Байки забытых дорог

Серый всегда – до дрожи в коленях – боялся высоты, но деньги-то семье очень были нужны…

Когда пришло время, он крепко зажмурил глаза, шагнул в открытый люк и, медленно досчитав до пяти, резко дёрнул за кольцо….

«Только бы – не описаться!», – подумалось. – «Позора не оберёшься потом, насмешками замучают…».

Глаза Серый открыл, только когда ноги коснулись травы лётного поля. Упал неловко, сильно ударившись о землю правым плечом, да, ничего, ерунда. Незаметно для всех пощупал штаны и обрадовался: – «Сухо, слава Богу!». А, вот, двух лейтенантов, которые отказались прыгать с парашютом, тут же из группы отчислили…

После успешно сданных экзаменов, всех на трое суток отпустили по домам, на побывку: попрощаться с семьями перед отправкой в Ханой.

– Держать рот на замке и про Вьетнам даже не упоминать! – строго велел Мясницкий. – Официальная версия – вы направляетесь в дружественный Казахстан, на плановые совместные учения вооружённых сил стран СНГ. Всё ясно?

В следующий раз члены сапёрной группы встретились уже в Москве, в сером неприметном особнячке. Причём, списочный состав подразделения ограничивался всего шестью бойцами.

– Остальные, наверное, во время побывки язык не держали за зубами. Вот, он и произошёл, естественный отбор, – прозорливо предположил майор Теплов.

Всем командируемым выдали неприметную штатскую одежду, одинаковые чемоданчики с набором самого необходимого и снабдили документами. По этим бумагам офицеры незамедлительно превратились в Ивановы-Петровы-Сидоровы: слесарей, фрезеровщиков и сверловщиков неведомого треста «ЗарубежСтрой».

– Приказываю – крепко накрепко запомнить ваши новые имена, отчества и фамилии! И свои собственные, и всех товарищей! – отдал очередную команду Мясницкий. – Только по-новому теперь обращайтесь друг к другу! За нарушение – незамедлительное отчисление…

Под надзором сопровождавших лиц группа выехала в аэропорт.

В нужном зале ожидания царил полный бедлам и немыслимый кавардак, было очень шумно, пахло скандалом и едким человеческим потом. Отечественные доблестные таможенники с усердием шмонали багаж худеньких вьетнамцев, долго и усердно рылись в многочисленных узлах и баулах – только пух и перья летели во все стороны. То одно, то другое безжалостно изымалось и относилось в специальную комнату. Вьетнамцы только грустно улыбались и в споры не вступали, понимая всю бесполезность этого действа и своё полное бесправие…

– Вот она, наша российская дурь в действии! – доходчиво объяснил Теплов, неторопливо прикуривая от зажигалки Серого. – Не хватает на отечественных предприятиях рабочих рук, поэтому и нагнали в Россию вьетнамцев. А им тоже деваться некуда. Представь, прошёл по вьетнамскому побережью какой-нибудь тропический ураган, четверть страны тут же оказалась лежащей в полной разрухе. Вот, Правительство вьетнамское и говорит своей молодёжи, мол: – «Поезжайте-ка, ребятушки, в Россию, не до вас сейчас! Дай Бог, чтобы на стариков и детей хватило средств. А вы и сами о себе позаботиться в состоянии, заодно и денег в России заработаете, научитесь всякому полезному». Вьетнамская молодёжь, не споря, едет к нам, усердно работает на фабриках и заводах, старательно копит деньги.…Наступает время уезжать обратно на Родину, тут и выясняется, что имеет место быть досадная нестыковка. Зарплату-то вьетнамским ребятишкам выдавали сугубо российскими рублями. А зачем во Вьетнаме, спрашивается, нужны рубли наши деревянные? Вот, они и мечутся по магазинам, сметая с прилавков всё, что хоть немного полезно в хозяйстве…. Потом приезжают в аэропорт, а здесь их уже ждут наши таможенники, вооружённые разными Инструкциями. Того нельзя из страны вывозить, этого, здесь – ограничения всяческие, как результат – конфискация без компенсации…. А если, кто недоволен, то и штраф дополнительный выпишут. Свинство, корче, полное…

«Прав майор – по поводу свинства», – подумал Серый. – «Хватает его, родимого, в нашей бескрайней стране. Хоть экспортируй излишки…. Интересно, а не по этой ли доходной статье нас и направляют во Вьетнам? Ладно, на месте разберемся…».

Сопровождающий – со звёздными погонами на плечах – проводил Сергея и его товарищей в обход общей очереди, ещё через три часа всех улетающих во Вьетнам пригласили на посадку. Летели долго и нудно, по заковыристому маршруту: Москва – Ташкент – Карачи – Бомбей – Ханой. Утомительное и нудное мероприятие, доложу я вам. Только в Карачи они просидели часов десять, из самолёта вовсе не выпускали, потому что отношения с Пакистаном тогда были очень непростыми…

Через два часа после вылета из Бомбея салон самолёта наполнился громким и радостным визгом: это молоденькие вьетнамки радостно прильнули к иллюминаторам – узрели родной Ханой. Самолёт кружил над столицей Вьетнама минут двенадцать-пятнадцать, и всё это время вьетнамские девушки визжали как резанные – звонко и протяжно.

– Это они так любят свою Родину? Или же в России натерпелись всякого? – спросил Серый у Теплова.

– На месте разберёмся, – неопределённо пожал плечами майор.

Выйдя из самолёта, Серый, слегка напуганный бомбейской «сауной» (под плюс пятьдесят градусов, со сто процентной влажностью в придачу), осторожно вздохнул полной грудью ханойский воздух и довольно сообщил:

– Ничего, вполне терпимо! Плюс тридцать два – тридцать три будет, да и влажность воздуха гораздо меньше…

К ним лёгкой и уверенной походкой подошёл вежливый и неприметный вьетнамец средних лет, представляется – на безупречном русском языке:

– Меня зовут – Тхань. На несколько дней, товарищи, вам придётся задержаться в Ханое. На это время я назначен вашим гидом. Прошу пройти в автобус!

Автобус оказался каким-то странным, маленьким и непривычным, на его капоте красовался металлический кружок с тремя лучами.

– Это – «Мерседес»! – заявил опытный Теплов.

Серый только восхищённо покрутил головой, мол: – «Столько слышал про эту знаменитую автомобильную марку, а теперь, вот, и увидеть довелось собственными глазами…».

Микроавтобус отъехал от аэропорта, вокруг наблюдалась какая-то сплошная и бесконечная стройка: большие и маленькие двухэтажные домишки разной степени готовности, иногда, даже, мелькали шикарные виллы и коттеджи, виденные только в зарубежных кинофильмах.

– Перестройка у нас началась! – с гордостью объяснил Тхань. – ЦК Партии разрешил всем беспартийным гражданам дома строить – везде и без ограничений.

– А партийным, получается, нельзя? – заинтересовался Серый.

– И партийным можно. Если, конечно, местная партийная ячейка разрешит, посчитав конкретного человека достойным…. Вот я, например, накопил триста пятьдесят американских долларов и решил купить японский цветной телевизор. А партийная ячейка не разрешила, мол: – «Молоды, вы ещё, товарищ Тхань! Мало полезного сделали-совершили для Родины и Партии! Так что, рановато вам покупать японский телевизор. Деньги же – сдайте в Фонд Возрождения Родины…». Вот, так-то…

– И ты, что же, сдал? – не поверил Теплов.

– Конечно, сдал, – невозмутимо ответил гид, – Я – коммунист! Как же иначе?

– Восток – дело тонкое, – негромко прокомментировал Серый, многозначительно переглядываясь с майором, а про себя подумал: – «И, вообще, Мясницкий не велел – лишний раз трепаться на бытовые темы…».

Наконец, автобус въехал в центр Ханоя.

– Красивый город! – отметил Теплов. – Даже современные здания имеются в наличии.

– А здесь, – Тхань показал рукой на непрезентабельный трёхэтажный дом, покрытый сетью частых трещин, – живут члены ЦК нашей Партии и разные министры…

Русские офицеры – в очередной раз – многозначительно хмыкнули: по сравнению с виллами и коттеджами, которые они наблюдали в районе аэропорта, этот дом смотрелся большим и неухоженным сараем.

Словно почувствовав недоверие экскурсантов, Тхань торопливо пояснил:

– Наши вьетнамские руководители считают неприемлемым для себя – в эти трудные для страны времена – жить в роскоши. Даже все автомобили государственные, кроме тех, что нужны для встреч важных иностранных делегаций, продали на аукционах, а вырученные деньги направили в Фонд Возрождения Родины. Всем же руководителям страны выдали по казённому велосипеду…