Теперь я твоя мама

— Тебе не стоило беспокоиться. — Он взял ее за руку и прижал ладонь к своей щеке. — О боже, Карла, мне так тебя не хватало!

У него была такая же гладкая кожа, какой ее помнила Карла. Она подумала о том, сколько же времени понадобится, чтобы добраться до его квартиры. Ее тело хотело его. Она жила, хотя еще час назад это казалось невозможным. Он положил ее ладонь себе на пах. Она почувствовала его возбуждение и рассмеялась. Как только загорелся зеленый свет, Роберт надавил на газ.

— А если тебя оштрафуют за нарушение правил? — спросила она, когда машина резко сорвалась с места.

— К черту! — ответил он и засмеялся.

— Хорошо, тогда поспеши.

Было так приятно смеяться и поддразнивать друг друга! Выбежать из машины, не захватив багаж, захлопнуть дверь и уединиться от мира. Карла мельком заметила опрятную гостиную, но Роберт потянул ее в спальню, где стояла огромная кровать.

Он подхватил ее на руки и положил на стеганое одеяло с рисунком в виде красно-черных зигзагов. Они не снимали одежду, никаких предварительных ласк или долгих поцелуев. Они целовались яростно. Роберт лихорадочно стягивал с нее трусики, а Карла, влажная и возбужденная, тянулась к нему всем телом. Быть в его объятиях было одновременно странно и приятно, словно что-то, что было сломано, восстановилось, только края оказались в зазубринах, мешая всему стать таким, как прежде. Но это не имело значения. Он громко застонал, когда вошел в нее. Карла гадала, боль или экстаз заставляли ее извиваться, дрожать и кусать его губы. В тот момент ей казалось, что только вкус его крови сможет утолить ее жажду.

Все закончилось, и они, обнявшись, без сил лежали на кровати. Телефонный звонок вывел их из сладкого забытья. Карла откатилась в сторону, а Роберт уселся на постели и откашлялся.

— Да, она здесь.

Он дернул плечом. Это было практически незаметное движение, но Карла моментально поняла, с кем он разговаривает.

— Мы бы не против… но не сегодня. Карла совсем измотана. — Он улыбнулся и подмигнул ей. — Да, это был длинный перелет. Спасибо. Я передам.

— Шарон? — спросила Карла, когда он повесил трубку.

Роберт снова лег и накрыл себя и Карлу простыней.

— Единственная и неповторимая, — сказал он.

— Как она?

Карла старалась, чтобы ее голос звучал нейтрально.

— Влюбилась, — ответил он и рассмеялся.

Карла попыталась понять его смех: звучало ли в нем облегчение, зависть или просто радость оттого, что его друг счастлив?

— Несколько месяцев назад она переехала к своему парню. Когда Роберт приехал в Австралию, Шарон представила его своим друзьям. Они приняли его без оглядки на то, что произошло в Ирландии.

— Я нашел себя здесь, — признался Роберт. — Для этих людей важно то, что происходит сегодня, а не то, что было когда-то.

На следующий день Карла должна была встретиться с некоторыми из его новых друзей и оценить, что значит убежать от газетчиков навсегда. Позже они полетят в Брисбен. Роберт разработал маршрут их отдыха: Голд-Кост, а потом Кэрнс, где они исследуют Большой Барьерный риф.

Роберт повернул на дорогу, вдоль которой стояли особняки. Каждый из них имел неповторимый дизайн и был окружен большим садом. Сначала Карла не узнала симпатичную женщину, открывшую им дверь. Шарон отрастила волосы и осветлила их. Она немного поправилась, и это выгодно подчеркивало ее округлости.

— Заходите, заходите…

Она проводила их на террасу, где уже собралась небольшая группа людей. На деревьях висели фонари, на столе горели свечи. Карлу представили гостям. Одни из них были из Ирландии, другие местными. По росту и внушительному виду мужчин Карла могла сразу сказать, что они работают в полиции. Насчет женщин она не была настолько уверена. Шарон в сопровождении своего парня Гарри, высокого худого англичанина с покатыми плечами, появилась из кухни с вином и пивом.

— Еда скоро будет готова, — сообщила она и дала Роберту бутылку пива «Викториан Биттер», даже не поинтересовавшись, что он хочет. — Вино или пиво? — спросила она гостью.

Карла потягивала белое вино и отвечала на дежурные вопросы о перелете, пересадках и задержках, которые ей пришлось пережить, о еде и фильмах. Какое-то время разговаривали об ужасах путешествий на самолетах. Кроме Шарон, только одна женщина из этой компании работала в полиции. Это была миниатюрная девушка, чьи родители, как она рассказала Карле, были родом из Таиланда. Она потеряла интерес к Карле, как только мужчины завели разговор о работе. Остальные женщины, которые годом ранее организовали книжный клуб, начали обсуждать последнюю книгу, которую они читали, — «Разговоры у ручья Кэрлоу-крик».

Сара, ирландка, сидевшая возле Карлы, спросила, знакома ли она с творчеством Дэвида Малуфа. Карла отрицательно покачала головой. Ночь была теплая. Ей нравилось просто сидеть, смотреть и слушать.

— Ее стоит прочитать, — сказала Сара. — В ней передан ирландский дух. Законник и бандит. Две стороны одной медали. — Она рассмеялась и махнула рукой в сторону мужчин. — К счастью, мы спим с законниками.

— У меня в роду были ссыльные каторжники, — сообщила Келли, сидевшая напротив Карлы. — Со стороны мамы и папы. Я исследовала свой род вплоть до самой Ирландии. Я пишу по этой теме диссертацию.

— А что они сделали? — спросила Карла.

— Она украла соверен у своего нанимателя, — ответила Келли, — а он занимался контрабандой овец, но бегал недостаточно быстро. Сначала сослали ее, а через два года его. Они поженились в Новом Южном Уэльсе, и было у них двенадцать детей. У меня сохранились копии свидетельств о браке и рождении детей. Удивительно, но все дети выжили.

— Ты когда-нибудь была в Ирландии? — спросила Карла.

— В следующем году надеюсь поехать. Я хочу найти их родные места.

— Возможно, на том месте теперь стоят дорогие особняки, — предостерегла ее Карла.

Шарон прошла между ними с миской, наполненной салатом, и нарезанным домашним хлебом.

— Это только для начала, — сказала она, когда Гарри наложил себе полную тарелку. — Не забывайте, что еще будет основное блюдо. — Шарон отступила от стола на шаг и хлопнула в ладоши. — Ешьте и наслаждайтесь! — распорядилась она и сжала руку Роберта.

Карла гадала, платоническими ли были их отношения. Неужели можно быть настолько близким человеком для кого-то и не чувствовать мимолетной тяги, особенно в их случае, когда они так много делили между собой? После трех бокалов вина, в окружении веселящихся людей, Карла поняла, что сейчас не время для вопросов. Она просто наслаждалась моментом. Осужденные предки Келли потеряли ирландские семьи, однако смогли жить дальше. Это был ответ: нужно двигаться вперед. В этом новом мире ничто не отравляло ей жизнь. У них могли бы быть еще дети. Она позволила себе разделить надежду Роберта. Их взгляды встретились. Он улыбнулся, словно понял ее мысли, и, взяв бутылку белого вина и обойдя стол, разлил его по бокалам. Шарон приготовила барашка. Запах чеснока и розмарина разлился по террасе, когда она вышла из кухни. Гарри появился вслед за ней с тарелками, наполненными вареным картофелем.

Он уселся возле Карлы и завел разговор о рифе, где регулярно плавает среди косяков разноцветных рыб и зарослей кораллов. Он планировал провести там медовый месяц.

— Ты давно в Австралии? — спросила Карла.

— Одиннадцать лет. Как летит время… — Он придвинулся ближе и понизил голос. — Мы надеемся, что ты осядешь здесь.

— Я еще не решила.

Карла почему-то тоже понизила голос. Шарон стояла в дверях, держа в одной руке бутылку вина, а другой опираясь о притолоку. Ее силуэт четко вырисовывался на фоне освещенной кухни, ноги просвечивали сквозь прозрачную ткань юбки.

Гарри присвистнул и крикнул:

— Давай, девочка, давай!

Шарон обольстительно повела бедрами и исчезла в кухне.

— Здесь хорошая жизнь, — признался он. — В конце концов мы все здесь оседаем.

— У меня осталась семья в Ирландии.