Супермаркет

Страшная догадка в сознании Кодзимы приобретала всё более отчётливые формы, охватывая всё более обширную сферу и обрастая новыми домыслами. Если только Итимура является главным вдохновителем этих хищений, вероятно, дело не ограничивается мясным отделом Центрального — надо полагать, нечто подобное творится и на других объектах компании «Исиэй-стор».

Не может быть!

Усилием воли Кодзима попытался отбросить злополучную догадку, забыть о ней.

— Что с вами, господин Кодзима? — обеспокоенно заглянул ему в глаза Камэяма.

Кодзима попробовал изобразить улыбку, но у него ничего не вышло.

— Ну что ж, господин Камэяма, — сказал он, — может быть, пойдём посмотрим отдел одежды? Может, хоть тут мы вас чем-нибудь порадуем — всё-таки предмет нашей гордости, приносит большие доходы…

Но уже проговаривая эти слова, Кодзима не мог унять гнетущего душу тяжкого предчувствия. Если за всеми злоупотреблениями стоит Итимура, вполне возможно, что в отделе одежды вскроются проблемы ещё серьёзнее.

5

Камэяму, видимо, тоже с самого начала одолевали сомнения. Осматривая торговые залы и хранилища на втором и третьем этажах, он не проронил ни слова. Только ходил и смотрел вокруг с суровым выражением на лице, покачивая время от времени массивной головой Дарумы, словно посаженной на штифт меж крутых плеч [23].

Завидев их обоих, продавцы только молча кланялись и норовили поскорее уйти.

— Господин Кодзима, хотелось бы взглянуть, что там внутри, — наконец разомкнул уста Камэяма, когда они подошли к хранилищу на втором этаже.

Помещение, именуемое хранилищем, больше напоминало пространство за кулисами в театре. Кроме полок, на которых была разложена одежда, там стояли столы, за которыми выписывались всевозможные накладные и квитанции, а вокруг в беспорядке громоздились демонстрационные стенды и стойки, манекены, пустые коробки.

Камэяма пожелал посмотреть содержимое коробок, в большом количестве стоявших на железных стеллажах.

— Пожалуйста, — сказал Кодзима.

Некоторые коробки оказались вскрыты. Они были набиты женской одеждой: блузки, юбки, кофты, платья.

Камэяма молча вынимал отдельные вещи, расправлял, смотрел со всех сторон, аккуратно складывал и клал обратно.

После долгого молчания он наконец сказал:

— Боюсь, господин Кодзима, что у вас тут и впрямь серьёзные проблемы.

Голос при этом у Камэямы был тихий, мрачный и хрипловатый.

— Как видите, тут лежит зимняя одежда. Вероятно, складирована с прошлого сезона. Да нет, погодите-ка! Вот такие свитера под горлышко были модны в позапрошлом году.

Кодзима почувствовал, как по всему телу у него пробежал холодок — будто обдало прохладным ветром. Он кожей почувствовал, что хочет сказать Камэяма, когда тот не успел ещё и рта открыть.

«И сколько их там?» — подумал про себя Кодзима, попробовав подсчитать коробки на стеллаже.

Там были большие коробки, маленькие и средние. Он решил прикинуть в расчёте на средние. Как минимум сотня наберётся. Но тут он сообразил, что коробок, пожалуй, будет в два с лишним раза больше. В отгороженной комнатушке, в самой глубине хранилища, с одной стороны от прохода такие же коробки были наставлены до самого потолка.

И сколько вещей в одной такой коробке?..

Кодзима полез в ближайшую коробку и посчитал. Результат поразил его.

Там были юбки. Сверху лежало пять мини-юбок какой-то дефективной окраски, под ними восемь длинных, вышедших из моды плиссированных юбок, под ними… Всего вещей в коробке оказалось девяносто восемь.

Итак, проверка показала, что в коробку входит до сотни юбок.

Сколько может стоить одна штука?

Кодзима просмотрел несколько ценников. Две тысячи иен. Видимо, в среднем столько и стоит штука. Значит, в коробке вещей на двести тысяч иен. А во всех коробках в двести раз больше… Сорок миллионов иен! Сорок миллионов иен затоваренной одежды!

Да не может быть! Это какая-то ошибка. Возможно, в других коробках вещи ценой поменьше. Шепча про себя молитву, Кодзима открыл другую коробку, лежавшую в дальнем углу. В ней оказались вечерние платья. На ценнике лежавшего сверху чёрного платья значилось семнадцать тысяч восемьсот иен. При виде этой цифры у Кодзимы потемнело в глазах.

Он попросил позвать директора Манабэ, который явился минут пять спустя.

— Я в одежде не слишком разбираюсь, — сказал тот, — а начальник по этажу Сугаи сегодня, к сожалению, взял отгул. Так что в деталях объяснить не смогу, но если надо, спрашивайте — попробую.

Манабэ стоял перед ними, в простом джемпере, подчёркивающем его крепкую фигуру, с открытым блокнотом в левой руке, и внимательно смотрел на Кодзиму.

— Господин директор, — начал тот, — вы когда-нибудь заглядывали в эти коробки?

— Нет.

— Вот как? — с нажимом переспросил Кодзима, в последний момент удержавшись от саркастической интонации.

В конце концов, если рассуждать здраво, директор магазина и не обязан быть в курсе. В магазинах фирмы «Исиэй» конкретный ассортимент товаров находился в ведении начальника по этажу. От директора магазина не требовалось вникать в детали.

— Вот что, господин Манабэ, я потом выясню поточнее у начальника по этажу, но вы, пожалуйста, сами тоже ознакомьтесь с содержимым.

С этими словами Кодзима показал Манабэ одежду из нескольких открытых коробок.

— Да, я эти вещи уже видел, — заметил Манабэ. — А что это, собственно, за товар?

— Похоже на складированный неликвид. То есть на сегодняшний день у нас, кажется, образовался завал вещей, которые товарной стоимости не имеют.

— Ну да, это всё зимние вещи… Но я думаю, господин Кодзима, лето они тут пролежат, а к следующей зиме мы сможем их продать.

— Да, но качество у товара никудышное, — вставил Камэяма. — Вещи-то все вышли из моды, цвета плохие, размеры неходовые… Короче говоря, таких товаров, которые можно будет продать к следующей зиме, здесь кот наплакал.

— Да ну? Понятно… В ближайшее время подробно всё уточню у начальника по этажу Сугаи.

— Нет, Манабэ, подождите пока. Я сам расспрошу Сугаи, — твёрдо сказал Кодзима. В душе у него шевельнулось смутное недоброе предчувствие, которое трудно было объяснить другим.

Манабэ одобрительно кивнул в ответ, но при этом на его открытое моложавое лицо легла мрачная тень.

— Огромное вам спасибо, господин Камэяма. Благодаря вашим объяснениям у меня словно пелена с глаз спала. Теперь хоть реальный образ «Исиэй-стор» обрисовался.

Кодзима склонил голову в почтительном поклоне.

— Да не за что, господин Кодзима, — ответствовал Камэяма, по-прежнему сохраняя серьёзное выражение на лице. — Не обессудьте, много неприятного пришлось вам от меня выслушать. Оно конечно, может, лучше было ничего не видеть и не знать… Ну, кое на что я вам всё-таки указал. — Немного помолчав, словно подыскивая нужные слова, Камэяма продолжал: — Честно говоря, уже из того, что я сегодня у вас тут видел, можно заключить, что у компании «Исиэй-стор» есть острейшие проблемы. И вам, господин Кодзима, надо непременно самому взяться за их разрешение.

— Вероятно, вы правы, — сдержанно согласился Кодзима.

— Что зависит от меня… Я вам, чем смогу, помогу — обращайтесь без стеснения. Правда, возможно, пользы тут от меня будет немного.

— Благодарю и очень надеюсь на ваше содействие, — низко склонил голову Кодзима.

Суровое лицо Камэямы дрогнуло в доброй улыбке. Он пристально посмотрел в глаза Кодзиме и сказал:

— Спасибо. Работка вам предстоит немалая!

Прощальные слова гостя ещё долго эхом отдавались в сердце Кодзимы.

6

— Да тут какая-то ошибка, — сказал Сэйдзиро Исикари, выслушав отчёт Кодзимы.

Из всей обширной информации, полученной от Камэямы, Кодзима отобрал для своего доклада две проблемы: хищения в мясном отделе Центрального и затоваренная одежда на складе. Он подумывал и о том, чтобы поговорить с президентом, своим кузеном Эйтаро. Как хищения, так и неликвидный товар были для владельца фирмы, бесспорно, самым болезненным вопросом. Именно поэтому Кодзима и решил сообщить всё президенту позже, на следующем этапе. Ведь пока что все сведения ещё оставались на уровне подозрений и домыслов.