Замужем за Буддой

— Страшно рад снова тебя видеть! Это как сон! — Он взял меня за руку и повел в банкетный зал на втором этаже, где с благотворительной целью был устроен званый прием. Собственно, на него-то Ник меня и пригласил.

— Я тоже рада, — призналась я. — Но все выглядит как-то нереально. У тебя удивительная способность превращать жизнь в голливудскую комедию.

— С самого детства мне нравилось чем-то отличаться от окружающих. Повседневность не по мне, — ответил он.

Мы подошли к дверям банкетного зала. Официанты приветственно кивнули и поклонились, обращаясь к Нику по имени и фамилии. Они явно хорошо его знали.

— Сегодня у нас будет время, чтобы получше познакомиться. Главное, чтобы ты узнала обо мне побольше. Жаль, что я не писатель, и ты не сможешь понять мой характер, прочитав мою книгу.

Ник, очевидно, имел в виду, что он-то уже прочел книгу, написанную мной.

— А тебе кажется, что ты меня понимаешь? — спросила я тихо.

В это время мы с ним как раз шли к своему столику около трибуны в сопровождении какой-то молодой женщины. По пути Ник приветственно махал рукой и улыбался знакомым. Мы сели.

— Шанхай развивается умопомрачительно быстро. Мои родители даже представления не имели, где находится этот город, пока я не послал им экземпляр твоей книги. Я предупредил, что, возможно, женюсь на тебе, — он закончил фразу и с любопытством ждал, как я отреагирую на эту провокацию.

Я хладнокровно взглянула на него и сказала:

— Я недавно смотрела японский мультик на какой-то итальянский сюжет. Так вот, там тоже был один американец, который любил приговаривать: «Я на тебе женюсь».

— Значит, ты мне отказываешь? — спросил он.

— А это что, было предложение? — наивно удивилась я.

Он рассмеялся:

— Бойкий язычок и неподражаемое чувство юмора!

В этот момент мимо нашего столика прошел мужчина. Я вгляделась повнимательнее. Полной уверенности не было, но он показался мне знакомым. О, господи! Этот человек с гладкой от лака прической и в элегантном костюме, был не кто иной, как мой бывший жених Ци Фэйхун. Мы не виделись пять лет.

Похоже, он узнал меня:

— Ай-ай-ай! Вы только посмотрите! Кто бы мог подумать!

Он протянул мне руку, и на меня нахлынули воспоминания. Он произнес это «ай-ай-ай» так же саркастично и томно, как раньше, когда я, бывало, ласково ущипну его за нос, а он в ответ: «ай-ай-ай, ты что это вытворяешь!»

Я глубоко вздохнула, приняла безразличный вид и спросила:

— Как поживаешь? — и пожала протянутую руку.

После сумбурного обмена приветствиями Ци Фэйхун заметил Ника. Его безукоризненная внешность, несомненно, произвела на моего бывшего жениха сильное впечатление.

— Это твой муж? — спросил он по-английски.

Я поспешно отрицательно покачала головой. Ник расхохотался и одобрительно похлопал Ци по плечу:

— Очень удачная мысль!

Ци Фэйхун подозвал женщину в наряде, отделанном дорогим мехом (на мой вкус, такая одежда более уместна в зимние холода). Это была его жена. Красивая, но бесцветная. Тут же пришел на память «отчет» Сиэр об их свадьбе: «Невеста — бесхарактерная задавака, хорошенькая, но начисто лишенная сексуальной привлекательности».

Снова обмен приветствиями. Затем они сели за соседний столик.

— Да, мир тесен! — вымученно улыбнулась я.

— Похоже, я ему не понравился, — заметил Ник, — как думаешь?

— Вряд ли найдется много мужчин, которым ты нравишься, — ответила я.

Красотой и обходительностью Ник, бесспорно, превосходил всех мужчин, присутствовавших на банкете. Иногда Бог страшно несправедлив.

Банкет начался. Хозяин произнес речь. Официанты разносили угощение, но гостям было не до еды.

Один за другим с трибуны выступали приглашенные знаменитости: жена мэра, председатель благотворительного общества, иностранные дипломаты, жившие с семьями в Шанхае, другие почетные гости. Под одобрительные аплодисменты дети из приютов исполнили какой-то номер. Затем начался аукцион. Судя по программке, на торги были выставлены шарф с автографом Пласидо Доминго^{101}; несколько бутылок коллекционного французского красного вина; плакат с автографами участников состоявшегося в 2002 году в Шанхае теннисного турнира из серии «Мастерс»; рождественская елка от «Феррагамо»; обед на десять персон, приготовленный шеф-поваром ресторана отеля «Ритц-Карлтон»; урок музыки со всемирно известным пианистом и многое, многое другое.

Аукционист зычно выкрикивал названия лотов. Когда объявили рождественскую елку от «Феррагамо», Ник присоединился к торгам.

— Хочу подарить ее тебе, — сказал он. — Если будем встречать Рождество порознь, она напомнит обо мне.

Начали со стартовой цены в 800 юаней. Ставки медленно поднимались, пока, наконец, из всех участников не осталось всего двое — Ник и Ци Фэйхун.

— Слушай, брось! — прошептала я Нику.

— Тут уже дело не в елке, — сжав кулаки, ответил он. — Тут затронуто мужское самолюбие. Это просто смешно!

После очередного выкрика аукциониста Ник снова поднял руку, повышая цену.

— Ты ненормальный! — сказала я тихо. — На эти деньги можно купить семь пар обуви от «Маноло Бланика».

— Мне не нравится, как твой бывший жених пялится на твои ноги, — ответил он.

Я поспешно переменила позу.

— Слушай, ведь мы пришли сюда, чтобы облагодетельствовать этих прелестных малюток, так ведь? — Он подмигнул мне и ослепительно улыбнулся.

Я взглянула на стайку приютских ребятишек, которые с довольным видом сидели у стены банкетного зала, и замолчала.

После банкета официанты почтительно спросили, куда отнести сверхдорогую рождественскую елку. Ник ответил:

— Давай пойдем к тебе. Я помогу найти место, куда ее поставить.

Я торопливо возразила:

— Лучше пусть пока постоит у тебя в номере. А когда будешь уезжать, пришлешь ее мне.

Ник пристально посмотрел на меня, словно видел насквозь, и криво улыбнулся:

— Не волнуйся детка, все будет, как ты хочешь.

Повернулся и велел официанту:

— Пожалуйста, отнесите ко мне в номер.

Вот удобный случай улизнуть.

— Мне пора, — сказала я. — Спасибо за приглашение. Было очень весело.

Но Ник схватил меня за руку.

— Дай мне десять минут, — пристально глядя мне прямо в глаза, произнес он. — Давай поднимемся ко мне. Я привез тебе подарок и забыл отдать. Заберешь его — и сразу же уйдешь, обещаю!

Отказаться не было сил.

Следуя за огромной, экстравагантно украшенной рождественской елкой, мы сели в лифт; все весело приветствовали нас. Войдя в четырехкомнатный номер Ника, официанты, пыхтя и отдуваясь, положили нарядную елку в гостиной около дивана.

— Отлично! — Ник дал им на чай и выпроводил за дверь. А потом уставился на меня влюбленным взглядом.

Онемев от страха и крепко сцепив руки, я беспомощно стояла рядом с огромным деревом. И что прикажете теперь делать? Даже полной дуре было бы понятно, что последует дальше.

«Только не сегодня ночью! — в панике повторяла я про себя. — Хотя бы сегодня я должна устоять!»

— Выпить не хочешь? — спросил Ник. Судя по голосу, он с трудом сдерживался, страсть постепенно овладевала им.

— Нет, спасибо, — ответила я, беззащитно съежившись и оглядываясь на настенные часы.

Он заметил мое движение и быстро произнес:

— Ах, да, я просил десять минут! Осталось около четырех.

Он бросился в одну из комнат, где стояли чемоданы, порылся там и вынул сверток в алой бумажной обертке.

— Не уверен, понравится ли тебе. Это книга, которую я не раз перечитывал.

Я открыла и посмотрела — «Степной волк» Германа Гессе… Ник пристально следил за выражением моего лица.

— Не нравится? — спросил он с тревогой.

Я не знала, что ответить. Еще один его трюк! Никогда не играет по правилам и всегда застает меня врасплох! Серьезность подарка придавала значимость нашим отношениям. Подарить женщине книгу — поступок, никак не вязавшийся с образом Казановы. Почему-то мне не хотелось, чтобы Ник ассоциировался с обыденным, легко достижимым счастьем.