Жизнь насекомых

с горечью сказал шофер, неестественно пошевелив усами, – продали нас. Как есть, всех продали. С ракетами и флотом. Кровь всю высосали.

– Кто продал? – спросила Наташа. – И кому?

– Известно кто, – с уверенной ненавистью сказал шофер. – И кому, тоже известно. Ладно флот продали – так ведь и честь нашу продали…

Сэм что-то промычал, и шофер вяло махнул рукой.

– В спину, понимаешь, – пробормотал он и надолго затих.

Постепенно его лицо сильно побледнело, а глаза, прежде бегающие и настороженные, остекленели в безразличии. Сэм, наоборот, покрылся румянцем, словно только что вышел из бани. Выдернув губы из сиденья и выпрямившись, он улыбнулся Наташе. Наташа сосредоточенно молчала.

– Наташа, я вас не обидел? – спросил Сэм.

– Чем? – удивилась Наташа.

– Этим третьим миром.

– Что вы, Сэм. Просто мне в детстве нагадали, чтобы я боялась римской цифры «три». Но я ее нисколечки не боюсь. А обижаться мне никакого резона нет. Я ведь не Россия. Я Наташа.

– Наташа, – сказал Сэм. – Красивое имя. Перейдем на «ты»?

– С удовольствием, – сказала Наташа.

С обеих сторон дорогу обступали виноградники. Когда они кончились, слева опять появилось море. Сэм раскрыл кейс, вынул оттуда маленькую стеклянную баночку, выплюнул в нее немного красной жидкости, завинтил крышку и кинул банку назад. Наташа тем временем напряженно размышляла – на лбу у нее даже образовалась маленькая красивая извилинка. Сэм поймал ее взгляд и улыбнулся.

– Все о'кей? – спросил он.

– Ага, – улыбнулась в ответ Наташа. – Я вот о чем думаю. Ну, допустим, первый мир – это Америка, Япония там и Европа. Третий Рим, мир то есть, – это, скажем, мы, Африка и Польша. А что такое второй мир?

– Второй? – удивленно спросил Сэм. – Хм. Не знаю. Действительно, интересно. Надо выяснить, откуда это выражение пошло. Наверно, никакого второго мира просто нет.

Он поглядел в окно и заметил высоко в небе серебристый треугольник – то ли тот самый планер, за которым он следил из-за столика в ресторане, то ли другой точно такой же.

– Я другого понять не могу, – сказал он, – куда это мы едем?

– Обедать, – сказала Наташа.

– Я уже сыт, – сказал Сэм.

– Тогда, может, лучше тут затормозим? – предложила Наташа. – Здесь места очень красивые, дикие. Можно искупаться.

Сэм сглотнул слюну.

– Послушайте, – сказал он шоферу, – мы, пожалуй, здесь вылезем, а?

– Ваше дело, – хмуро сказал шофер. – Давайте пять долларов, как обещали.

Сэм вылез на дорогу и потянулся за кошельком.

– Матрешки не нужны? – спросил шофер.

– Какие? – спросил Сэм.

– Всякие есть. Горбачев, Ельцин.

Сэм отрицательно покачал головой.

– Будет чесаться спина, – сказал он, протягивая пятерку в раскрытую дверь, – одеколоном протрите.

Шофер мрачно кивнул. Машина развернулась на месте и, обдав их желтой пылью, рванула назад. Стало тихо. Сэм с Наташей пошли по тропинке, которая зигзагом сбегала вниз по крутому каменистому склону. Спускались они молча, потому что тропинка была очень узкой и идти по