Эра жаворонка(СИ)

- Привет, мартышка. Ты зачем туда залезла? - поинтересовался Вук.

- Их убили, - проговорила девочка сквозь стук зубов. - Их убили, а я убежала.

- Кого убили? - нахмурился Янко.

- Папу и маму... Сначала папу, а потом мама выбежала, и тогда маму.

Вук мгновенно сориентировался. Он кувырком нырнул под куст, прижав к себе малышку. Подхватив девочку, он выписал сложный зигзаг и выбрался на противоположной стороне садика, мысленно возблагодарив неизвестного инженера-озеленителя, высадившего столь причудливые узоры зелёных насаждений. Затем, легко вскинув Пульку на руки, быстро, но не бегом, чтобы не возбуждать подозрений, зашагал по направлению к воздушному моллу возле Чкаловской. Третий этаж молла занимал детский развлекательный центр - туда Вук и спешил с Алиной на руках.

- Ты была дома? Тебя видели? - спросил он, когда поставил девочку перед игровым автоматом, а сам встал за спиной, крепко обняв её. Любопытный взгляд постороннего человека не задержался бы на этой парочке: эка невидаль - отец привёл дочку поразвлечься.

Пулька всхлипнула, помотала головой, потом стала содрогаться всем тельцем и мычать что-то невнятное. Вук, придержав малышку, осторожно вытер ей слёзы.

- Послушай, заяц, - сказал он как можно мягче. - Если это всё правда, я тебя не брошу. Я буду оберегать тебя и никому не отдам. Мы будем жить вместе. Я обязательно найду виновных и накажу их. А потом мы уедем куда-нибудь - куда ты хочешь, - чтобы ничего не напоминало о горе. Ты только успокойся и расскажи, как всё было.

- Меня не было дома, - проговорила Алина, взяв себя в руки. - Я у Васьки в гостях была. Мы играли в конструктор, а одна деталька под диван закатилась. Я полезла за ней и вижу, как в моей комнате кто-то чужой ходит...

- Постой, как же ты свою комнату могла видеть через стену?

- У нас же дырка! Мы с Васькой проковыряли, чтобы переговариваться!

Вук, наморщив переносицу под авиаторами, припомнил, что, кажется, Пулька уже говорила об этой дырке.

- Через дырку к тебе хомяк приходил, - сказал он.

- Да, когда Шпулька пропала, - прошептала девочка и снова заплакала.

Пилот, накрыв её ладошку своей пятернёй, поводил джойстиком, изображая игру и пережидая приступ рыданий. Ничего. Пусть поплачет. Лучше так, чем молча смотреть в одну точку на стене.

- Кто ходил? Мужчина? Женщина? Один или несколько человек? - продолжил Вук, когда плечи Алины перестали вздрагивать.

- Папины тапки с дыркой ходили и мамины шлёпки, а еще большие ботинки с номером четыре.

- Цвет ботинок? Размер?

- Коричневые, больше папиных тапок.

- Значит, мужские. А что значит - номер четыре?

- На них написано было: номер четыре.

- А ты умеешь читать?

- Что ж, я дура какая-то? - презрительно произнесла Пулька. - Конечно, умею. И цифры знаю. На ботинке были цифры: номер четыре.

- А потом?

- Папа сказал "Проходи", а я взяла детальку и вылезла из-под дивана.

- Тебе было неинтересно узнать, о чём говорят взрослые?

- Не-а, неинтересно. Меня Васька позвал, чего это я там засиделась. Я и вылезла.

- Гол! - фальшиво воскликнул Вук, отправляя на тридике мяч в ворота. И тихо добавил. - Говори дальше.

- Дальше мы с Васей достроили город, и я пошла домой. Я увидела, что дверь открыта, я удивилась, потому что мама с папой всегда закрывают дверь, я зашла, а там... Там... Я убежала... Испугалась потому что... Я боюсь...

И она замолчала. Вук склонился над её личиком - взгляд поверх дурацких солнцезащитных очков, столь нелепо выглядевших в полутёмном помещении, запечатлел стеклянные глазёнки с расширенными зрачками. Янко стало жутко. Очи оцепеневшей девочки не реагировали ни на картинку в "аквариуме", ни на самого Вука. Он потряс её за плечо, та безвольно поддалась его движению.

- Понятно, - прошептал Вук. - Ладно.

Он спустился с девочкой в тридитеатр, взял билет на только начавшееся представление. Усадив Алину в кресло и наказав никуда не уходить, оставил её в тёмном зале одну, а сам рванул к пультам заказа товаров. С карточки своей матери оплатил футболку, кепку, куртку и штаны для мальчика (прикинув на глаз, взял на рост 120). Полученные обновки - их принёс голубой вертолётик, спозиционировавшись точно над стойкой заказов - он сунул под рубаху и так, с оттопыренным комом на боку, вернулся в зал. Чтобы не травмировать девочку запахом, вместо привычного виски он перед входом в визор заправился лёгким вином. Не слишком надолго хватит, но не так гадко воняет.

Пульку он переодел в самый волнительный момент фильма. Пока дети и их родители визжали от крупного плана бегемота, распахнувшей пасть-чемодан, дабы скушать главных героев, Вук стянул с Пульки девчачьи тряпочки и облачил в мальчишеские. Буйные кудри он попытался спрятать под кепкой, но это не удалось - кучеряшки лезли во все стороны из-под обода и козырька и делали голову Пульки похожей на зонтик. Не дождавшись развязки кровавой истории с гиппопотамом, пилот рысцой пронёсся к автоматической цирюльне, волоча за собой Алину, где безучастную и покорную девочку подстригли насадками в 6 и 9 миллиметров. Колготки со вшитым маячком радио-няни он скормил утилизатору в туалете для инвалидов, а маячок на новых штанцах привязал к своему мультилинку. Заодно с Пулькой Вук постригся и сам - налысо. Цирюльня выплюнула бесконтактный чек, в котором отчего-то было три позиции: две стрижки и прижигание бородавки. Никаких бородавок пилот не имел, и будь ситуация несколько иной, непременно пошёл бы скандалить в офис цирюлен. Автоматы порой грешили приписками несуществующих услуг, однако цена была плёвой, а публичность могла причинить вред. Поэтому Вук махнул рукой и повязал на бритый череп бандану, купленную прямо в цирюльне.

Из детского развлекательного центра чинно вышли отец с сыном (сын казался сонным и апатичным), затем спустились в метро, прокатились, меняя ветки, от одного конца Питера до другого и вышли на Чёрной Речке. Спустя четверть часа парочка стояла напротив пятиэтажного дома и глазела на окна третьего этажа.

- Мила, появись, - молвил Вук, магическим взглядом гипнотизируя экран мультилинка. И тяжко вздохнул - девушка сбросила вызов. Туман, уваренный до состояния манной каши, настолько загустел в предвечерних сумерках, что смотреть сквозь очки стало невыносимо. Пилот стянул авиаторы с банданой и уложил в траву под деревом. Девочка, насупившись, уставилась на них.

- Мы сейчас поиграем в цирк, - сказал Вук. - Ты не бойся, я тебя крепко привяжу. Из снятой рубахи он соорудил петлю, поддел её под ноги девочки, прижал Алину к животу и концы закрепил у себя на груди. Девочка болталась на пузе, как младенчик в слинге. Вук, поплевав на руки, без особых усилий подтянулся на нижней ветке. Также без усилий, подтянул себя и Алину и по ветвям добрался до уровня третьего этажа. Он замер прямо напротив окна Милы.

Свет в окне не горел, но Вук знал, что Мила дома. Он чувствовал это по тёплому мягкому умиротворению, разливающемуся в его душе, - а это были именно чувства Милы, волею судьбы (или "диффузии"?) ощущаемые в равной степени на двоих. И он знал расшифровку этого умиротворения, он давно понял его причину.

Он мог бы разбить окно и влететь в дом, но не желал ни напугать Милу, ни засветиться в аларм-службе. Стекло, разбитое снаружи, обязательно вызовет переполох в аларм-пространстве, а объясняться со спасателями или, не дай бог, полицией, не входило в текущие планы Янко. Он выдрал приличную хворостину, чтобы попытаться постучать в окно, и даже царапнул стекло в спальне, однако действие ни к чему не привело. Голову начало ломить - он приложился к стратегическому запасу, к сувенирной бутылочке с вином. Заодно тихо выругался - от вина толку немного, лучше бы коньяк или виски... И остолбенел от ужаса. Как раз в ту секунду, когда он стоял, запрокинув склянку над глоткой, как горнист на побудке, в окне появилась Мила. Её силуэт мелькнул за двойными рамами, а затем скрылся за резко опущенными шторами.