Легкая голова

— Актер? — В свою очередь изумился Максим Т. Ермаков. — С чего ты взял?

— У Надьки двоюродный брат выиграл конкурс в Интернете, — охотно разъяснил Вованище. — Ему прислали майку с твоим портретом и еще чего-то, не помню, вроде какой-то шампунь. На груди у майки твой портрет, а на спине твой череп, необычный такой, похож на карту Африки. Надька тебя сразу узнала, говорит, в Интернете написано, что ты известный артист, играешь в реальном шоу, вроде так.

— В реалити-шоу, — машинально поправил Максим Т. Ермаков. Вот оно что. Видимо, популярность приходит к Объекту Альфа против воли головастиков. Того гляди, Максим Т. Ермаков станет ньюсмейкером, артист он или не артист. Но лучше к этому времени оказаться с деньгами где-нибудь подальше.

— Одного не пойму: как ты, такой трусливый, а играешь роли, — задумчиво проговорил Вованище, потирая колючую пустую щеку указательным пальцем. — Я ничего особо не боюсь, но когда на меня глядит сразу много людей, мне страшно, да.

— Что же тут страшного?

— Вот не пойму, — от умственного усилия волосики Вована над стиснутым лбом вздыбились, будто птичий хохолок. — Вроде мнение их мне до жопы. Брякнуть что-нибудь, оскандалиться — это не про меня, это пусть умники боятся, а я просто говорю, и все. Кому не нравится, идет на хрен. Просто смотрят… Их много, а я один.

— Каждый на свете только один, — резюмировал Максим Т. Ермаков.

Спасибо, мама, что позвонила Восьмого марта. Без этого звонка Максим Т. Ермаков не вспомнил бы про мотоциклетный шлем. Ощущение безопасности, отгороженности от бурлящего вокруг информационного бульона, собранности всех туманных рукавов невесомого мозга под крепкой скорлупой — все это давало зыбкую надежду, что и собственно голова Объекта Альфа, заключенная в шлем, не регистрируется спецаппаратурой социальных прогнозистов. Казалось бы, несложная задачка: добраться до укромного пруда, не притащив на хвосте дежурный фургон. Однако на «тойоте», при плотной опеке целой команды головастиков, это не представлялось возможным. Значит, мотошлем и мотоцикл.

Надо было решаться на спортбайк. Это после тяжелозадого, коренастого ИЖака, мирно трюхавшего по мягким проселкам и разгонявшегося по прямой не более восьмидесяти в час. Можно было, конечно, попробовать классику или хороший чоппер, с ними тоже имелись кое-какие шансы. Но резко подорваться с места и уйти, пронзая пробки, в непредсказуемом направлении мог только спортбайк, злющая зверюга с раскосыми хрустальными очами, разгонявшаяся до ста за пять секунд. Говорят, спортбайк — самый дорогой способ самоубийства. Неправда, можно организовать и подороже. Что, собственно, Максим Т. Ермаков теряет? И все-таки при одной мысли о спортбайке и его скоростях возникало ощущение, будто из-под седалища резко вышибли стул.

Еще ни на что толком не решившись, Максим Т. Ермаков в погожий субботний денек принялся объезжать мотосалоны — разумеется, в сопровождении дежурной «девятки», катавшейся, будто наливное яблочко по золотому блюдечку, по зеркалу заднего вида. Максим Т. Ермаков даже не притормаживал там, где сквозь сплошное стекло прекрасно просматривались и облитые лаком двухколесные кони, и млеющие над ними покупатели. Он остановился, только когда по адресу обнаружился недостроенный паркинг, временно превращенный в торговую точку. Внутри стоял какой-то земляной, мучнистый холод, электричество горело простое, желтого цвета, и байки выглядели уже не так гламурно, зато реально. Первым делом Максим Т. Ермаков устремился туда, где продавали мотошлемы. Прогресс делал свое дело: стойка с разрисованными «интегралами» выглядела как выставка попугаев. Докричавшись до затерянного в бетонных пространствах сутулого менеджера, странно болтавшего на ходу развинченными руками, Максим Т. Ермаков перемерял все, что было в наличии. Разумеется, на его визуально некрупную голову подошел «интеграл» максимального размера, единственный в продаже, расписанный красными всполохами. Уютно, плотно, ни зыби, ни ряби. И одиноко настолько, будто головой пробил небеса.

— Ладно, теперь спорты пойдем смотреть, — дрогнувшим голосом произнес Максим Т. Ермаков, обеими руками приглаживая волосы, стоявшие после примерок дыбом.

— Спорты? Вы уверены? — менеджер посмотрел на Максима Т. Ермакова с плохо скрытым скептицизмом.

— Да, а что такое?

— Ну… Вы, извините, явно не из наших, — нагло заявил менеджер, сам похожий не на байкера, а на канцелярскую скрепку. — Для спортов требуется навык, большой стаж пилотирования. К тому же ваша комплекция, как бы вам сказать, предполагает прямую посадку в седле мотоцикла. Поверьте, это будет для вас гораздо комфортнее. Могу показать замечательный «турист»!

— Чего? Ты чего гонишь?! — Максим Т. Ермаков, сам не заметив как, ухватил побелевшего менеджера за ворот у горла, отчего форменная синяя рубаха тощего сейлсмена вылезла мятым лоскутом из осевших штанов. — Я твоего совета спросил?! Я сюда ишака приехал покупать?!

— Все, все, извини, командир! — замахал руками перепуганный менеджер, и Максим Т. Ермаков ощутил костяшками кулака, как дергается его гофрированный кадык. — Есть одна бескомпромиссная модель! Зверь, а не байк!

Максим Т. Ермаков, тяжело дыша, выпустил менеджера, и тот, запихивая рубашку в штаны, будто в пустой мешок, устремился неуверенным зигзагом в глубь магазина. Максим Т. Ермаков поспешал за ним, сильно топая и чуть не плача. Краем глаза он заметил, что еще две форменно-синие фигуры, видимо, привлеченные инцидентом, приближаются с разных сторон бетонного сарая — причем одна, плечистая, осторожно крадется и что-то держит в руке. «Ну, сейчас огребу пиздюлей», — тоскливо подумал Максим Т. Ермаков и на секунду даже подосадовал, что социальные прогнозисты обленились на рутине и уже не тащатся за объектом проверять его корзину с покупками.

— Здравствуйте, извините, — плечистый вырос перед Максимом Т. Ермаковым, улыбаясь до самых розовых ушей. — Можно попросить у вас автограф?

То, что здоровяк держал в руке, оказалось постером фанклуба, на котором весьма условный Максим Т. Ермаков был изображен на фоне пухлых, как бы разваренных клубов огня. «Интересно, почему этих фанатов не видно ни перед офисом, ни во дворе?» — кисло подумал Максим Т. Ермаков, царапнув поперек себя острую почеркушку.

— Вау! — Похожий на скрепку забегал ожившими глазками от портрета к оригиналу. — А я и не узнал сперва. Ну, тогда все понятно!

Все вместе гомонящие сейлсмены повели знаменитость к его будущей покупке. Байк «ямаха», желтый с серебром, был запредельно хорош собой: стоя на месте, он уже выглядел несущимся на скорости за триста. И все-таки он действительно казался маловат для Максима Т. Ермакова: напоминал скорее не зверя, а острохвостую птичку-синичку, поставленную на широкие, девственно-черные баллоны. Максим Т. Ермаков опасливо залез в седло: гоночная «поза креветки» сразу дала ощутить, как тесно и больно складкам живота.

— Может, вам бы лучше дублера? Каскадера какого-нибудь, — посочувствовал плечистый, у которого румянец на сахарных щеках был совершенно круглый.

— Должен сам, — сдавленно ответил Максим Т. Ермаков, приноравливаясь плечами и локтями к низкому рулю.

Менеджеры, уважительно покивав, принялись трещать насчет гарантий и тюнинга, и что надо расслабить подвески, чтобы не расколбасило на заплатанном асфальте. Дружно решив за Максима Т. Ермакова, что ему нужна самая лучшая «защита», сейлсмены приволокли со склада кожаный комбинезон, красный с черным, под цвет приобретенного «интеграла», а также пару тяжеленной обуви и толстопалые перчатки. Натянув все это на потеющего клиента, они поставили его перед пятнистым зеркалом, привинченным к бетонной колонне. Отражение напоминало плакат из школьного кабинета биологии, на котором безмятежный мужчина демонстрировал освежеванную красную мускулатуру, только анатомия существа в комбезе была не человеческая, а марсианская. Колени, снабженные слайдерами, были неестественно вывихнуты, нарисованные сполохи на шлеме казались проекцией неантропоморфных мыслей, плавающих в инопланетной голове. Ничто в облике существа не свидетельствовало, что внутри находится Максим Т. Ермаков.