Тень Галилеянина

– Вся Галилея говорит об Иисусе. Кругом ходят слухи. А ты что думаешь о нем? Можно его считать провокатором? Мятежником?

Хуза ответил:

– Ирод Антипа волнуется. Его мучает совесть из-за недавнего убийства Крестителя. А проблем меньше не стало. Он как-то даже высказал безумную мысль, что Иисус – это воскресший Креститель. Отсюда, мол, и его способность творить чудеса. [160]Антипа боится. Он готов пойти на поводу у суеверий и поверить даже в воскресение мертвых!

– Но верят же в это фарисеи и многие другие.

– __Только не мы. Антипа, так же, как и я, сочувствует саддукейскому направлению в вере. [161]Мы, саддукеи, верим, что души погибают вместе с телами. Мы отказываемся ждать прихода нового, лучшего мира. Тех, кто придерживается наших взглядов, немного – в основном, это люди, занимающие в обществе видное положение. Учение же фарисеев, напротив, находит сторонников в низших слоях. Они верят в бессмертие души, в награду и наказание, которые люди получают в загробном мире – согласно прожитой жизни. Этот Иисус и его люди ближе к фарисеям, чем к нам.

– Но фарисеи не представляют никакой опасности для государства. Они входят в состав Синедриона. [162]Они сотрудничают с властями. Среди них, пожалуй, есть некоторые, кто придерживается крайних взглядов, кто примкнул к зелотам. Но такие – исключение. Ты думаешь, Иисус – один из этих экстремистов?

– Нет, на мой взгляд Иисус – безобидный сумасшедший. О нем можно было бы спокойно забыть, если бы столько людей не считали его пророком, мессией даже. Эти люди – вот наша проблема, а не Иисус. Особенно те, кто их поддерживает. Если бы не появлялись снова и снова чудаки, которые дают ему деньги и еду, эта история с благородными разбойниками давно бы заглохла сама собой. А так они с успехом распространяют свои идеи и даже ухитряются существовать за счет них!

Щеки Иоанны порозовели. Она судорожно сглотнула, но было совершенно ясно: она изо всех сил старается скрыть свои переживания от Хузы. Ее голос зазвучал чуть глуше обычного:

– Но его идеи, наверное, не так уж плохи?

Тут Хуза уже по-настоящему разошелся. Он закричал:

– Не так уж плохи? Что проповедует этот пророк с его концом света? Царство Божие! Все должно перемениться! Скоро должна начаться вечная жизнь! Задумывалась ты хотя бы раз над тем, почему эти идеи так нравятся простому народу? Почему мы, саддукеи, находим единомышленников только среди богатых людей: «участь сынов человеческих и участь животных – участь одна: как те умирают, так умирают и эти»? [163]Мы одни не строим иллюзий насчет людей и смерти. Мы одни даем единственный разумный совет о том, как жить: «Иди, ешь с весельем хлеб твой, и пей в радости сердца вино твое, когда Бог благоволит к делам твоим». [164]Кроме нас, нет почти никого, кто бы не верил в воскресение и в бессмертие души.

Иоанна заспорила:

– Но даже Ирод Антипа не может до конца поверить, что Иоанн Креститель умер и не воскреснет!

– В том-то и весь ужас! Как он мог поддаться глупому суеверию! – парировал Хуза. – Простые люди цепляются за такие сказки. У них в жизни нет ничего, что приносило бы радость. Все, что они знают – это работа, заботы и мучения. Поэтому они утешают себя надеждой на лучшую жизнь на том свете, где у каждого будет вдоволь еды. Их надежды – больные надежды. Они – плод больной жизни. Иисус дает пищу этим больным мыслям. Он дает людям их мечты. Он зовет их:

Вот пусть и занимается труждающимися и обремененными! Пусть среди них сеет свои безумные идеи. А в нашей жизни им нет места.

Иоанна вскочила. Ее щеки горели от возбуждения:

– Прекрати, Хуза! Я не могу этого слышать! Может быть, мы, женщины, имеем больше сочувствия к мечтам и надеждам простых людей, чем вы, мужчины. То, что ты говоришь, – неправда!

Хуза не пожелал уступить:

– Неправда, что он обнадеживает людей Царством Божиим? Так же, как делали многие до него?

Иоанна возражала:

– Многие ждали Царства Божия. Иисус же говорит: оно начинается уже сейчас. Не нужно ждать дня, который наступит неизвестно когда. Один человек как-то спросил его, когда придет Царство Божие. И он ответил:

Кто-то усомнился, как же оно уже может быть тут, хотя его никто не видит. Тогда он ответил:

Хуза не сдавался:

– Так об этом я как раз и говорю! Чем он внушает людям надежду? Чудесами! Волшебством! Простые люди не верят в свои силы. Отсюда – их потребность в тех, кто может творить чудеса. Волшебники нужны им, чтобы делать то, чего сами они не могут. Вот почему они придумывают про Иисуса сплошь одни сказки – сказки про то, чего он никогда не делал. Недавно кто-то рассказал мне о нем такую чудесную историю, которую я уже слышал раньше про одного сирийца: [168]

«Ты знаешь этого сирийца, берущегося лечить людей, которые в полнолуние падают на землю, закатывают глаза, и ртом у них идет пена. Он ставит их на ноги, и они уходят здоровыми, оставив у него довольно крупную сумму в качестве вознаграждения. Лечение проходит так: он становится перед лежащим на земле человеком и спрашивает, откупа в тело вошел бес, больной же молчит. Вместо него отвечает сам бес – по-гречески или на каком-нибудь другом иноземном наречии, смотря по тому, откуда он пришел, перед тем как вселиться в человека. Тогда сириец произносит заклинания. Если бес его не слушается, тогда он начинает стращать его и так заставляет выйти из тела». На этом месте человек, который это рассказывал, подмигнул мне и прибавил: «Я лично видел, как выходил один. Черный такой, с серым!».

Я не выдержал и рассмеялся. Даже Иоанна улыбнулась. Но тут же снова стала серьезной:

– Ты слышал, такое рассказывают про Иисуса? Звучит очень похоже. Но Иисус никогда не берет платы за исцеления. И еще одно. Это, пожалуй, еще важнее: он знает, что люди готовы безоговорочно верить в чудеса, а в свои собственные силы не верят. Поэтому он часто повторяет: «Вера твоя спасла тебя!». [169]Он дает понять: не я сотворил это чудо; в тебе самом скрыта сила, позволяющая тебе исцелиться. Он хочет избавить этих маленьких людей от их суеверного неверия в самих себя!

Хуза ответил:

– Но разве он не говорит им, что эта жизнь ничего не стоит? Что хорошая жизнь начнется только потом?

И снова Иоанна не согласилась:

– Как раз наоборот. Иисус говорит, что сейчас как раз время. Именно сейчас нужно радоваться. Поэтому теперь и нельзя поститься, все равно как на свадьбе. [170]Счастливым можно быть сейчас. Как-то он обратился к людям: