Кислотники

Джанк встал и, потянувшись, обернулся к Йену: – Не оставляй окурки. Не хочу, чтобы Берджис узнал, как я использую днем его офис.

Вернувшись в ванную, Эстелла обнаружила, что исчез весь ее запас «Чикадола». Она едва не расплакалась. Это были лучшие гормональные таблетки, они держали ее в такой классной форме…

Глава третья

Обычно Джанк ходил в обход: до Манчестерского шоссе, через подземный переход с вывороченными булыжниками – непременной приметой городского дизайна, и наверх в Халми. Он шел, не поднимая головы, неспешно ступая широкими шагами: руки в карманах «пуховика», на спине – рюкзак из прорезиненной ткани. Направо – отсюда уже не видно – его квартира, чуть дальше – остатки жилого массива, остовы недавно выселенных больших многоквартирных домов, покинутых жильцами и занятых бомжами. Слева висел переброшенный через Принсес-парк-уэй узкий пешеходный мост, где иногда ночами тусовалась местная шпана, облагавшая данью пешеходов. На другой стороне моста и находился тайник Джанка – гараж, который он снял по объявлению в бесплатной газете. Джанк наведывался в гараж раз в неделю и всегда только ранним утром, чтобы никто его не засек, полагая, что большинство людей в пять или шесть утра сладко спят в своих постелях.

Джанк добрался до укрытия у торгового центра Мосс-Сайда. В Халми и Мосс-Сайде сплошная серая стена дождя напоминала свинцовую обшивку гроба. Стоя под крышей, он начал отжимать воду из забранных в маленький хвостик волос. Можно было, конечно, надеть капюшон, но Джанк знал, что выглядит в нем полным идиотом. Он проверил защелку на сумке. Сульфат амфетамина – граммов двадцать пять – должен был остаться сухим и невредимым, он запихнул наркоту в футляр от видеокассеты с наклейкой «Липовые собаки». Сегодня утром Джанк пришел в гараж, чтобы взять немного спида [6] и посмотреть, сколько осталось. Похоже, килограмма два – в холодильнике, спрятанном под брезентом у задней стенки. Кончился почти весь амфетамин. Хорошо это или плохо? А черт его знает!

Джанк боялся, что не выдержит искушения, но так ни разу и не притронулся ни к единой крупинке своего тайного запаса спида. Прошло уже двенадцать лет или около того с тех пор, как он в последний раз ловил кайф на амфетаминах. Хотя с тех пор так и не прибавил в весе.

Миновав мастерские и пустые склады, Джанк шел под дождем по Мосс-Лейн-Ист. Сразу направо был спортзал, где он встретил свою банду. Джанк всегда внутренне напрягался, когда входил в зал, и не потому, что был белым или ужасно худым, нет, просто ему почему-то казалось, что его присутствие оскорбляет чувства тренировавшихся там ребят. Они работали в поте лица: поднимали, резко толкали, тянули или наносили удары кулаком, шепча себе под нос счет. Джанк же с течением жизни все больше убеждался в собственной неполноценности и неуправляемых свойствах своего характера, что было следствием слишком возбудимой нервной системы.

Ему хотелось стать незаметным, когда он сидел на скамье и следил за тренировочным боем, дожидаясь Тас-Мена и его людей.

Двое парней на ринге изо всех сил лупили друг друга. Старик с сильным ямайским акцентом, в шляпе с круглой плоской тульей и загнутыми кверху полями и в спортивном костюме «Фила» возбужденно прыгал вокруг ринга, выкрикивая наставления. Но боксеры не слышали его – они работали, а Джанк размышлял о своем будущем.

Странное дело, прошлой ночью в «Уорпе» он, как ему показалось, узнал женщину, с которой был Йен. Подобные вещи происходят сами по себе, это как моментальный снимок на сетчатке глаза: нечто, однажды вами увиденное, уже не стирается из памяти, что еще раз подтверждает – сознание человека никогда не является его эксклюзивной собственностью. Та женщина не заметила Джанка, когда бежала мимо него к такси. Другой моментальный снимок – тигровая шкура на заднем сиденье старого «ниссана». Джанк наблюдал через открытую дверь, как Йен и женщина-латиноска садились в такси. И тут случилась эта вспышка – водитель повернул голову, чтобы проверить, нет ли сзади машин, и Джанк заметил тигровую шкуру на подголовнике. Размытый оранжевый цвет, оттиснутый поверх черного, – похоже на халат, висящий на синем угловом столбе в раздевалке спортзала. Да нет, не похоже. Боксерский халат – шелковый, гладкий и без ворса. А сиденья в такси были покрыты акриловыми шкурами.

Голос Тас-Мена донесся до Джанка откуда-то сбоку:

– А, Джанк! Как поживаешь? Ты в порядке? Джанк вздрогнул и тут же выпалил:

– Да, я в порядке, Тас.

Вожак стоял у входа в раздевалку в проеме двери, остальные члены банды «Кончо хеви» топтались за его спиной. Джанк прошел в раздевалку только после поданного знака.

Тас занял место на сдвоенной скамье в центре раздевалки. Тут же три члена команды обступили его. Около дальней стены, рядом со своим шкафчиком стоял закончивший тренировку парень: он вытирал полотенцем пот с мокрого тела. Тас-Мен смерил взглядом своего помощника Чуй:

– Скажи ему, чтоб валил отсюда. – Тас кивнул на парня.

Через минуту тот уже дрожал от холода в спортзале, прыгая, обмотавшись полотенцем, взад-вперед, чтобы не схватить простуду.

– Посмотрите-ка на него, – скривил губы Тас. – Чертов псих, не мог защитить сестру Чуй.

– Да, не мог защитить мою малышку-сестру, – подтвердил Чуй.

– Не понимаю, чего он здесь ошивается.

– Чертов псих.

Шкафчик, оставленный для Таса, был помечен буквой "К", знаком «Кончо хеви», нанесенным пульверизатором на дверцу. Тас постучал по дверце:

– Ловко, да? Открывай, Чуй.

Чуй достал ключ и открыл сверхнадежный замок. В шкафчике на крюках висели на заплечных ремнях ружья. На полу были свалены в кучу револьверы разных систем и магазины.

– Порядок, да? Прямо-таки военный лагерь для новобранцев. Чуй будет у нас за квартирмейстера. Вот что, Джанк, ты пришел не вовремя, мы сейчас планируем задание.

– Я пришел в то же время, что и всегда, – ответил Джанк.

– Ладно. Только хочу, чтоб ты знал, в какое дерьмо мы превращаемся. Каждый раз, когда ты сюда заявляешься, мы оттраханы чуть больше, чем в предыдущий раз. Скоро станем такими же чокнутыми, как ты.

Джанк оглянулся на шкафчик. В одном Тас был прав: от раза к разу они выглядят все более оттраха-ными.

– Сейчас увидишь, как мы пойдем и заключим еще одну грязную сделку. Ну, что ты заработал для меня за этот месяц?

Глава четвертая

Разговор в «Уорпе»:

– Не понимаю я эти видеоигры. Мой младший брат зависал часов по двенадцать в сутки. Я стал уводить у него наушники, иначе не мог смотреть телик. Вот ведь какая штука – телевидение смотришь ты, а видеоигра – смотрит тебя. Усекаешь?

– Нет.

Рыжеволосый парень, кажется, любил напустить туману. Он молча посасывал кусочек лимона, торчащий из горлышка пивной бутылки. Его темноволосый собеседник выглядел более вменяемым. Он сидел в кресле и не спускал с рыжего ленивого взгляда голубых глаз. Наконец рыжий заговорил, одновременно выковыривая из зубов лимонные зернышки, – все-таки решил конкретизировать свой туманный афоризм:

– Видеоигры похожи на наркотический «трип». По этой причине они вызывают привыкание. И еще они – единое целое с компьютером, то есть с машиной. Так что реальность моего брата перестроилась в соответствии с машинным кодом.

– Ты малость смахиваешь на сексуально озабоченного, который все время нудит о женщинах. И потом, ты только что сказал, что видеоигры вызывают привыкание. А на прошлой неделе уверял, что наркотики не могут вызывать привыкания.

– Они и не вызывают. Это типичное самовнушение: если веришь, что они вызывают, тогда и происходит привыкание. – Рыжий сделал паузу. – Во всяком случае, с тех пор, как брат заторчал на видеоиграх, моя мать перестала волноваться насчет того, где я болтаюсь, в каком виде и когда возвращаюсь, – она больше всего боится, как бы брат не подхватил эпилепсию, играя в «Sonic the Hedgehog».