Духless: Повесть о ненастоящем человеке

лельно со стороны прочих участников сцены дознания начинается жесткий прессинг:

— Смотри, его вырвет сейчас, как он уколбашен. Слыш, ты в машине только не блюй!

— Ну че, как торговать да нюхать — смелость есть, а ща че сник?

— О-о-о-о, да у него в карманах нормально. Парень, ты хоть понимаешь, СКОЛЬКО ТЕБЕ ДАДУТ?

То есть все идет по плану. Хороший следователь должен сочувствовать плохому парню и задавать хорошие вопросы, тогда как плохой следователь должен просто издеваться. Стоит ли говорить, что раздавленный натиском правосудия плохой парень должен в конце концов все рассказать хорошему следователю?

В этот момент мой рассудок (несколько расслабленный алкоголем и кокаином) отчего-то преображается. С одной стороны, у меня довольно четкое ощущение, что я смотрю на ситуацию со стороны, как кино. А с другой стороны, у меня возникает абсолютная ясность мышления, позволяющая мне весьма четко отвечать на поставленные вопросы.

Я совершенно отстраненно наблюдаю, как из моих карманов достают деньги, ключи, документы, конверт с кокосом, целлофановую скрутку с чем-то белым внутри. Я отвечаю на вопросы весьма стандартно, как бывалый наркоман (зашел в туалет — там лежало, что в кармане — не знаю, подбросили), в руки ничего не беру, сколько денег в карманах, называю точно, и прочее, что странно, если учесть, что данный инцидент в моей жизни впервые.

Прошло уже минут пятнадцать, руки у меня уже достаточно занемели, и тут я говорю им:

— Ребят, может, хватит? Вы не того взяли. Я не дилер, я продвинутый пользователь.

— Какие мы тебе ребята?

— О'кей, девчонки. Ну все-таки, может, уже прекратим весь этот цирк?

Я получаю весьма ощутимый удар под ребра, сопровождаемый фразой:

— Все ясно, сейчас поедем в контору, сделаем у него пробу из-под ногтей, тогда посмотрим, что его, а что не его. Подбросили ему, ага.

В общем и целом ситуация — херовей некуда. Попал, как говорится, «наглушняк».

И тут открывается задняя дверь нашего «газенвагена» и в проеме, как deus ex machine, появляется Мишина голова. Он что-то говорит сидящему слева от меня оперу, тот выходит наружу и через несколько минут вытаскивает меня. Совершенно спокойно, как гардеробщик, он расстегивает наручники, возвращает мне паспорт, кошелек, ключи и говорит:

— До свидания.

Я, в некоторой сомнамбуле, стою около машины, пока Мишка не берет меня за руку и не уводит. Мы возвращаемся в клуб, садимся за столик, он наливает мне виски и говорит:

— Все нормально, старичок, они просто перепутали. Ну, бывает всякое, расслабься.

— Сколько я тебе должен? — спрашиваю я.

— Брось, да все о'кей. Ничего не надо. Люди должны помогать друг другу.

— Откуда они взялись? Это же не облава плановая, я так понимаю?

— Старик, давай забудем, а? Проехали. Главное, что все вопросы решили.

— Нет, ну скажи, ну откуда они взялись? И очень интересно — где мой партнер? Куда это он сразу делся? А?

— Я прошу тебя, я тебя умоляю, — говорит он мне на ухо, обнимая меня. — Ну мало ли в жизни