Котуйская история (СИ)

- Ребята, подскажите, как лучше до него добраться?

- Ты, что, к нему на свиданку собралась? - удивленно спросил Иван.

- С такими деньгами теперь, я к нему, хоть на Камчатку поеду.

- Молодец деваха, ты Галка, как декабристка, есть в тебе этакий стерженек. Только не получится у тебя, туда матери с женами редко добираются, а ты у него в дело не вписана, только впустую смотаешься, да намыкаешься. Ты уж подожди трошки, может Леха сам, чего придумает.

Галя замотала головой.

- Не хочу ждать, медлить - смерти уподобляться.

- Ну, ты в натуре девчонка - молоток, Лехе и впрямь, позавидовать можно. Ладно, я маршрут пробью, и прочие, на днях перезвоню тебе.

- Спасибо вам, парни.

Чака улыбнулся и спросил:

- Как у самой - то жизнь, никто не обижает?

- Все хорошо.

- Звони, если что, может какая помощь понадобится, так мы завсегда, как "двое из ларца",- засмеялся Чака и махнул Галинке на прощание рукой. Отъехав на мерседесе, Иван сказал другу:

- Вот гадом буду, я бы себе яйцо отрезал и на глазах у всех сожрал, встреться мне такая девчонка.

- А на хрена ты ей без яйца сдался,- засмеялся Чака и резко нажал на газ.

Прошли дни, Галя, повинуясь, зову своего сердца, приняла для себя ответственное решение: она собралась к Алешке. Сначала она ознакомилась с маршрутом и, остановив свое внимание на городе Красноярск, думала, как ей добираться дальше до зоны. Она включила воображение на полную: "Билет на поезд я куплю, с этим проблем нет, но как найти вертолет, ведь на Котуй не так - то просто попасть, не поеду же я с эвенками на оленях. Хотя, я и на это согласна, лишь бы поскорее добраться до него. Я слышала, что жены арестантов живут рядом с зонами в поселках и таким образом видят их часто. Может и мне посчастливится, я пристроюсь где-нибудь рядом, и буду видеть Лешку. Хотя бы изредка... Ну, хоть краем глаза... Маму, конечно, жаль оставлять одну, но что она может поделать, раз природа так распорядилась, все птенцы, когда-то покидают родительские гнезда. Я буду ей писать, мама простит, она поймет. Я приеду к ней, но только уже с Лешей".

И вдруг Гале стало настолько грустно, она в слезах собирала немногочисленные вещи Алексея, его записи, письма и свои тоже. Оставила самые ценные послания от любимого, вышла во двор и, разведя на снегу маленький костер, все сожгла.

"Все, возврата нет, билет до Красноярска спрятан, завтра я покину этот город. Мама... - Галинка смахнула скатившиеся по щекам слезы и не торопясь, поднялась в свою квартиру. Она молча, тихо плакала, уткнувшись лицом в подушку и даже не услышала, как в комнату вошла мать.

- Галка, ты еще не спишь?

Дочь не показывала своего заплаканного лица.

- Дочка, ты однако плачешь, у тебя что-то стряслось?

Галя замотала головой.

- Родная моя, это из-за Алексея. Послушай еще раз меня, зачем ты рвешь свое сердце, забудь ты его, разве это мыслимо, столько ждать.

- Мама, мы уже с тобой говорили на эту тему, почему ты и моя подруга не понимаете меня? Что вам от меня нужно?! Я не хочу больше ничего слышать, Мама! Оставь меня, пожалуйста, в покое.

Уткнувшись лицом в подушку, Галя разрыдалась.

- Галочка, доченька, успокойся, я ведь хочу тебе только счастья, я не смогу видеть, как ты одиноко прожигаешь свою жизнь.

- Как ты?! Ты бросила моего отца, мама. Он тоже попал в беду, почему ты его не поддержала? Почему не поехала к нему на свидание? Я маленькая была, и не могла все решать за себя, а теперь ты хочешь, чтобы я повторила твою ошибку. Нет, мама, этому не быть.

- Галя, скажи, что ты решила, к чему мне готовиться?

Галинка успокоилась и, не смотря на только что, брошенные упреки в сторону матери, обняла ее и тихо сказала:

- Ничего, мам, жизнь покажет...

Наталья Сергеевна вытерла остатки слез с лица дочери и, приложив холодную руку к ее лбу, произнесла:

- Решай сама дочка, может ты и права, хотя бы сейчас, я не стану тебе мешать.

Галя судорожно вздохнула и обняла крепче мать.

- Я тебя люблю.

- И я тебя, моя хорошая.

Когда мама ушла в свою комнату, Галинка подошла к окну и, взглянув на заветный угол здания, из-за которого всегда появлялся перед свиданием Леша, на миг закрыла глаза и представила: "Вот сейчас открою глаза, а он там, под фонарем, курит и ждет, когда я махну ему рукой и мы снова будем вместе..."

Она не стала открывать глаза, а подошла к постели, легла и с мыслями, что он уже поднимается на площадку, и сейчас позвонит в дверь, Галя заснула.

С утра, когда закончилась планерка у начальника колонии Морозова, он отпустил офицеров и попросил задержаться Шахова.

- Юрий, у меня к тебе разговор, присаживайся поближе, - пригласил начальник, - я получил телефонограмму, тебе надлежит в скором времени явиться в Красноярское управление, так что готовься, первым же рейсом отправишься.

- Что за надобность?

- Там сообщат.

- Пожалуй, я догадываюсь в связи с чем вызов. Семен, не юли, ты же прекрасно знаешь, что меня вызывают в политотдел, я ведь не только главный опер в зоне, но и временно занимаю должность начальника по ПВР (Политико-воспитательная работа).

- И что из этого следует?

- Я обязан доложить в политотдел о действительном состоянии дел всех служб в колонии. Не обессудь, но я не хочу потерять свою работу.

- Но ведь я тоже могу составить подробный рапорт о торможении режимно - оперативной частями выполнения норм выработки на лесозаготовках. Давай поищем компромисс.

- Что ты предлагаешь?

- Уволить Живцова, а на его место поставить молодого, перспективного старшего лейтенанта.

- Семен, я конечно понимаю, что он перегибает палку, но на данный момент Живцов на своей службе, практически незаменим.

- Незаменимых людей нет, назначим его мастером на складском, а оттуда переведем старлея, он давно ждет вакансии в колонии.

- А какой мой интерес в этом?

- Двое людей, которых ты досрочно освободил, они кажется, сейчас работают на прииске "Отчаянном".

- Допустим...

- Я забываю о них, а ты не возражаешь по поводу увольнения Живцова.

- Что ты еще знаешь обо мне, Семен?

- Я так думаю, что некоторая часть золотишка, что там намывают, перекочевывают к тебе. Я знаю тебя давно, и так просто ты не отпустишь на свободу людей и не направишь их в теплое место.

- Семен, это только твои предположения - забеспокоился Юрий, - ты ведь тоже приторговываешь лесом.

- Ты не переживай, это останется между нами. Ну, так как, по рукам?

- Ладно, после Красноярска мы решим этот вопрос, ты только объясни, чем тебе "Шакал" пришелся не по душе?

- Юра, мне комиссия из центра здесь не нужна, что он вытворяет с заключенными, тебе прекрасно известно. Да ты посмотри, что он дома чудит, родную бабу в холодном сарае закрывает, мне уже соседи жаловались, погубит он ее. Садист!

- Ты только с зэками не либеральничай, а то добром не кончится, посадишь на спину, не отвяжешься, или что, Семен, очки набираешь?

- Юра, они тоже люди, по мне так, если попали сюда, пусть работают, но зачем их в могилу преждевременно загонять.

- Так - то оно так, но блатные своего не упустят, мало того на крючок тебя посадят и будут дергать за ниточки, а ты как марионетка, станешь исполнять их прихоти. Покладистый ты Семен.

- Что поделать, характер такой. Ладно, потом договорим, иди, готовься к встрече с начальством.

После выхода из изолятора, старый горец захворал. Он теперь часами лежал в углу на шконке и часто курил. Леху определили в 70 бригаду, но пока не выводили на работу, с разрешения начальника санчасти, он долечивался амбулаторно, находясь в отряде. Змей проникся к пожилому человеку, за время, проведенное в трюме, он сроднился с ним душой. Заха любил поговорить, ему нравилось, когда вечерами молодежь собиралась в его проходе и часами слушала рассказы о его родном крае, одинокой, совсем уже старенькой матери, живущей в горном ауле. Леха удивился, когда узнал, что Заха за всю свою жизнь ни разу не был в школе. Степенный, спокойный, рассудительный Заха, всегда был в центре внимания зэков. Как - то вечером у него возник разговор со Змеем.