Параметрическая локализация Абсолюта

Наконец выступили. Впереди бесшумно скользил отважный Саша Стекло с сосновым посохом, следом шагали Виктор и Вероника в пробковых шлемах, с кедровыми палками, за ними цокал копытами выносливый Гиацинт, а замыкал колонну храбрый Михаил с буковой дубиной наперевес.

К полудню прибрежная хлебная роща сменились разлапистыми елями с густым подлеском. Местами приходилось продираться через заросли, и Саша Стекло неутомимо махал мачете направо и налево. Виктор придерживал Веронику, чтобы та не лезла под летящие сучки и ветки. В три сделали привал – на поляне, окаймлённой кустиками черники с одной стороны и малинником с другой. Саша Стекло курил на корточках и сетовал, что изрядная доля прелести пропадает из-за телепорта. Он выпустил в его сторону струю дыма. Разве ж это геройство, когда в любой момент можно вернуться? Эх мы, горе-конкистадоры… Его не слушали. Гиацинт пробовал на зуб шишки, Вероника лакомилась ягодами, а Виктор и Михаил пытались сориентироваться по карте и компасу.

14. От лица человечества

К вечеру потянуло свежестью, и они неожиданно вышли на высокий, обрывистый речной берег. Ели расступились, открывая вид на необычайно широкую гладь воды, спокойную, неспешную, с вытянутыми по течению жёлто-зелёными осенними островами. Как назовём реку, друзья? Эль Греко, предложил Михаил, в честь моего любимого художника. Наверняка эта река очень длинная, как тела на его картинах. Всем очень понравилось название, а Саша Стекло сложил рупором руки и крикнул в речные просторы: Эльгрекооо! И в честь первого открытия была откупорена бутылка шампанского.

Разбили бивак. Виктор собрал хворост и развёл костёр, Михаил натянул палатку, а Саша Стекло спустился с котелком вниз, к воде. Вода оказалась необычайно вкусной, даже сладкой, но слишком холодной, чтобы купаться. Вероника сняла с Гиацинта поклажу, расчесала ему гребнем гривку и повела вдоль берега, искать поляну с сочной травкой, а вскоре вернулась с известием о лисичках. Уже начинало темнеть, и медлить было нельзя. Все вместе поспешили за ней, и за четверть часа набрали по полному лукошку самых разных грибов – подосиновиков, подберёзовиков, дубовиков и рыжиков. При свете костра был сварен суп и приготовлен кокот, а Саша Стекло даже предложил засолить грузди на зиму, но Виктор сказал, что сейчас у экспедиции другие задачи, лучше на обратном пути. Утолив голод, они выпили горячего шоколада и забрались в спальники. Лезть в палатку никому не хотелось – воздух был спокоен и чист, звёзды сияли, большие и близкие. Саша Стекло и Михаил почти сразу устало засопели, уснули, а Виктор, не в силах отделаться от беспокойства, шепнул Веронике:

– Когда же я проснусь?

– Дядя Витя, ну какой же вы зануда! Это не сон!

– А как проверить? Мне нужны доказательства!

– Очень просто. Посмотрите на руки! Видите? Вот. А во сне вы не сможете их поднять и посмотреть, сколько ни старайтесь.

И тут Виктор поверил, и восхитился.

Но ему всё равно не спалось. Закинув руки за голову, он смотрел в звёзды и думал о Веронике. Получил я счастье? Да. Теперь я спокоен. И уверен, что с каждым днём будет всё лучше и лучше. Не забыл ли чего? Если и забыл, то это только на пользу. Надо трудиться, а не на готовенькое. И ему замечталось, какой станет Беландия через пару десятков лет: ухоженные поля в низинах, солнечные электростанции на плоскогорьях, просторные города в изгибах рек, исследовательские центры, обсерватории, музеи, концертные залы – и всюду улыбки, смех, счастливые лица.

Утром, пока Саша Стекло и Михаил зевали, варили кофе и пекли грибной пирог, Виктор сказал Веронике, что ей пора. Они включили телепорт и перенеслись к поликлинике, а оттуда пошли пешком к школе. Всё было как всегда: стайки девочек, отряды мальчишек, степенные учителя географии с портфелями. Он вёл её за руку, как папа.

– Вероника, спасибо тебе от лица человечества! Ты выполнила свой долг. Теперь никто не сможет сказать, например, что Бог создал нас и покинул. Теперь всё будет хорошо. И не нужно больше никого делать счастливыми по отдельности. Теперь всё само наладится. Теперь тебе можно развоплотиться, стать обычной девочкой, как раньше. Иди и учись, Вероника, это моё последнее желание. Если будешь учиться, то даже простым, смертным человеком всего достигнешь! А те, кто учиться не хотят, часто попадают в дурную компанию, а то и в колонию, это я тебе как профессионал говорю. Поверь, я плохого не посоветую. Может, кто и думает, что мы, милиционеры, только дубинками махать умеем, но ты-то знаешь!

Глава 10. Владимир, школьник

1. Устрашающее начало

Вероника! Странно, кто это её ведёт? Такой большой и бородатый, весь в хаки, как спецназовец. Нет, он пионер, как и все настоящие мужчины теперь! У неё же не было папы? А мой не захотел поехать, говорит, что и дома дел хватает. Думает, что его министры и портфели важнее. Сбежать бы туда! Там всем дают такие куртки, и такие берцы, и пистолет. А когда враги нападают, то автоматы! Если предложат выбирать, то попрошу HK416, самый суперский немецкий автомат! Они спросят, откуда я знаю про него, а я скажу: я ещё много чего знаю. Или может у них уже есть военные лучемёты?

Класс наполнялся, до начала урока оставалось несколько минут. Владимир отвернулся от окна, сел, достал учебник по математике и тетрадь. От нечего делать он стал обрисовывать ручкой цифры таблицы умножения на задней стороне обложки. Когда вошла Вероника, он, как всегда, сразу почувствовал. Увидел не глядя, боковым зрением. Её силуэт был чётче и ярче всех остальных фигур, сливающихся в неразборчивую кашу. Почему-то налегке, без рюкзака.

– Привет!

Не поднимая головы, Володя буркнул «привет» и продолжал рисовать. Когда она приходила, он каждый раз сжимался и ждал от неё чего-то, каких-то особенных слов, которые куда-то позовут, всё изменят, и начнётся настоящая жизнь.

– Дай мне какой-нибудь учебник и тетрадку, я положу для вида, я рюкзак забыла.

– Как ты могла забыть рюкзак? – он порылся у себя и протянул ей английский язык. – Ведь он большой? Забыть можно только что-то маленькое!

Она перевернула учебник названием вниз, чтобы было незаметно.

– А кто это с тобой был, я из окна видел?

– Это дядя Витя, – и она собиралась что-то добавить, но её перебили.

– Вован, ручка запасная есть?

Владимир сделал вид, что не слышит, но Санёк, курносый и наглый, толкнул его в плечо: глухой, ручку дай! Пришлось лезть за ручкой, а потом сразу начался урок, и Вероника ничего не успела рассказать. Зазвенел звонок, и в тот же миг, как всегда, появилась Александра Александровна. Дети не раз проверяли, ожидает ли она звонка возле двери специально, но она никогда не стояла там, появлялась в начале коридора, целеустремлённо шла и входила в дверь точно со звонком. Она вообще никогда не стояла – или шла, или сидела.

–Так. – сказала Александра Александровна, утвердив на столе чёрный портфель. – Кто не подготовил домашнее задание – поднимите руки!

Устрашающее начало действовало безотказно – все испуганно замерли, боясь пошевелиться и обратить на себя внимание. Правило было таким: кто сам признавался в невыполнении задания, получал двойку, кого уличали – получал единицу. Но поскольку большой разницы между двойкой и единицей никто не видел, все рассчитывали на удачу и ни за что не признавались.

– Так. – сказала Александра Александровна, утверждаясь на стуле и открывая журнал. – Вова. Давай ты.

2. Вова

Возможно, Александра Александровна называла его Вовой из желания быть поласковее, но выходило наоборот – Владимир терпеть не мог «Вову». Ему не нравилось даже звучание «Во-ва» – круглое, глупое, подходящее не пятикласснику, а недоразвитому слюнявому младенцу, пустившему под себя лужу. Не говоря уж о Вовочке, герое неисчислимых анекдотов, которым Владимира при каждом удобном случае дразнили. Как-то раз, когда Владимир опоздал на первый урок, историю, и под строгим взглядом завуча шёл к парте, кто-то вполголоса, но внятно рассказал один из них: «Вовочка, ты почему опоздал? Я обкакался, честное слово!» Даже через год Владимир холодел и сжимал кулаки, вспоминая, какой поднялся хохот, вой и улюлюканье. Смеялась даже завуч, а ведь она добрая! Его дразнили неделю. А что он мог сделать? Только мечтать о РПГ – ручном противотанковом гранатомёте – один выстрел из которого мог разнести полшколы! Он стрелял реактивными ракетами! РПГ, конечно, взять было негде, но с тех пор Владимир выходил из дому на четверть часа раньше, чем следовало, и никогда не опаздывал.