-со-знаётся. Вы, господа, меидя видели? Он вам я-языки развяжет.

Лейтенант прицелился в Шпарина, его качнуло. Раздался выстрел.

- Придурок!.. - охнул Шпарин, дрожа жилкой на виске. - Ну и придурок!

- Шли бы вы отдыхать, Алексей Игоревич. Я ими займусь, - сказал Супонев.

Алексей Игоревич икнул, бросил пистолет на стол, зевнул и по дуге направился к выходу.

- И то, павда. Я на вас на-на-деюсь, г-авный сержант.

Супонев взял пистолет, подошел к окну и перегнулся через подоконник.

- Эй, Кесин! Заканчивай! Штрафников в карцер, сам рысью ко мне.

- Лучше галопом, - выказал Шпарин знакомство с естественными лошадиными аллюрами. - Или иноходью. Но галопом быстрее.

Главный сержант вернулся от окна и, окинув взглядом стол, неожиданно предложил:

- Додоня, дербалызнуть хочешь?

Младший сержант глотнул слюну.

- Кто ж не хочет, господин главный сержант. Не в наших правилах отказываться, если начальство настаивает.

- Ты, Додоня, дипломат! - изумился Супонев, выбирая стакан почище.

- Пополнее наливайте, - попросил младший сержант.

Пока младший сержант глотал водку, Шпарин рассматривал кабинет. Внимание привлёк большой, во весь рост, цветной портрет лысого старикана лет шестидесяти пяти в посеребрённых бороде и усах. Долгополый синий мундир, аксельбанты из золотой проволоки, золотые пуговицы, золотой пояс. На перевязи пурпурного цвета висел палаш в изумрудных ножнах. Во лбу старикана темнело круглое отверстие. "Его Превосходительство Генерал-Губернатор Глобарь Епифан Аристархович", - гласила надпись под портретом.

- С мечом до колена, я так понимаю, ваш предводитель, - сказал Шпарин. - Солидный мужчина.

В миг окосевший Додоня шагнул к Шпарину.

- Ну вы...

- Отставить, младший сержант! - приказал Супонев. - Автоматы в оружейку, обедать-ужинать и спать. Ранец сними. Пошел.