Сумасшедшее лето красной шапочки (СИ)

— Замолчи, — цежу я. Чувствую, как ку глазам начинают подкатывать предательские слезы. Не плакать. Нельзя плакать. — Я видела вас. Вернее слышала.

— Я знаю, — виновато произносит Женя. — Я видел, как ты убегала…

Что? То есть, он знал, что я все видела? И даже не попытался догнать? Не попытался даже узнать, кто этот парень!

— Паш, прости меня. Ты нужна мне, — он делает еще шаг навстречу, но я отшатываюсь от него.

— Ты думаешь, что тот факт, что ты ошибся, аннулирует твою измену? — по щеке катится предательская капля. Дверь в туалет начинает дергаться, затем стук. Но я не отрываю взгляда от Жени. — Ты серьезно так думаешь, — заключаю я.

— Паш.. — Женя протягивает ко мне руки, но я осекаю его.

— Стой. Мы с тобой из разных миров. Сразу было понятно, что у нас ничего не получится. Поиграли и хватит, — добиваю я его его же словами. Женю будто резануло, он отшатнулся. — Знаешь, что мне больнее всего? — он смотрит на меня, как избитый пес, — что ты смог усомниться в моей верности. Я понимаю, у нас было мало времени, чтоб доказать друг другу что-то, но ты же видел, как я смотрела на тебя. Все видели! — голос срывается на крик. — Почему ты не поговорил? Лучше бы ты кричал! Лучше бы обвинил и бросил! — стук в в дверь становится настойчивее.

— Паш, послушай… — он отмирает.

— Не могу. И не хочу, — смахиваю слезы с щек, открываю дверь и вылетаю, как пробка. В голове стоит какой-то непонятный шум, перед глазами все мелькает, как в замедленной съемке. Я бегу, пока не врезаюсь кому-то в грудь. Поднимаю глаза. Данияр. Он смотрит на меня с минуту, изучая меня взглядом. Затем произносит:

— Уедем отссюда?

Киваю. Хватаюсь за его предложение, как за спасательный круг. Он берет меня за руку, тащит к двери, расталкивая народ. Слезы заканчиваются, как только мы выходим на улицу. Осенняя прохлада отрезвляет сознание, заполняет грудь свежестью. Мы идем к его машине молча. Дан открывает машину, залезаю на сиденье, он садится за руль и трогается. Отъезжаю из клуба, не знаю зачем бросаю взгляд в зеркало заднего вида. У выхода стоит Женя. Как статуя. Покрываюсь мелкой дрожью, нахожу в себе силы и отвожу взгляд.

Глава 16. Данияр

Ночь субботы, стала переломным моментом в моей новой жизни. Слишком много новых деталей открылось, чтоб так просто закрыть на них глаза. Боль раздирала такая, что хоть на стенку лезь. Боль не от измены, от его сомнения в моей верности. От того, что он так легко отказался от меня. Он видел, что я приходила к нему. И не остановил. Не пришёл. Не позвонил.

Провелся на поводу своей ревности, обратив меня в предателя. Послушал эту Свету, наделал глупостей. Разбил сердце.

Напрасно я думала, что если узнаю причины его поступка — станет все ясно. Но понятнее не стало. Больно — да. Неприятно, мерзко, досадно. Но не понятнее.

Выходит, приехал он сюда, чтоб отомстить мне за измену? Измену, которой не было и не могло быть, потому что слишком сильно люблю Женю.

Воскресенье я провела в постели, не занимаясь ничем, кроме как анализом своей жизни. Вернее, руинов моей жизни. Выключила телефон, чтоб не давать лишний повод Стасе помешать моему самоедству.

Родители, на удивление, оказались оба дома, и каждый посчитал своим долгом зайти и поинтересоваться, что у меня случилось.

Слава Богу, что после обеда им позвонил из старый друг и выманил их из дома.

Остаться наедине с собой — роскошь, которая нужна мне сейчас. Я пылко пыталась разобраться в своих чувствах, но видимо, ещё находилась в шоке от вчерашней ночи, чтоб рассуждать трезво.

Если у меня вообще это получится когда-либо. Все чаще ловлю себя на мысли, что стала жертвой войны собственного сердца и разума.

Даже сейчас, окончательно удостоверившись в измене Жене, я не испытывала к нему жгучей ненависти. Нет, вся та же любовь, просто пронизана болью и обидой.

Только, что мне с ней сделать? Выходить или добить?

Это решать уже разуму. Но он ушёл в сторону, предоставив меня на терзания своим чувствам, которые бушевали уже сутки.

С виду я спокойная и безмятежная, но внутри…

"Простить, он ведь раскаивается" VS "послать, он же изменил".

"Он тебя любит" VS " он тебе изменил".

"Он сделал это на эмоциях" VS "но он сделал это".

"Ты же его любишь" VS "но он изменил тебе".

Эти жестокие бои не прекращались никогда. Лишь один, сменял другой. Я ретиво старались искать ему оправдания, но все они в одно мгновение ока рушились о много "но".

Смогу ли я когда-нибудь простить его?

Простить так, чтоб всей душой отпустить этот день, эти слова, что так прочно засели в моей памяти.

Не знаю, и как узнать — непонятно. Единственное, что я знаю — если Женя сейчас начнёт так темпераментно добиваться моего прощения, или даже разговора, это лишь оттолкнёт меня и ещё больше запутает и без того запутанные мысли.

Словно почувствовав мои опасения, Самойлов всю неделю не подходил ко мне на пушечный выстрел. Изредка кидал на меня покаянные взгляды, но не больше. Глаза Жени горели, до этого невиданным мне, огнём. В них отчётливо читалось сожаление, мучительность ситуации и безызвестность. Думаю, в моих читалось тоже самое.

Неделю он держался оторвано от всей группы, что очень не нравилось Олесе. Она то и дело посылала Самойлову брюзгливый взгляд. Тот флегматично отмахивался от неё, доводя ее чуть ли не до бешенства.

Я, конечно, не сильно страстно следила за ними, но этого заметить — просто невозможно. Стася почуяла неладное чуть ли не сразу, когда увидела меня. Когда увидела и Женю, то ее догадки лишь подтвердились. А нападки на меня усилились. Я знаю, что иногда после разговора становится легче, но пока не готова разделять это с кем-либо.

Мне нужно разобраться в себе, не приобщая мысли Стаси к своим. А это будет сделать практически невозможно, если она будет в курсе. Поэтому ее незнание — гарант мооего автономного решения, которое я надеюсь принять очень скоро.

Если честно, видеть такого Женю — сомнительное удовольствие. Взгляд пустой, пропащий. Даже страшно порой заглядывать в некогда полные жизни глаза. Будет лучше, если я освобожу его от сомнений.

Хотя, я ведь ничего ему не обещала. Никаких "подумаю", никаких " точно нет". Я не обязана вообще давать ему всякий там ответ.

И вообще, я ничего не должна ему.

В пятницу, меня у раздевалки подкараулил Дан, который тоже неделю не тревожил меня. Кстати, очень удивил тот факт, что он не рассказал о нашем маленького секрете ни Стасе, ни Илье. Во втором не уверена, но считаю что Илья наверняка растрепал бы все Стасе. Поэтому склонна думать именно так.

Поинтересовавшись как мои дела, Данияр долго не думая, предложил прогулку в субботу. В парке. Я отнекивалась как могла, нашла сто причин, чтоб сказать "нет", но Дан нашёл сто одну причину, чтоб сказать "да". Поэтому я сдалась под шквалистым напором моего дружка.

Да, и прогулка с ним может пойти мне на пользу. В последствии, наша встреча может принести хоть какой-то толк в мою жизнь. Например, внезапно пойму, что воспылала чувствами к нему и дам Жене отворот поворот. А если нет, то просто приятно проведу время. Возможно даже, что Дану удастся вырвать меня из этой судьбоносной войны внутри меня. А я и не буду сопротивляться. С радостью проведу хотя бы денёк в своём настоящем, а то в последнее время поселилась в прошлом.

В субботу в два за мной заехал Данияр. Парк был выбран центральный, потому что он самый большой в городе. И по словам Дана, он не отпустит меня, пока мы не обойдём его весь.

День сегодня хмурый. Небо застлано тучами, ни одного урывка вчерашней голубизны. Воздух чистый и влажный напомнил мне Ромашково. Тоска нам сегодня не нужна, поэтому разом отмела все воспоминания.

Дан припарковался недалёко от входа в парк. Мы вышли из машины и направились к воротам.